Ознакомительная версия. Доступно 37 страниц из 182
Подобная мысль настолько неприятно меня изумила, что чуть было не лишила дара речи. Это чтобы горделивая Алена потащилась из Осло сюда в Аскер ради каких-то захоронений! Неужели она хотела разыскать мой Аскер Бад?! Что такое она задумывала?
– Нет, нет!.. Что ты, что ты! Она никогда здесь не была. Алена ходила на совсем другие кладбища, те, что ближе к ее дому.
– А, тогда я в курсе. Только она это делает просто так. Думает, что таким образом может вылечить свои бородавки! – заявила я с не лишенным приятной пикантности чувством мстительного упоения и тут же улыбнулась мужчине своей самой чарующей улыбкой. А что, пусть он знает! Тем более что это чистая правда.
– Какие бородавки? Что это такое? – сразу же спросил слегка заалевший Руне в крайнем замешательстве и даже, как мне казалось, в испуге.
– Обыкновенные. Ведь она верит, что если бородавку на коже обвязать красной, смоченной в уксусе ниткой и заговорить, а потом эту нитку закопать в чью-нибудь могилу, то бородавка сама собой исчезнет, как только нитка сгниет. Против таких крупных бородавок, какие бывают у нее на ногах, никакие косметические процедуры не помогают.
– И только за тем она время от времени появляется на норвежском кладбище?
Похоже, мой рассказ бедного скандинава совершенно потряс и даже слегка тронул в плоскости его закостенелую норвежскую ментальность. Выражаясь по-русски более прямолинейно, можно сказать, крыша у него чуть-чуть вбок съехала от таких откровений. Я же скромно-женственно ему кивнула и твердо-лаконично добавила, что вдаваться в дальнейшие подробности относительно этого дела мне было бы не совсем приятно.
– Конечно, конечно! Я отлично понимаю.
Согласно закивал, подобно китайскому болванчику, Руне белобрысой своей головой с до сих пор ошеломленным лицом. Эх, ничего-то он в этой жизни не понимает. Надо сказать, что почти все мужчины любят слишком многое из себя мнить, чего в них нет и в помине.
– Так, так, вижу другие дарят тебе другие подарки, но это и понятно.
По обыкновению неотразимо улыбаясь отполированными до мраморной белизны, но все же мелковатыми для такого крупного лица зубами с тишайшим вздохом смиренного сожаления констатировал уже сумевший взять себя под обычный контроль Руне.
– На когда-то подаренной мною цепочке теперь красуется совсем чужой кулончик!
– Мне это одна дама в Аскер Баде подарила. Кстати сказать, дочь самого шефа гестапо Мюллера, но очень милая женщина. Иногда я думаю, что, может быть, некогда этот древнеперсидский символ огнепоклонников принадлежал самому шефу гестапо, хотя точно, к сожалению, не знаю, – гордо похвасталась я.
Но поскольку дотоле нежный, как весенний ландыш, Руне вдруг напрягся и как бы слегка одеревенел, потом метнул на меня сверху вниз короткий недоумевающий взгляд и совсем чуть-чуть, всего лишь на несколько миллиметров отстранился, то я все же сочла за лучшее переменить тему. Пусть лучше думает, что он не совсем расслышал или правильно понял.
– Как это только ты, Руне, умудряешься все помнить в таких мельчайших подробностях? Это приобретенная способность или врожденный талант? Я, например, имею проблемы с памятью: часто теперь путаю что было вчера, что позавчера, а что неделю или месяц назад.
– Скорее всего, врожденная способность, Вероника. Совсем не всем людям такое нужно, такую роскошную блондинку профессиональная память только испортит. Тебе гораздо больше идет память девичья, – зашептал мне на ушко томный молодой человек и крепче прежнего прижал к себе и упоительно нежно в несколько очередей с короткими паузами поцеловал в шею. Я подумала, что разгадала его тактику со стратегией: такие, как он, никогда не рискуют, не будучи абсолютно уверенными. – С самого раннего детства, сколько себя помню, я почти автоматически примечаю практически все, на первый взгляд, не слишком-то важные и значительные детали. У меня само собой так получается. Например, могу совершенно спокойно тебе перечислить имена, фамилии и даже имена русских отцов, то есть я имею в виду отчества всех советских футболистов из самых известных спортивных клубов того времени за любой год. Вот давай, например, попробуем за 1979 год и начнем с «Динамо».
– Ой, нет, Руне, ради Бога, не надо. Я и так абсолютно уверена, что ты все сможешь, – искренне испугалась я таких обширных знаний в футбольной области. Еще только не хватало загрузить мою бедную больную головушку именами-фамилиями каких-то древних футболистов. Да и какой в том прок? Даже если он ошибется или назовет кого попало, я все равно никогда не узнаю. После интенсивного напряга – одномоментного, но поистине титанического мозгового штурма, я все-таки смогла вспомнить только Олега Блохина.
– Хорошо, хорошо. Не волнуйся, дорогая, – покорно и улыбчиво согласился норвежский офицер. – Замечаю также, к примеру, угол парковки машин на автостоянке. Если автомобиль продолжает стоять и спустя два часа, но его диспозиция совсем слегка изменилась, меня это заинтриговывает. Это значит, водитель зачем-то возвращался к своей машине. Может быть, хотел уехать, но затем вдруг передумал, или еще что-нибудь приключилось…
– Ой, как невероятно, Руне! Неужели каждую автомашину помнишь?
– Да, каждую… Вот еще, если человек взял почитать или кому-то одолжил книжку из своего книжного шкафа, то ведь если он даже вернет фолиант на прежнее место, то я, когда опять приду в гости, все равно отмечу такое изменение.
– Ты, Руне, опасный человек!
– Просто мне нравится наблюдать. Мне предельно интересно, кто что любит читать или во что одевается – это же очень многое говорит о личности и ее настроениях. Не так ли, моя солнечно прекрасная, роскошная белла донна Вероника?!
Пьяняще душистые кисти разноцветной сирени игриво касались наших лиц и губ. Золотистые блики щедрого полуденного солнца с вольным задором плясали на крепких скулах мужчины, на его светловатых бровях, на божественным нимбом сверкающим вокруг головы полудлинных волосах. За его ярко-черными, нет, скорее, чернично-голубоватого оттенка зрачками глаз, чуть ранее отчего-то казавшимися мне холодноватыми и чересчур цепкими, теперь плескался огромный и загадочный, струящийся чудной душевной нежностью, лучащийся тихим ожиданием чуда океан чувств. Мужчина взял мою ладонь в свои теплые руки как величайшую, но невероятно хрупкую драгоценность, медленно поднес ее к своему лицу, провел ею по своим бритым щекам, а потом стал очень-очень мягко и осторожно, совсем слегка щекотно касаться ее своими губами. Именно касаться, а не целовать.
А далее губами, а может быть, языком принялся касаться моих волос. Все ближе, ближе к границе между завитками моими и кожей лица… Я замерла, приостановив дыхание, в ожидании его дальнейших действий… Тут он шумно и широко вздохнул полной грудью и, словно бы не в состоянии более сдерживать темперамент, пылко-бурно привлек меня к себе, как впечатал.
– Ника, дорогая, ты себе не представляешь, как я по тебе скучал. Давай поедем ко мне, а? Я приготовлю роскошный ужин с великолепным красным бургундским. Ведь ты не знаешь, как отменно я умею готовить и многое другое тоже умею…
Ознакомительная версия. Доступно 37 страниц из 182
