проползла волна холода, словно они в миг онемели. Но он заставил себя сделать несколько длинных и тихих шагов, прислониться спиной к стене и натянуть капюшон так, чтобы ни сантиметра его кожи не могли подсветить лампы, и попытался унять громкое дыхание.
Он думал, что за непроглядной тьмой его не увидят. Но Альбионщики пусть часто не имели глаз, но оставались глазастыми и замечали все.
Высокий незнакомец в черном одеянии сначала остановился. Норрис задержал дыхание. Незнакомец оглядел его с головы до пят – свет обволакивал фигуру в черном так, что не видеть его было невозможно, но стены не освещались. Черное одеяние Норриса на фоне черной стены разглядеть просто так никак нельзя. Он все еще надеялся, что пронесет. Норрис не имел никакого права находиться на территории Альбиона и вполне мог оказаться за решеткой за несанкционированное проникновение за ворота. Даже на стоянке ему опасно появляться.
Но его разглядели и подошли так близко, что Норрису пришлось прижаться к холодной стене, чтобы ему не отдавили ноги.
– Кто вы? – Раздался голос, искаженный черным щитом, протянувшимся от кончика капюшона до подбородка. – Если вы думаете, что что я вас не вижу, вы заблуждаетесь.
– Меня видно что ли? – наигранно и тихо удивился Норрис. Незнакомец в массивной черной мантии из блестящего материала хмыкнул. Из дырочек в маске вырвался теплый воздух.
– Очень даже видно. Обычно работники Альбиона видят в коридорах лучше, чем гости.
– Мало света, чтобы хорошо разглядеть работников, – сказал Норрис, понадеявшись, что его чувство юмора спасет его, как спасало всегда. Но к стене все-таки еще сильнее.
– Света? – Голос незнакомца оставался непроницаемым, безэмоциональным. Словно говорил не живой гражданин, а робот, но Норрис знал, что это невозможно – на территорию Альбиона не пускали машины. Альбиону нужны только живые тела.
– Свет отражается от объекта, объект становится видимым, – сказал Норрис и почувствовал, что прежний холодок снова упал к ногам. Теперь даже прижаться к стене не получалось – только пошатнуться на пятках.
– Это я знаю. – Незнакомец, как показалось Норрису, усмехнулся. – Но работникам Альбиона совсем не нужен свет. На Земле ведь есть слепые животные и они живут совершенно обособлено. Так ведь?
Норрис сдержал громкий выдох. Не сдержал бы – его бы вывернуло на пол и, может, на ботинки незнакомца.
– Как вас зовут и кто вы? Не стоит пугаться пустоты. Вам нечего бояться, – повторил вопрос незнакомец, а Норрису даже показалось, что голос у него был даже приятным.
– Норрис Херц, главный помощник Почитателя Вильгельма Эльгендорфа, – отчеканил Норрис, чувствуя, как липкие пальцы страха пробираются под рубаху. Он знал – в такие моменты лучше не лезть из кожи вон, чтобы обмануть, иначе за вранье можно напороться на кол поострее, чем если бы изначально сказал правду.
– И что же вы, Норрис Херц, делаете здесь? – продолжил незнакомец, поправив маску на лице рукой, спрятанной в кожаной черной перчатке. Норрису даже показалось, что он этот голос уже когда-то слышал.
– Я ищу Вильгельма Эльгендофра, – ответил Норрис, очень надеясь на удачу. Больше надеяться было не на что.
– Вильгельм Эльгендорф здесь? В моих стенах? Не думал, что узнаю об этом последним, – протянул голос, будто с сожалением, но с усмешкой. Норрис насторожился. Что-то пронзило его голову. Какая-то очень дельная и пугающая мысль.
Он попытался подумать о чем-то другом, освободиться от страха, но мысль никуда не делась. Словно присосалась к стенке головы и выпустила склизкие руки, еще и царапая изнутри.
– Извините, я не должен спрашивать… – начал было Норрис, а голос его прервал и протянул:
– Ну что вы, Норрис Херц. Тот, кто не побоялся прикинуться работником Альбиона, проник на запрещенную территорию, натянул на себя чужое, определенно украденное, одеяние и даже решил поплутать по коридорам без карты, имеет право на один вопрос, – произнес незнакомец, хмыкнув. Руки он засунул в огромные карманы мантии и смотрел прямо Норрису в лицо. Где-то в глубине глазниц ярко светились настоящие глаза незнакомца.
Норрис сглотнул кислый комок страха, сделал глубокий вдох и выпалил:
– Простите мою наглость, но не могли бы Вы сказать свое имя?
Незнакомец хрипло рассмеялся, а странная маска, во тьме похожая на расплывшийся по тарелке воск с двумя, превратила смех в звук высокогорного камнепада. Норрис почувствовал, как спина покрылась липкими каплями страха.
– Здесь же не принято называть своего имени, Норрис Херц, вы же знаете правила? – спросил незнакомец. Наблюдение сложившейся ситуации определенно приносило ему удовольствие.
– Я чувствую, это вопрос жизни и смерти миллионов. Поэтому и спрашиваю, – произнес Норрис, боясь даже отвернуться от властного незнакомца. – Тем более я ведь уже нарушил это правило, бояться все равно нечего.
– Ваши слова не лишены смысла, Норрис Херц.
Незнакомец еще немного посмеялся, сделал шаг назад, давая Норрису возможность вздохнуть полной грудью, и произнес торжественным голосом:
– Я – Президент Альбиона. И знаете ли, Норрис Херц, я хоть и привык чувствовать страх от своих собеседников, но от вас веет таким ужасом, что даже хочу узнать этому причину, прежде чем вызову охрану, – закончил Президент и вновь принялся ждать ответа.
Норрис похолодел. Он слышал, как покрывались изморосью ноги, а по спине пробегали капли и устилались коркой льда. В горле же наоборот спрятался жар. Норрису казалось, что он больше никогда не произнесет ни слова.
«Этого быть не может! Вильгельм же говорил, что Президент будет проводить интервью! Но как тогда он может быть здесь?» – думал Норриса, а он сам, стараясь совладать с вдруг скукожившимися от нехватки воздуха легкими, выдавил, уже даже не опасаясь за свою сохранность:
– А Вам разве не передавали послание Вильгельма?
Президент на мгновение замолчал, будто бы задумался, а затем протянул:
– Я ничего не получал, Норрис Херц. Если бы я получил личное послание с просьбой от такой персоны как Вильгельм Эльгендорф, заинтересовался бы и прочитал. Почему я до сих пор не знаю, что Почитатель находится в Альбионе?
Норрис, облокотившись о стену, чуть не скатился на пол, прямо под ноги Президента. Ухватился за тонкий бортик, прилепленный к стене, и стоял, боясь пошевелиться.
– Он здесь уже несколько недель, Президент, – выдавил Норрис, стараясь звучать как можно убедительнее. – Вы, наверное, слышали о том, что ему прислали письмо… Письмо, где сказали, что Землю уничтожить могут. Ну, вернее стереть жизнь с нее. Вильгельм приехал отвоевать право свое, чтобы Земля… Не уничтожили чтобы никого. Сейчас его образец проходит последнее собеседование на верхнем ярусе. Вильгельм хотел передать послание Вам, чтобы Вы провели его. Послал письмо, но, видимо, Вам его не доставили.
Президент Альбиона молчал.
