Ознакомительная версия. Доступно 37 страниц из 181
— Что мешает нам перенять опыт русских?
— Может, нежелание оправдываться потом перед Конгрессом?
Кларидж хохотнул.
— И это тоже. Но десяток избранных народом сукиных сынов не помешают нам делать дело. Хватит нам цацкаться с коммунистами, пора угостить их тем же дерьмом, которым они угощают нас. Согласен.
— Не пойму, зачем тебе я.
— Как раз для того, чтобы не пришлось оправдываться перед Конгрессом.
— То есть, ты хочешь скормить меня им?
— Да брось. Своих не сдаем.
— С каких пор я стал своим?
— С таких… — Кларидж откинулся на спинку сидения — не думай, Гас, что мы тут такие сукины сыны, закрытый клуб для избранных, с черным шарфом и гвоздичной сигаретой для опознания своих. Это не так. Все видят, как ты пашешь. И как ты ненавидишь коммунизм. Это и есть проходной билет в наш маленький клуб. Ты ненавидишь коммунизм, Гас. Добро пожаловать…
Авратакис недоверчиво покачал головой.
— Конкретно. Для чего я вам нужен?
— Ну, если так хочешь…
— Хочу.
— Видишь ли, у меня в голову пришла еще одна идея, близкая к гениальности. Для ее реализации ты мне и нужен. Я посмотрел на русских — и увидел, что им не так то много можно всего предъявить. Они уже давно не пачкают руки в крови. Грязную работу для них выполняют болгары, верно?
— Ты хочешь сказать…
— Да, Гас. Почему бы нам и здесь не перенять опыт русских? Конгрессмены могут спросить нас о чем угодно, и мы обязаны им отвечать, за исключением одной маленькой детали. Мы не можем ответить на то, о чем сами не знаем. И не хотим знать. Согласен?
Гас Авратакис представил, как это будет. Будут подбираться люди, которые давно работали в связке с дружественными разведками. Обед в крикет-клубе, несколько намеков, переданная фотография. А потом, когда картофелина станет слишком горячей — ее станут перебрасывать из руки в руку и врубят «стратегию правдоподобного отрицания». Исполнителей спишут — чужих, это еще проще, чем своих.
— И еще, Гас. Мне уже звонили… наши друзья из Телль-Авива. Они все понимают, боевой стресс и все такое, они даже не ждут от тебя извинений, но… ты ведь несерьезно про все про это говорил, верно?
— И что ты предлагаешь мне? — проигнорировал последний вопрос Авратакис — Пакистан? Египет?
— О, нет. На Пакистан у нас есть кандидатура. Кое-что другое. Тебе понравится.
На листке блокнота — Кларидж написал название страны.
— Понял?
— Круто. Мы друзья что ли?
— Пока нет. Но будем. Этот парень рвется к мировому господству — и мы ему поможем. Не в ущерб себе, конечно. Он тебе понравится.
Авратакис покачал головой.
— Без меня, Дьюи.
Начальник антитеррористического центра ЦРУ спрятал блокнот. Он не выглядел особо расстроенным отказом — хотя это была маска. Понятное дело, что он озвучивал не только свое мнение — и просто так отказывать было нельзя.
— Как знаешь — Кларидж спрятал блокнот с написанным названием страны в карман пиджака — в таком случае, я бы начинал готовиться к неприятным вопросам с последнего этажа уже сейчас…
* * *
Заседание трибунала Святой Инквизиции на последнем этаже здания в Лэнгли прошло на удивление вяло — насколько вяло, что Авратакис заподозрил неладное. Вполне возможно, что его новые друзья — армяне этому поспособствовали.
Ближе к вечеру, когда он разбирал бумаги, скопившиеся на столе за время его неудачного вояжа в Бейрут — зазвонил телефон. Его приглашали в рыбный ресторан — и отказаться было нельзя…
Вечером — в этой части Вашингтона нет свободных парковочных мест — и он приткнулся на месте, зарезервированном для инвалидов. Сунул под стекло карточку — полицейский на задании, чтобы не оштрафовали.
Адвокат Кардашьян появился почти сразу, расстроенным он не выглядел. Наоборот — улыбался, по пути здоровался с коллегами.
— Вам уже принесли… Очень хорошо… Мне то же самое — заявил он официанту, опускаясь на стул — кратко расскажите, что произошло?
Авратакис рассказал. Даже больше, чем в своем рапорте.
— Так что извините, сэр… — закончил Авратакис — но вашего человека вывезти не удалось.
Кардашьян хлопнул в ладоши.
— Вы что, серьезно? Вы еще извиняетесь?
— Простите, сэр…
— Все как надо, даже лучше.
— То есть?
— Все как надо — убежденно повторил Кардашьян — до этого дело в руках держали проклятые французы, они там поголовно коммунисты, сочувствующие, попутчики… ничего нельзя было сделать. Теперь дело перейдет в наши руки.
— В наши?
— Бабаян работал на французские деньги. Теперь канал перекрыт.
— Так вы что, подставили его?
— Это уже не важно… — Кардашьян сделал нетерпеливый жест рукой — вы никогда не владели собственным бизнесом, Гас, поэтому кое-что не понимаете. А вот я это отлично понимаю. Если человеку просто взять и повысить жалование — вы ничего этим не добьетесь, просто потратите деньги. А вот если дать ему цель, чтобы он шел к ней, набивал шишки, расходовал себя — вот тогда он раскроется. И будет зубами грызть, чтобы добиться своего. Тогда и повышение жалования будет заслуженным.
— Сэр, я ничего не понял.
— Немудрено. Только в крови — армянский народ добьется независимости. Бабаян же станет иконой, на его примере мы продемонстрируем, что жить с русскими в одном государстве — армяне никогда не смогут.
* * *
Авратакис внезапно понял, почему так вяло прошло судилище над ним в Лэнгли, почему у него даже не отобрали удостоверение, не отправили в отпуск на время расследования — просто уведомили о его проведении. В ЦРУ знают, что демократы в Конгрессе начали охоту на Чарли Уилсона, конгрессмена — республиканца, одного из ключевых членов республиканского представительства на Капитолий-Хилл и друга ЦРУ. Его друга, Гаса Авратакиса. И он — нужен наверху именно поэтому. Сейчас — ЦРУ ждет. Если демократам удастся сковырнуть Чарли, открыть расследование против него — а это для них критически важно, перед самым днем голосования, перед выборами, устроить скандал с конгрессменом — республиканцем — так вот, если они его сковырнут, в Лэнгли тоже принесут ритуальную жертву на алтарь победителей. А если нет — он останется работать, как работал. Потому что благодаря связи с конгрессменом из комитета по распределению финансирования — он почти неприкосновенен.
ЦРУ ждет, что демократы сделают с Чарли. Сукины дети.
От осознания этого — хотелось блевать, и становилось стыдно, что он служит и им тоже. Но Гас Авратакис — как и Чарли Уилсон был не из тех, кто пассивно ждет, пока кто-то решит его судьбу. Нет, мать вашу — если дело обстоит именно так, он поборется до конца. Как бы это не выглядело — сейчас, потом… За себя и за Чарли!
Ознакомительная версия. Доступно 37 страниц из 181
