«Не выпадет. Но я не могу тебя покинуть, пока связаны Нити. Мы невольные спутники на долгий для тебя срок. Ты не сможешь увидеть мою Нить, но сможешь иногда ощутить присутствие, сможешь услышать».
«Когда?»
«Если ты захочешь увериться, что я рядом, спой. Сложи обо мне песню. И если мне понравится, я буду приходить каждый раз, когда она зазвучит».
«Какую?»
«Ты песенник. Придумай».
«Я забуду её в конце оборота клубка».
«Ты вспомнишь. Как мы вспоминаем своё естество».
«Я буду петь».
«Может случиться так, что мне надоест покой, и я снова решу спуститься. Если Нити к тому сроку будут ещё связаны, мы узнаем друг друга. Но это произойдёт не скоро».
«Я буду ждать».
Ответом была тишина.
Аркаис бросил последний взгляд в Источник и твёрдой поступью направился вниз по Ступеням.
* * *
Сегодня он уже дважды вошёл и вышел из врат. Его встретил рёв:
— Где она? — Однако в этот раз хранитель не торопился броситься на могущественного врага.
— Её больше нет. Ты же видел.
— Говори, куда девалось тело! Куда ты унёс его?!
— Тебе лучше не ведать.
Тангар остолбенел, но пока он искал подходящего ответа, мрак позади Сына Тархи отвердел и превратился в гладкий блестящий камень.
— Это значит, что ты преуспел? — Великий Раванга бросил благоговейный взор на чёрную твердь.
— Ты прав.
— Это казалось невозможным…
— Напротив. Это казалось невозможным, ибо мы того не допускали. Истину было угадать нетрудно, стоило открыть глаза. Но я, как и ты, слушал лишь себя и потому был так же слеп.
— И в чем же истина?
— Скажи, Раванга, кто доверит чужаку ключи от своих запоров?
— Я тебя не понимаю…
— Подумай, и ты поймёшь. Почему это соображение, весьма простое, не пришло в голову ни мне, ни тебе? Я спрошу иначе. Кто владеет ключом от дверей в твоём доме?
— У меня нет и никогда не было запоров. Не будет и впредь.
— У меня также. Может, потому мы не замечали очевидного.
— Где Маритха? — почти взмолился Тангар. Он не мог заставить противника силой, но жаждал, наконец, узнать, что же сделали с его Маритхой. — Что ты с ней сделал?
— Вернулась домой.
Сын Тархи полюбовался удивлением, таким разным на их обличьях.
— Туда? — Тангар осторожно взглянул на Дверь. — А что там?
Он явно подозревал нечто вроде склепа, где погребают умерших Великих Покровителей всей Аданты. Об этом ходят слухи.
— Домой? — переспросил Раванга, излучавший непомерное, огромное удивление, хоть на лице отразилось мало. — Ты хочешь сказать… она… уже была там? Ключами владеют хозяева… — задумчиво поглядел он на Дверь. — Она видела образ. Дверь её дома. Он и стал Ключом.
Постепенно начало проступать понимание.
— Когда же ты понял?
— Я так же глуп, как и ты. Не понял — узнал. Увидел в глазах нарутхи, хранящих память времён. Вся жизнь Маритхи, все её жизни — поиск забытого естества.
— Ты видел её? — непривычно хмуро справился Раванга.
— Нет.
Казалось, Великий рад.
— Но я её слышал. Вернее, уже не её.
— Да скажет мне кто-нибудь, — Тангар подошёл и встал рядом с вечными противниками, просительно заглядывая в глаза обоим, — что с Маритхой? Где она?
— Тебе нужна правда? Для тебя она будет горькой, — предупредил Сын Тархи.
— Это запретное знание, — быстро сказал Раванга.
— Никто не запрещал мне им делиться. Кроме тебя.
— Так что с ней? Что? — тревожился Тангар.
— Она вернулась домой, в свой мир, что за этой Дверью.
Тангар силился понять, но не мог.
— Какой-такой свой?
— Мир Бессмертных.
— Бессмертных? Зачем?
— Она принадлежит Бессмертным, хранитель! Это не её мир. Здесь её жизнь была несчастна, а следующая стала бы ещё горшей. Теперь она сбросила чужую Нить и вернулась туда, откуда вышла. Можешь радоваться, если рад.
— Бессмертная… — повторял Тангар. — Бессмертная? Это не шутка? — Он с надеждой взглянул на Великого, но тот застыл, опустив веки.
Аркаис усмехнулся, покачал головой.
— А как она… тут?
— Тебе не нужно знать всего. Важно, что давным-давно она обрела человеческое тело, осталась в нашем мире и с тех пор забыла своё истинное естество. Теперь же вернулась и счастлива.
— Она… помнит меня? — пробормотал хранитель, опуская глаза, но обоим Великим не стоило труда увидеть самую безумную надежду.
— Помнит. Но в нем ничего не осталось от Маритхи. Ты должен отпустить свою память о ней.
— Она меня любит!
— Он не любит самой Маритхи, что же говорить о тебе?
— Это как? Не любит самой… Он?!
— Уж скорее оно. Тебе тяжело понять, но это другое существо, с другим естеством. Ты остался в его памяти, и только.
Хранитель медленно повернулся и побрёл прочь, заметно прихрамывая.
Аркаис зашагал за ним. Однако скоро опередил и направился к тому боковому выходу, откуда Маритха спускалась в Храм. Останков Такхура не было видно, только пятна в том месте отмечали поле битвы. Ветры, бродившие в подземелье, тоже присмирели. На время.
— Эй! Погоди! Я прошу! — Тангар кричал ему вслед. — Так ты… — спросил он, когда Аркаис обернулся, — ты пришёл спасти её? Я-то думал… — оглянулся он на Равангу, недоумевая.
— Нет. Так вышло. Так должно было случиться. Меня принесло сюда ветром их воли.
— Бессмертных?
Сын Тархи склонил голову.
— Я хочу служить Бессмертным! — твёрдо сказал хранитель, его естество не терпело тоски и колебаний. — Я пойду за тобой! Если позволишь… — с надеждой глядел он на нового идола.
— Все мы служим Бессмертным. Даже Сыновья Тархи.
— Ты позволишь?
— Тебя нет на моем пути. Иди сам и служи, если хочешь. Каждый, кто здесь побывал, способен на это.
Тангар помрачнел, затем его лицо осветилось, и не только пламенем, в которое он взглянул.
— Я слушаю тебя.
Былой потерянности как не бывало. Даже его хромота поуменьшилась. Он решительно тронулся вперёд, подхватив свой факел и заплечный мешок, и быстро исчез в боковом проходе, ведущем в большой мир.
— Аркаис! — окликнул Великий, тоже следуя этим путём.
