костюмов. Сначала — костюм Гудвина…
— Простите, — парень-костюмер, который уже приготовил карандаш, чтобы сделать зарисовки на листе бумаги, заморгал глазами за стеклами очков. — А кто такой Гудвин?
— В смысле? Великий и могучий волшебник Рубинового… тьфу-ты, Изумрудного города!
— Вы имеете в виду выдуманный город? — вежливо уточнила девушка-костюмер. — Потому что здесь, в Карахане, такого города нет.
— Ясное дело, что выдуманный, — буркнула Алиса. — Вы что, никогда не создавали костюмы по выдуманным персонажам из выдуманных городов?
— Создавали, — ответил парень-костюмер. — Но раньше все члены театрального кружка брали выдуманных персонажей из канонов нашего мира. Если ваш персонаж — из другого мира, и мы о таком в первый раз слышим, то будут трудности с зарисовкой, а, значит, и с костюмом тоже.
— Тоже мне, проблема! Ну-ка, дай сюда. Сейчас я тебе все сама нарисую.
В зале снова появилась Шелли — успокоившись на протяжении дня, глава театрального кружка больше не могла так просто оставить то, что происходило у нее под носом. Не привлекая к себе внимания, она бесшумно скользнула в дальний угол зала, и обратилась в слух.
— Ну, вот, — сказала Алиса пять минут спустя. — Держи.
— Это… что?! — у костюмеров чуть глаза на лоб не вылезли. Потому что чудовище, изображенное на бумаге, никак нельзя было назвать человеком, а тем более волшебником — хотя бы потому, что оно имело десять конечностей, шарообразные женские груди, собачий хвост, слоновьи уши, а кроме того, совершено хаотично было раскрашено в яркие радужные цвета.
— Да, получилось не очень, согласна, — констатировала Безумная. — Кать, может, ты попробуешь?
— Вряд ли получится. Ты же знаешь, я умею рисовать только лошадок, но и те детям нельзя показывать.
— Это еще почему? — заинтересовалась Ханна.
— Хороший вопрос, — ответила Безумная. — Просто у Кати детская травма с тех времен, когда она впервые увидела живую лошадку. К сожалению, это был конь, мощный такой жеребец с хером в «стоячем состоянии». С тех пор Катя рисует всегда одно и то же. Блин, а что с костюмами теперь делать?
— У меня есть идея, — подняла руку девушка-костюмерша. — У нас в кладовой висят уже готовые костюмы с прошлых выступлений. Может, взять несколько, и переделать под ваших персонажей?
— Хорошая мысль. Так и поступим.
К счастью, в кладовой нашлись нужные костюмы, и переделывать ничего не пришлось — театральный кружок ставил самые разные пьесы, и в разнообразии персонажей отбоя не было. Нашелся и Гудвин, и Дровосек (техномагический голем), и Лев (только теперь он превратился в Минотавра), и все четыре волшебницы четырех сторон света.… Не было только костюма Страшилы.
— Ничего, — сказала парень-костюмер, узнав от Алисы на словах, что конкретно представляет собой Страшила. — Мигом сделаем.
Пока он под чутким руководством Димы занимался этим вопросом, девушка костюмер взяла на себя более трудную задачу — подогнать все костюмы под размеры «артистов», которые их должны были носить. Оставив половину труппы в мастерских, Алиса погнала вторую половину на сцену — репетировать. Начать решили с той сцены, где Элли впервые встречает Дровосека.
— Это что за чудище такое страшное? В броню заковано, вместо глаз — фонари… Э-э-э…
— Мне так страшно, что я аж возбудилась, — громким шепотом подсказала Ледяная Королева, временно исполняющая роль суфлера.
— Врешь, там не может быть так написано.
— Ну, хорошо, мне так страшно, что я готова бежать без оглядки.
— Мне так страшно, что я готова бежать без оглядки! Хотя… может, оно не страшное? Ну-ка, подойдем поближе!
*****************
Со своего места Шелли внимательно наблюдала за студентами-новичками. И чем больше смотрела, тем больше ей не нравилось то, что она видела.
Но не потому, что новоиспеченные «артисты» проявили себя полными бездарностями. Совсем наоборот! Пожалуй, глава театрального кружка была готова рвать на себе волосы от досады, что идея про Рубиновый Город пришла не ей. Иначе бы сама все сделала, на свой лад, а не отдавала такую замечательную постановку каким-то новичкам, которых в Академии никто не знает. Все прочие пьесы, поставленные другими студентами по уже изрядно надоевшим, заезженным до дыр канонам меркли по сравнению с той новой струей земной сказки, которую давали зрителям Алиса и ее «труппа».
— Нравится? — рядом неожиданно появилась Ранка. Шелли дернулась, и процедила сквозь зубы:
— А это ты… Фотографии удалила?
— Да, все удалила. Нравится, спрашиваю?
— Да, ничего так. Молодцы ребята, стараются.
— Меня удивляет то, как спокойно ты это говоришь, — заметила глава кружка журналистики. — Неужели еще не поняла, откуда ветер дует?
— Ты о чем?
— Мне кажется, что после того, как их выступление произведет фурор на Весеннем Фестивале, ты можешь легко остаться не у дел, — напрямую сказала Ранка. — Посмотри на эту Безумную — чем тебе не новая глава театрального кружка? А если эта мысль пришла мне, то может прийти в голову и директору Академии.
— Что ты несешь? — возмутилась Шелли. — С какой стати этой зазнайке занимать мое место?
— Ну, ты же в курсе, что в Карахане все решают связи. Если Безумная — соседка Ханны, а Ханна — давняя знакомая Чизуру…
— Не выдумывай, Чизуру и Ханна уже давно друг друга терпеть не могут.
— У тебя устаревшая информация, — спокойно сообщила Ранка. — Не далее, как позавчера, я слегка не вовремя зашла в кабинет студсовета, и увидела, как Чизуру и Ханна обнимаются, смеются, и что-то оживленно обсуждают. Оказалось, что их отношения уже давно поменялись. А кто, как не глава студсовета может решить вопрос со сменой кадров, а?
Шелли закусила губу, и кивнула.
45
Подготовка к Весеннему Фестивалю подходила к концу. Каждый имеющийся в Академии кружок — театральный, исторический, музыкальный, игровой — готовил что-то особенное, а студенческий совет внимательно все контролировал. На праздник ожидалось также прибытие нескольких высокопоставленных магистров, курирующих учебные заведения магической мультивселенной, а все заработанные деньги планировать пустить на благотворительность….
— Скажи «ам»! — сидя за столом на кухне коттеджа, Алиса поднесла ко рту Димы вилку с нанизанным на нее кусочком поджаренного мяса.
— Но я не…
— Ам! — требовательно повторила Безумная. Парень сдался, и послушно открыл рот.
— Ну как, вкусно?
— Очень.
— Кто-нибудь, выгоните отсюда этих двинутых голубков, — пробурчала невыспавшаяся Ханна.
— Эй! Мы не двинутые!
— А еще хуже то, что они этого даже не замечают, — заметила Катя. — Похоже, тут и впрямь все серьезно.
— Ладно, признаю, иногда мне приходится идти на крайние меры, чтобы разгрузить свое забитое безумными мыслями и желаниями хаотичное сознание, — Алиса отодвинула тарелку, и взялась за коммуникатор. — Тем более что уже сегодня начинается Фестиваль, и сегодня же наше представление.
— Волнуешься? — спросила рыжеволосая зельеварша.
— Не-а. Вот ничуточки!
