Буссенар начинает ознакомление с пенитенциарными учреждениями (в представлении большинства французов Гвиана – прежде всего страна-каторга). Он находит вполне сносными условия содержания заключенных в кайеннской тюрьме, на лесоразработках по берегам Орапу и в Сен-Лоран-дю-Марони, которому именно в те дни (15 сентября 1880 года) присвоен официальный статус города-тюрьмы. Буссенар впечатлен летописью попыток побега, которые почти всегда оканчиваются голодной смертью или добровольным возвращением беглецов. Наиболее частым эпилогом коллективного побега является людоедство.
Ознакомившись с цивилизованными краями, Буссенар углубляется в джунгли, преследует дичь, ловит рыбу, собирает гербарии и коллекцию насекомых. В Гвиане ему удалось поохотиться на ягуара, тапира и гигантскую змею. Он вдоволь настрелял попугаев, гокко[44], туканов, трубачей, фламинго, пеликанов, не говоря уж о выпях и мускусных утках.
Нередко европейцу и его маленькому отряду носильщиков (двум неграм, двум китайцам и индийцу) приходилось питаться ямсом, электрическими угрями, каймановыми ящерицами, броненосцами и разными видами обезьян – от коаты до сапажу. Они ночевали в индейских и негритянских хижинах или под открытым небом.
Вождь индейского племени галиби, «капитан Вемпи», подарил путешественнику свой лук и стрелы, а одна из его жен изготовила прекрасную глиняную посуду для его коллекции. Буссенар встречался также с Анато, «грандменом» негритянского племени бони. У индейцев-аруагов писатель присутствовал при таинстве посвящения нового пиая (жреца и врача племени), наблюдал роды индианок.
В начале ноября Буссенар неделю провел на прииске Эрмина, расположенном в двадцати пяти километрах от одноименного порога на реке Марони. Его владельцы, Казальс и Лабурдетт, открыли романисту секреты золотодобычи.
В индейской пироге Буссенар поднимался вверх по Марони и ее неисследованным притокам, изучал комплекс озер на территории Голландской Гвианы. Он созерцал цветение виктории регии, подвергся нападению стаи белых цапель, разгневанных его желанием срезать гнездо с яйцами.
На обратном пути в Сен-Лоран Буссенар получил на Марони солнечный удар, осложнившийся острейшим приступом злокачественной малярийной лихорадки. Двое суток писатель провел в жесточайшем бреду; креольские методы врачевания, примененные неграми-гребцами, успеха не имели. Умирающим он был подобран сестрами монастыря Сен-Поль-де-Шартр, врач сен-лоранской больницы Огюст Шаррье вернул его с того света.
После выздоровления Буссенар едет в Кайенну и в начале января 1881 года, упаковав многочисленные коллекции и трофеи, отплывает во Францию. В Гвиане он провел четыре месяца.
Путь домой тоже не обошелся без приключений. Пароход «Сен-Жермен», забравший путешественника с Мартиники, утром 12 января сел на мель при попытке зайти в порт Пуэнт-а-Питр (Гваделупа). Пассажиры были немедленно эвакуированы на крошечный островок Иле-дю-Гозье, откуда их через двое суток забрало судно «Венесуэла» и отвезло на Сент-Томас (один из американских Виргинских островов). Буссенар вернулся в Европу на английском судне «Нил», следовавшем в Саутгемптон. У берегов Великобритании корабль пережил жесточайший шторм и едва остался цел. Наконец, 31 января парижские друзья с восторгом встречали подзадержавшегося, загорелого, исхудавшего, но счастливого путешественника.
Личная жизнь
Гвианская командировка стала переломным событием в жизни Буссенара. Он полностью оправдал надежды своего издателя, роман «Гвианские робинзоны» (публиковавшийся в «Журнале путешествий» с 3 апреля 1881-го по 12 марта 1882 года), насыщенный яркими описаниями флоры, фауны «полуденной Франции», экзотических обычаев туземных племен, навеки закрепляет за автором заслуженную славу писателя-путешественника. К теме Гвианы он еще не раз обратится в своем творчестве. Гонорары за книги и журнальные публикации отныне позволяют ему оставить журналистскую поденщину и всецело отдаться литературному труду.
