вы хотите, чтобы на этом остановиться, уйти и забыть про нас? Назовите сумму.
— Мне надо подумать.
— Думайте. Предлагаю вам миллион долларов. — Она перевела дыхание и добавила: — Свободных от налога. Будете жить по-королевски.
Я обвел взглядом комнату.
— Короли так живут?
— Что толку говорить с ним, мама? — со своей стремянки воззвал Хэкетт. — Он нас не понимает, мы не понимаем его. Поэтому, как ты уже сказала, хватит разговаривать.
— Слышали? — спросила меня миссис Марбург. — Миллион долларов свободных от налога. Наше последнее предложение. Делать вам ничего не нужно. Уходите и все.
Хэкетт не сводил с меня глаз.
— Зря тратишь время, — сказал он. — Ему не нужны наши деньги. Ему нужна наша жизнь.
— Замолчите вы оба!
Я включил магнитофон, прокрутил пленку немного назад и снова услышал голос Дэйви:
— …либо врешь мне. Кому же?
— Не надо на меня давить, — сказала Лорел. — Я не лгала тогда, не лгу сейчас. Человек, попавший под поезд, — твой отец.
— А вчера ты говорила совсем другое. Ты сказала, что Стивен Хэкетт — мой отец.
— Верно.
Я посмотрел на Хэкетта. Он внимательно слушал, по-прежнему не сводя глаз с моего лица. Его же лицо стало каким-то мертвым, и презрение в глазах сменилось ледяным отчуждением.
— Я не понимаю, — произнес голос Дэйви.
— Тебе и не надо понимать, мальчик. Я не хочу копаться в прошлом.
— Но я хочу знать, кто я такой, — нараспев повторил он. — Я должен знать. Мне это важно,
— Зачем? Ты мой сын, и я тебя люблю.
— Тогда почему ты не хочешь сказать мне, кто мой отец?
— Я уже сказала. И хватит. Не то только беду накличем.
Открылась дверь.
— Куда ты идешь? — спросила Лорел.
— Меня ждут. Извини.
Дверь захлопнулась. Лорел поплакала немного, потом снова налила себе выпить. Зевнула. Стала собираться спать, закрыла какую-то дверь. Ночные звуки, шум машин с улицы.
Я прокрутил пленку вперед, остановил, включил и услышал свой собственный голос:
— …заправский адвокат. Из тех, что разглагольствуют в бильярдных.
— Ничего подобного, — ответил мне голос Лорел. — Он вовсе не болтун. И в бильярдных не околачивается. Он мальчик серьезный.
— Ав чем его серьезность?
— Он хочет поскорее стать взрослым, настоящим мужчиной и делать что-нибудь полезное.
— По-моему, он вас морочит, миссис Смит, — услышал я, как давным-давно сказал я сам.
Я еще прокрутил пленку вперед и снова раздался уже знакомый звук открывающейся двери.
— Что тебе? — спросила Лорел.
Ответа не последовало, только звук захлопнувшейся двери. И затем голос Хэкетта:
— Я хочу знать, с кем ты разговаривала. Вчера вечером мне позвонил…
— Дэйви?
— Джек Флайшер. Кто такой Дэйви, черт побери?
— Неужели ты не помнишь, Джаспер? — спросила Лорел.
Звук удара, Лорел застонала, еще удары, пока стоны не сменились хрипением. Я не сводил глаз с человека, который называл себя Стивеном Хэкеттом. Он замер на своей стремянке. Его, казалось, заворожили звуки. Он всей душой был там, в квартире у Лорел.
Я вернул его в настоящее.
— Чем вы ее били, Джаспер?
Он выдохнул, словно испустил дух. Даже его мать отвела от него взгляд.
— Чем он ее бил? — спросил я у нее.
— Откуда мне знать, черт побери?
— Оттуда он приехал прямо к вам. Поэтому его орудие спрятано где-то в вашем доме. Но больше всего ему требовалась моральная поддержка. Когда он в тот же день вернулся сюда, он привез вас с собой.
— Это не делает меня виновной.
— Нет, делает. Если вы извлекли пользу из убийства, значит, часть вины лежит и на вас.
— Я не знала, что он убил Лорел, — настаивала она.
— Вы знали, что он убил Марка Хэкетта. Разве не так?
— Я узнала уже потом.
— И не сообщили в полицию.
— Он мой сын, — сказала она.
— Стивен тоже был вашим сыном. Но к нему вы не испытывали материнской любви. Вы сговорились с Джаспером убить Стивена, и Джаспер занял его место.
Она взглянула на меня с испугом, словно впервые за пятнадцать лет до конца осознала, что они натворили.
— Как могла я так поступить?
Эти слова она произнесла, отрицая мое обвинение, но в них заключался и вопрос, на который я ответил:
— Вас ждало крушение. Марку Хэкетту стало известно о вашем романе с Сидни Марбургом. Он собирался развестись с вами и лишить вас финансовой поддержки. Одна его смерть вас не очень бы выручила, потому что основная часть его состояния переходила к Стивену. Поэтому Стивен тоже был обречен.
В Калифорнии никто Стивена не знал. Он уже несколько лет жил за границей, а уехал он туда, еще когда вы все жили в Техасе. Но у вашего любовника Сида острое зрение, а убивать его вам не хотелось, поэтому вы на время отправили его в Мексику. Однако Сид успел увидеть Стивена на аэродроме, когда Стивен прилетел из Англии, и Стивен был с бородой.
Вы послали Стивена на ранчо, где его ждал Джаспер. Если Стивен умрет, Джасперу достанутся не только деньги. Он возьмет его имя, и никто никогда не разыщет убийцу Марка Хэкетта. Он убил Стивена и сбрил ему бороду. — Я перевел взгляд с миссис Марбург на ее сына. — Вы ведь когда-то были парикмахером, а, Джаспер?
Глаза у него были пустые, как глазные отверстия в черепе.
— Вы оставили Лорел на ранчо обманывать местную полицию, а сами вернулись сюда и заняли место брата. Сделать это было не слишком трудно, поскольку у вас за спиной была ваша мать. Наверное, самое трудное было научиться подделывать подпись брата, но вы ведь умели немного рисовать. Вы все умели понемногу, но больше всего вы умели убивать и обманывать.
Сидящий в углу человек плюнул в меня, но промахнулся. Он отыграл свою роль богатого и удачливого человека. Комната с книгами и картинами больше ему не принадлежала. Он снова превратился в сына Элберта Блевинса.
— Лет четырнадцать-пятнадцать, — продолжил я, — ничто вам не угрожало. Вы тихо жили вдали от общества, у вас появился вкус к хорошим картинам, вы ездили в Европу. И даже не побоялись стать двоеженцем.
Не сомневаюсь, что все эти годы вы сполна расплачивались с Лорел. Вы многим были обязаны ей, а в особенности тем, что она не давала Джеку Флайшеру напасть на ваш след. К несчастью, ей нечем было заняться, она чувствовала себя одинокой, ведь, кроме небольших денег, у нее ничего не было. Кроме того, ее начали терзать угрызения совести из-за брошенного ею сына.
В конце концов она сделала шаг к сближению с сыном. Этого оказалось достаточным для Джека Флайшера. Я не сомневаюсь, что он с самого
