набирал исходя из двух принципов: они должны быть достаточно молоды, не обремененными семьями и происхождением — как можно подальше отсюда.
Понятно почему, да?
Со временем, я разработал график, позволяющий довольно успешно совмещать множество занятий. Из них, работе за компом уделялось — не более шести часов в сутки, очень редко, когда какая-нибудь срочная работа — двенадцать. Времени для отдыха или каких-то личных дел вообще не было, разве что во время «командировок»…
Но я утешал себя словами родной матери — которая учила меня с самого раннего детства: «Отдых — это не есть смена работы бездельем, Антон!».
* * *
Несоответствие параметров тока, неподходящих для потреблением моим компом, мне удалось решить — заказав в «Нижегородской радиолаборатории» повышающий трансформатор, про что я уже рассказывал. «Роялистый» стабилизатор — сглаживающий броски напряжения, тоже оказался в этой схеме не лишним.
Умилили просто не по-детски своей древностью, счетчики потребленного электричества хроноаборигенов!
Они были гальванические — учёт вёлся по привесу медного электрода, опущенного в электролит… Время от времени контролеры обходили потребителей и взвешивали этот самый «привес» и, по нему вычисляли ватты и начисляли рубли.
Кстати, мой комп жрёт энергию — просто «как с пистолета» и, Отец Фёдор — даже пару раз ругался и судился по этому поводу. Нет, не со мной конечно, за перерасход — он в таких нюансах не шарит. А с руководством товарищества «Красная фаза» и с его электро-контролёрами. Те, недоумевали и пытались найти причину такого аномально-дикого потребления электроэнергии всего лишь одной-единственной лампочкой в церкви… Уже пошли самые дикие и нелепые слухи о какой-то чертовщине — творящейся в божьем Храме.
Так и спалиться недолго!
Я порывшись в электронной памяти своего компа, забацал — буквально на коленке одну приспособу, позволяющие «отматывать» этот «привес» в обратную сторону. Правда, пару-тройку раз через-чур увлекался и, случилось так, что уже не мой названный отец был должен товариществу «Красная фаза» — а как раз наоборот. Тот, надо ему отдать должное, человек спокойный, тихий и богобоязливый… «Мухи не обидит», иносказательно говоря.
Но «за своим» всегда придёт!
Он подал на товарищество в суд и волостной судья наш, в физике слабо шарящий — но фактам верящий, присудил деньги истцу вернуть. Проиграв таким макаром пару «процессов» и, плюнув в конце концов — контролёры вообще перестали ходить в Храм с проверками, а иерей платил «за свет» ровно такую сумму — которую считал «божеской».
Это всех, особенно меня вполне устроило.
* * *
Итак, первым делом с помощью программ «1С Предприятие» и «1С Бухгалтерия», привёл в порядок, как свои собственные финансовые дела — так и, дела не так давно созданного кооператива «Красный рассвет» и артелей в него входящих. И в дальнейшем их вёл, обходясь без многочисленного штата — наняв всего лишь одного бухгалтера для проформы.
Вторым делом — литературное творчество.
Воспоминания Анисимова, Взнуздаева и прочих участников Империалистической, Гражданской войн и, даже изредка в нашей сельской местности попадавшихся ветеранов Русско-японской — я отсканировал, переформатировал, систематизировал, проанализировал и принялся литературно обрабатывать. Моя задумка такова: создать цикл историческо-публицистических книг — наподобие знаменитой серии Драбкина[2] о Великой отечественной войне.
Говорил уже, да?
Приняв от товарища Взнуздаева очередную кипу с анкетами опросов ветеранов, я сказал ему укоризненно:
— Ну, а что ж ты всего одной нашей волостью решил ограничиться, Иван Данилович? А в уезде воевавших мужиков нет, что ли?
— Так, в Ардатов далеко ездить, а моя пенсия не резиновая, — попытался тот «спрыгнуть», шевеля культей руки.
— Понимаю, на одну пенсию не прожить, — тяжело вздыхаю глядя на его пустой левый рукав, — вот тебе пятьдесят рублей, товарищ и, через месяц жду.
Литературное творчество, работа внештатным корреспондентом нескольких газет отнимали уйму личного времени и, вскоре мне пришлось создать целый «личный секретариат», благо произошёл один удобный случай… Во время нашей с ним февральской «командировки» в Нижний Новгород, Фрол Изотович успел познакомиться и закрутить «роман» с совсем молодой — раза в два моложе его, девушкой. К удивлению его самого, та в конце мая приехала в Ульяновск и, их сперва «неформальные» отношения продолжились и законным образом «оформились» в виде назначения её секретаршей Председателя исполкома Ульяновской ячейки РКП(б). Ну а товарищу Ксенофонтовой был дал полный «абшид»!
Отставка, то есть.
Правда, совесть товарищ Анисимов всё же имел и, из служебной квартиры старую подругу не выселил.
Когда нужда появилась, подумав и решив, что раз — «старый конь борозды не испортит», то довольно ещё моложавая «кобыла» — тем более, я предложил ей место секретаря-машинистки в «Отдел технического консультанта» кооператива «Красная жара».
Сразу честно скажу: секса у нас с ней не было — хотя та довольно настойчиво его добивалась. Очень долго у нас с нею не было секса…
Ладно, это уже совсем другая история.
Отношения с Софьей Николаевной, у товарища Ксенофонтовой не заладились с самого начала — а ведь им приходилось довольно часто встречаться… Офис то на втором этаже «Трактира» находится! Моя, после обряда с плёткой, почитай — законная супруга, постоянно комплектовала по поводу недостаточного объёма собственных грудей (ну баба — что с неё возьмёшь⁈), а у предполагаемой соперницы — дойки были как будто специально…
Ну, просто — феноменально фантастические сиськи, я вам скажу!
Так и просятся в суровую мужскую руку. Однако, мне больше женские задницы лапать нравится — а у Софьюшки попа была…
Ой, какая у неё попа!
Устав от грызни по малейшему поводу двух тупых баб, я заявил хозяйке оставшись с ней наедине поздним вечерком:
— Раз Вы так упорно этого добиваетесь, Софья Николаевна, скоро я переведу всю свою контору в другое место. Как раз возле полустанка Рабочий посёлок строиться — один из домов и задействую.
Та в нешуточном шоке от моих слов: ведь, здесь она может — хотя бы контролировать наши отношения, по делу и без такового — вертясь возле номеров в которых разместились бюрократические учреждения кооператива и периодически в них заходя с каким-нибудь «не терпящим отлагательства» вопросом. А в Рабочем посёлке мы с Ксенофонтовой вообще — останемся «наедине».
«Уведет мужика, — читалось паническое в её глазах, — ой уведёт!».
А вслух, стараясь соблюдать спокойное приличие:
— Да, отчего же, Серафим Фёдорович? Отчего же Вам у меня не нравиться⁈ Я не против — оставайтесь здесь, мест много.
Пристально смотрю ей в глаза и красноречиво молчу и, та наконец соображает:
— А
