разговоров? Не задумывалась, почему вы много времени провели вместе? Почему он после стольких лет, после всего, что нас связывало… Это можешь быть только ты. Я не могу найти других причин.
— Послушайте, леди Бланш, — лгать я научилась давно и не чувствовала вины, если делала это из необходимости. Но сейчас, клянусь богами, хотела бы просто промолчать. — Не знаю, что там у вас произошло и почему план выскочить замуж за господин дознавателя сорвался. Но я не причем. А свои обвинения можете засунуть куда подальше.
Опускаться до настоящей ссоры — криков, оскорблений, вырванных волос и драки с катанием по земле, как сделали бы многие из местных девиц — Бланш не станет. Будет сдерживаться, какое бы разочарование не испытала. Она даже не расплачется, до последнего не покажет собственной боли. Я сама бы сделала так же.
Мне жаль. Боги! Честное слово, жаль.
— Пожалуй, я зря ожидала от тебя большего. Ты и понятия не имеешь о честности и уж тем более о чести. Подобным тебе они неизвестны.
Она оглядывала с ног до головы, возможно, пыталась найти ответы, понять, чего не оказалось в ней самой. Бланш не знала правда, только догадывалась и не представляла, насколько эти догадки верны.
— Считаете, я лгу? Докажите.
Бланш глубоко вдохнула, тряхнула головой и медленно проговорила:
— Какой же дурой, пощадите боги, я была — решила, что сумею чего-то добиться в этот раз. Ты это, Сорель, или не ты — не важно. К несчастью, есть люди, неспособные оценить собственной удачи. Может, все к лучшему? Как бы я не старалась, как бы из кожи вон не лезла, некоторым мужчинам просто необходимо как следует изваляться в грязи с какой-нибудь портовой девкой. Как глупо…
— Катитесь во тьму, леди Бланш. Да поскорее.
Она схватила за руку и помешала уйти.
— Значит, не ответишь? Не скажешь даже после всего?
Злость и обида на ее лице смешались с растерянностью. На моем запястье, наверное, останутся следы. Бланш изо всех силах пыталась не упустить последний шанс получить ответы. Она вела себя, говорила не как для леди из высшего света. Весь лоск, маска, вызывающая восхищение слетели с нее, обнажая то, что она и впрямь никогда не забывает, кто перед ней. В любой момент, даже когда мучается сама.
— Пустите, не то подниму крик. Мне нечего сказать.
Бланш разжала пальцы и отступила, быстро стирая слезу.
— Ты точно лжешь, Сорель. Я чувствую. Не может быть по-другому. Не может быть вот так, на пустом месте.
— А вы не думали, что дело в другом? Не в неизвестной портовой девке? И даже не в удаче?
Бланш застыла. Потянулась пальцами к щеке, но слишком медленно. Я успела заметить блеснувшую слезу и лучше, что можно было сделать, уйти.
— Сорель! Если ты солгала…
В ее голосе снова звучала злость. Отчаянная и бессильная. Бланш искала виноватого, на которого можно спустить всех собак. Хотела уцепиться за любую возможность получить хоть какое-то утешение. Она ждала много лет, надеялась, но осталась ни с чем. Она хотела знать, кто стал причиной неудачи, упуская самое важное, в чем боится признаться. Видят боги, я боялась даже представить себя на ее месте. Я предпочла бы никогда больше с ней не встречаться, но раз это случилось и раз делать выбор приходится делать между честностью и нашими с Реджисом судьбами, по-другому нельзя.
* * *
О Ноэле Лэндри я в последнее время почти не вспоминала. Анри иной раз отпускал шуточки по поводу «ухажера из магистрата». Особенно, если речь заходила о налогах или разрешениях проводить праздники. Но всякий раз они оказывались беззлобными, совершенно не пошлыми и не обидными. Умения держать язык за зубами у Анри все-таки было и, надо заметить всегда проявлялось к месту. В делах, касающихся личного, он проявлял такт, позавидовать которому могла бы сама Бланш Сибилл.
Я искренне удивилась, когда Ноэль заглянул в таверну в компании Пьера Равьена. Анри сразу же недовольно фыркнул и ушел в кабинет, не желая приветствовать брата даже на расстоянии. «Я, Сорель, и дома на него насмотрелся». Ноэль же вел себя по-прежнему приветливо и любезно. В его жестах, движения сохранилась та ленивая вальяжность, от которой не остается неприятного осадка. Готова спорить, через десяток-другой лет он превратится в того самого знатного аристократа, от которого без ума весь город и окрестности. Очарования и манер хватит.
Пьер не изменял себе и как обычно выглядел до крайности вежливым, но занудным сухарем. Он быстро пообедал, побеседовал с Ноэлем, по словам Мод, «ужасно умными и непонятными словами» и ушел. А сам Ноэль направился ко мне.
— Хорошо, что я застал вас, Сорель, — улыбнулся он и пожал руку, даже не пытаясь поцеловать ее.
— Я почти всегда здесь, а если и отсутствую, то всегда возвращаюсь.
Ноэль склонился вперед и проговорил с едва уловимым сожалением:
— Я пришел попрощаться, Сорель.
— Вот как?
Легкость, с которой была преподнесена эта новость, сбила с толку. Я-то считала, он утратил интерес и поэтому пропал, а Анри только жал плечами, мол, не знает, с чего вдруг Лэндри начал активно вести дела с Пьером. Выходит, неспроста.
— Возвращаюсь в столицу, — продолжил Ноэль. — Появилась возможность получить должность и продолжить прежнюю карьеру.
— А ваша семья?
— Они за меня рады. Привести в порядок дела удалось быстро, так что… — он развел руками и склонил голову будто бы оправдывался. — Был рад познакомиться с вами и, надеюсь, ничем не обидел.
— Нисколько. Просто это очень неожиданно.
— Никогда не узнаешь, что приготовили боги, верно? О чем я жалею, Сорель, так это о том, что наше знакомство слишком быстро оборвалось. Думаю, мы могли бы стать намного ближе.
Не будь в городе Реджиса Эрвана, вполне возможно. А при нем, господин чиновник, у вас почти не оставалось шансов.
— Значит, вас можно поздравить с новым местом?
Уверена, и бургомистр, и его высокородная супруга не только не препятствовали, но и всячески помогали своему способному сыну вернуться в столицу. Мало ли какие грешки за ним водились раньше, если за спиной есть деньги и громкое имя. Надо бы расспросить Анри — он по части местных темных историй большой знаток.
— Пока рано. Впрочем, есть и другой повод.
— И какой же?
Мгновение Ноэль помолчал, а потом тряхнул головой и усмехнулся.
— Сам не могу поверить, но я женюсь, Сорель. Леди Бланш Сибилл была очень благосклонна и приняла мое предложение. Воистину воля богов непредсказуема.
— Очень рада за вас, — медленно и со все еще натянутой на лицо
