загадкой для меня во всём фильме, было то, как к ней в руки попал Тессеракт? Ведь он же был спрятан Иоганом Шмидтом ещё в сороковых. А Шмидта убил я. И Куба в тот момент при нём не было. «Щит», в последствии, долгие годы искал всё, что связано с Гидрой, но, насколько мне известно, без особого успеха. А тут: вот он Тессеракт, да ещё и на орбитальной базе пришельца. Напрашивается только одно возможное объяснение данной странности: Лоусон была очень тесно связана с Гидрой. Вообще, весь проект «Пегас» — это проект, курируемый Гидрой. И версия эта довольно правдоподобна, даже название говорит об этом: Пегас, Гидра — слова из одного источника, из Древнегреческих Мифов. Притом, и то, и другое — мифические звери. Только, что Гидра — это огромное чудовище, а Пегас — маленькое (относительно Гидры) ездовое животное.
К сожалению, в тех папках, которые отыскали Николь с той Верс, ничего конкретного по интересующему меня моменту найти не удалось.
Правда, это при быстром и довольно беглом просмотре. Уверен, что после того, как я поделюсь этими мыслями с Николь, данные папочки аж под микроскопом проверять будут. Как и каждый тёмный уголок самой базы. Гидра — не шутка!
А так: да — Лоусон была. Да — разрабатывала сверхсветовой двигатель. А точнее, сразу летательный аппарат со сверхсветовым двигателем. И даже построила прототип. Вот только, проект был закрыт, в связи со смертью этой самой Доктора Лоусон, которая, в один день, внезапно, незадолго до презентации результатов проекта перед высоким начальством, взяла пилота-испытателя и, не получая санкции от командования, самовольно взлетела на прототипе ценой в миллиард долларов.
Закономерно (Закон Подлости ещё никто не отменял), прототип эти двое разбили. И сами погибли, и проект угробили, и начальство подставили по самое не балуйся. В общем — настоящие, истинные Герои!
Да, ещё один момент, говорящий об уме и сообразительности самой Лоусон: в деле остался её журнал проекта, который она вела… иероглифами Кри. Ну совершенно беспалевная разведчица! Куда там какому-то Штирлицу, который учился даже во сне бредить по-немецки…
Верс… «Криглифы» опознала. Даже смогла их прочитать и вытащить из этого журнала кучу важной информации. В первую очередь — положение и координаты личной исследовательской базы Лоусон. А из дела о гибели Доктора, имя и адрес свидетеля, который её и пилота видел последним, непосредственно перед стартом прототипа — некой Марии Рамбо.
Примерно на этом, время, отпущенное нам «Щитовиками», истекло.
* * *
Топот множества быстрых шагов, раздавшийся ото входа в огромное помещение архива, прервал начавшееся было обсуждение прочитанного между Николь и Верс. А меньше, чем через минуту, и уже в начале того коридора между стеллажами, где мы трое стояли, показались серьёзные люди в деловых костюмах. Хм? Не самый удачный подбор экипировки на миссию с возможным захватом опасного и тяжеловооружённого противника. Или они не на захват изначально ехали?
— Взять их! — прервал мои рассуждения тихо, но четко отданный остальным приказ мужчины в очках, шедшего чуть впереди всех новоприбывших гостей. Тихо для обычного «человеческого» уха, но никак не для слуха мутанта, суперсолдата и пришельца. Мы, все втроём, расслышали этот приказ так же чётко, как если бы тот очкарик его во всё горло прокричал.
— Виктор? — удивлённо и вопросительно посмотрела на меня Николь. И я её понимаю — это же её товарищи, из одной с ней конторы. И вот так: без разговоров, без причины… Однако, потерять самообладания это её не заставило.
— Скруллы, — сквозь зубы выдавила Верс и отвела кулаки назад. Кулаки тут же начали светиться, а вокруг них аккумулироваться некая, заметная даже в видимом спектре диапазона энергия. Дамочка готовилась к бою.
— Уходите к самолётам, — тихо и совершенно спокойно ответил Николь я. — Уводи Верс. Я догоню.
— Хорошо, — кивнула мне она. — Только… не убивай их… — добавила Николь просительно. — Пожа-а-алуйста! — и глазками так хлоп-хлоп. И пофиг, что в очках. Я-то это её выражение лица хорошо знаю, как и интонацию. Необязательно даже целиком её видеть.
Отвечать я не стал. Тем более, что Верс на этот наш диалог уже и так смотрела округлившимися от непонимания глазами. Только раздражённо щекой дернул, да мотнул головой, повторяя своё предыдущее указание невербально.
Николь — девочка понятливая. Она улыбнулась мне, схватила за руку ничего не понимающую Верс и потащила её куда-то вглубь коридора. Хоть выход (он же вход) у помещения архива один, и находится в противоположной от направления их отступления стороне, уверен, Фьюри решит эту маленькую проблемку.
Я же повернулся к бегущим на меня «джентльменам», подостававшим из-под пиджаков свои пушки, и поднял свою винтовку — зря, что ли я её столько с собой таскал? Стащить, носить и не пострелять? Не! Так не интересно.
Две коротких очереди разорвали тишину скучного архива просто в клочья. Разорвали и рассыпались перекатами эха — акустика тут оказалась та ещё.
Пули прошли выше бегущих, почти впритык с их головами, а звук с силой молота ударил по ушам, что заставило Щитовиков сбиться с бега, кого присесть, а кого и попадать. Однако, совершенно не деморализовало. Всё-таки, ребята — действительно серьёзные, подготовку проходили самую жёсткую, простой стрельбой их не напугаешь. Даже, если стреляют в них. Из штурмовой винтовки. С сорока метров. В узком прямом коридоре, где спрятаться негде, а укрыться не за что.
Тут же раздались ответные выстрелы с их стороны. Пистолет, конечно, уступает винтовке: преимущество калибра есть преимущество калибра, но критичным это становится на расстояниях свыше ста метров. Здесь же сорок. И играть начинает скорость. Промахнуться в таких условиях сложно даже из «Макарова», не то, что из их «Беретт» и «Глоков», а то и ещё чего-то поинтереснее. Так что, их пули сразу же принялись больно жалить мои незащищённые бронежилетом ноги — говорю же: профессионалы. В корпус не целятся, ибо видят, что сие действие бесполезно…
Вот только, и стрельба по ногам, в нашем конкретном случае, была совершенно так же бесполезна. При моей регенерации-то. Я даже уклоняться не стал, хотя мог бы.
Пули выбивали небольшие кровавые фонтанчики из моего тела, дырявя штаны и пятная пол. Но я спокойно стоял, и на моё лицо начинал выползать хищный оскал, а дуло винтовки медленно пошло вниз.
Выстрелы не прекратились и не замедлились. Только пули перестали бить по моим ногам и переместились к голове. Пяти секунд не прошло, а ими уже оказалась сбита кепка и расколоты крутые солнцезащитные очки. И это был единственный эффект, которого Щитовики добились