Первые месяцы после возвращения в Париж проходят в усердных трудах над романом и… приготовлениях к свадьбе. Так уж издавна повелось в авантюрной литературе: приключения отважных путешественников всегда венчает союз любящих сердец!
Невесту Буссенар нашел уже давно, ее родители оформили нотариальное согласие на брак дочери еще до отъезда жениха в Гвиану. Однако во Франции процедура вступления в брак – дело небыстрое, писатель вдоволь поизмывался над ней в романе «Похождения Бамбоша».
Где и когда наш герой познакомился с мадемуазель Розали Леша из города Монтаржи (47 километров к востоку от Экренна), родившейся 14 июля 1850 года, остается только гадать. Знавал ли он раньше ее отца, Изидора Леша, бывшего багажного кондуктора дилижанса и кучера, затем мастера каучукового завода в Шалетте, домовладельца и рантье? Или же судьба свела его с одним из братьев будущей невесты – Изидором-младшим, бухгалтером того же завода, или Жюлем, прядильщиком в Генте?
Известно только, что бракосочетание Луи и Розали состоялось 2 июня 1881 года в мэрии XVII округа Парижа, а родню невесты представлял на церемонии младший брат Розали, прядильщик… Почему этот мелкий факт нам так интересен? Да потому, что на память сразу приходит кличка одного из буссенаровских злодеев. Брата невесты главного героя из «Похождений Бамбоша» зовут… Малыш-Прядильщик! К чему бы это?
Увы! Брак романиста оказался несчастливым, новобрачные быстро поссорились и расстались. Произошло это в самые первые годы супружества. Вряд ли мы когда-нибудь узнаем, какая кошка между ними пробежала. Ну а в творчестве писателя мы обнаружим сразу два романа, где мужья сбегают за океан от своих крайне энергичных, но эпически сварливых жен, озабоченных только прибылью и не стесняющихся унижать супругов при посторонних. Имя одной такой дамочки, жены жандарма Барбантона из «Приключений парижанина в стране львов», – Элоди Лера – неожиданно созвучно с именем благоверной самого автора. Созвучие это не только фонетическое, но и смысловое, поскольку le chat – это «кошка», а le rat – «крыса», то есть тоже в некотором роде «домашнее животное»!
О дальнейшей судьбе Розали мы знаем лишь то, что с конца 1884 года и как минимум по 1909-й мадам Буссенар работала на почте (предположительно – телеграфисткой), сначала в приморском городке Ла-Трамблад, затем в парижском пригороде Сен-Манде и последние годы – в центральном парижском офисе. Ее брак с Буссенаром будет расторгнут судом лишь 9 февраля 1909 года…
Ну а Буссенара вскоре после разлуки ждет новое любовное увлечение.
Думается, между «эпидемией» гражданских похорон, начавшейся в Экренне в 1882 году, и возвращением на малую родину столичного литератора и ярого врага церкви есть прямая связь. Во всяком случае, первым экреннцем, распорядившимся похоронить себя без участия священника, был муж кормилицы Буссенара, его второй отец и наставник в охотничьих делах. Земледелец Луи Делафуа умер 29 сентября 1882 года в возрасте 65 лет, а председательствующим на его гражданских похоронах выступил, конечно же, его любимый воспитанник, восславивший в своей надгробной речи свободную волю честного труженика, сбросившего вековой гнет церкви.
Похороны произвели невероятный скандал, местный кюре подверг святотатцев анафеме, что не могло не бросить тень на вдову и ее дочерей. Общая скорбь и общественный остракизм еще больше сблизили Буссенара с семьей
