Книга Para Bellum - Василий Звягинцев

Георгий Константинович выслушал Поскрёбышева молча, только темнел лицом. Дождавшись конца повествования, спросил:

– Где сейчас Сталин?

– Думаю, Лихарев спрятал его так, что никто не сумеет отыскать.

– Лаврентия пускать к власти нельзя, – отрезал Жуков. – Нужно срочно переговорить с Молотовым, Ворошиловым, Кагановичем, Маленковым. Если понадобится, армия разоружит и НКВД, и госбезопасность. Но доводить до этого не хотелось бы. Нельзя немцам показывать наши свары. Война на носу.

* * *

Берия ворвался в собственную приёмную и приказал Мамиашвили:

– Срочно соберите всех наших. Коба откинулся.

Лаврентий Павлович знал, что Жуков относится к Маркову настороженно, опасаясь сильного конкурента.

– Я прямо сейчас отправлюсь в Генштаб. Надо добиться, чтобы он вернул на Особый Западный военный округ (или, хрен с ним, фронт) генерала армии Павлова, отправив нынешнего командующего в запас. Пока «ближний круг» Иосифа будет решать, чей черёд стать самым гениальным, мы должны взять реальную власть и поставить их перед фактом: самые выдающиеся – мы. Ты, Богдан, подтягивай наши дивизии к Москве. Придумай железобетонную мотивировку переброски. Ещё: Мамсуров – перебежчик, знает он много. Его надо убрать. И подумай над реализацией крайнего варианта – полной зачистки. Даст бог, не понадобится, но готовыми быть нужно.

Шумное и бестолковое совещание было в разгаре, когда зазвонил телефон правительственной связи.

– Молотов, – одни губами прошептала секретарша, но почему-то её услышали все.

– Лаврентий, – прокашлял в трубку Вячеслав Михайлович, – добавил всё-таки, – Павлович. Приезжай немедленно. Тут наши подтянулись, разговор есть.

В кабинете наркома инодел полукругом расположилась группа товарищей. В центре, похожий на громадного моржа, выложив на обтянутую зелёным сукном столешницу пухлые кулаки, сидел Вячеслав Михайлович Молотов, он же «каменная задница», он же «мистер нет». Ошую, то есть по левую руку, устроился похожий на засушенную заживо лису Лазарь Моисеевич Каганович. Одесную, там, где богатыри укладывали меч, напряжённо выпрямился, словно на плацу, закаменел грубо вытесанным багровым лицом начальник Генерального штаба Георгий Константинович Жуков. Фланги прикрывали, как и положено по воинской науке, самые мощные фигуры – министр обороны Тимошенко и начальник личной охраны Сталина Власик.

Берия оглядел диспозицию и нахмурился. Он понимал, что «разговор» предстоит тяжёлый. Но надеялся, что стая не успеет спеться за столь короткий срок и можно будет разбить хор на отдельные дуэты.

– Здравствуйте, уважаемые, – произнёс заместитель Председателя Совнаркома медовым голосом. – Целиком и полностью поддерживаю идею экстренного совещания. Нам следует обсудить, как действовать в новых обстоятельствах, какие обязанности на кого будут возложены.

– А что это за новые обстоятельства? – спросил Молотов тем тоном, каким обычно общался с дипломатами враждебных государств.

– Сталин умер, – вежливо пояснил глава НКВД.

– Да? Где труп? – Лазарь Моисеевич умел быть кратким и грубым, как ветеран уголовного розыска.

– Коллеги, – выговорил непривычное слово Вячеслав Михайлович, – товарищ Берия по недомыслию или по иным причинам, с этим ещё придётся разобраться, распускает непроверенные панические слухи. В существующем сложнейшем международном положении такое поведение может нанести огромный вред государству рабочих и крестьян. Предлагаю прежде всего и для начала вывести Берию из состава Совета Народных Комиссаров и отстранить от руководства НКВД. Временно исполняющим обязанности наркома внутренних дел предлагаю назначить генерала Власика. И поручить ему провести тщательное и объективное расследование последних действий нашего бывшего товарища.

Берия снял пенсне и стал протирать стёкла белоснежным платком, лихорадочно размышляя, успеют ли дивизии, подчинённые органам, подтянуться к столице. Однако товарищи мыслили так же.

– Я уже отдал приказ заблокировать твои части, – на лице Жукова появилась ухмылка каменного гостя. – Все дороги на Москву уже перекрывают танковые подразделения и батальоны ИПТАП. Так что не делай глупостей, Лавруша.

– Повестка дня, – огласил Молотов. – Какие меры мы должны принять в связи с недомоганием товарища Сталина?

– Думаю, сообщать об этом народу нельзя, – повёл каменными плечами Тимошенко. – Может возникнуть паника, волнения. В любом случае упадёт дисциплина, могут даже возникнуть помехи для мобилизации.

– Промолчать тоже не лучший выход, – зашевелились в кресле обтянутые желтой кожей мощи Кагановича. – Слухи всё равно просочатся, получится только хуже. Надо дать во всех газетах и на радио краткую информацию. Мол, товарищ Сталин подхватил лёгкую простуду, и врачи рекомендовали несколько дней соблюдать постельный режим. И чтобы текст ни в коем случае не читал Левитан.

– А что вы будете делать через несколько дней, когда труп так и не найдётся? – ядовито спросил Берия. Его не услышали, словно и не присутствовал в кабинете ещё полчаса назад всесильный нарком.

– В крайнем случае, сообщим, что здоровье вождя ухудшилось, и постепенно начнём готовить население к трагической вести, – продолжил свою речь невоскресший Лазарь.

* * *

Заговорщики не расходились, ожидая возвращения главаря. Берия вошёл мрачный и сосредоточенный.

– Немедленно свяжитесь с Саркисовым, – приказал он Мамиашвили. – Пусть завершает операцию по варианту «Полная зачистка». Сейчас же! Повторяю по буквам: полная зачистка. Это значит, убирать всех.

– Ты, – обернулся Лаврентий Павлович к генералу армии Павлову, – немедленно отправляйся в Белосток. Говори с преданными тебе лично командирами. Пусть будут готовы к твоему возвращению. А ты, Богдыхан, – Берия наклонился к полулежащему, как всегда, в кресле Кобулову, – похудей, сдохни, но найди Лихарева и Мамсурова. Срок – сутки. После я тебя расстреливать не стану, тебя другие шлепнут.

Поскрёбышев почему-то не взял трубку. Впрочем, бывало, что товарищ Сталин заканчивал рабочий день пораньше, часа в три ночи. Марков и Ямщиков прямо в кабинете комфронтом приняли по стакану водки, чтобы снять нервное напряжение, загрызли тем, что отыскали по сусекам, и завалились спать.

С утра генерал-полковник позвонил Габрильянцу.

– Начальник в частях, – доложил дежурный.

Когда и в час дня в Кремле никто не ответил на звонок, Сергей встревожился.

– Что-то не так, – проговорил он. – Давай-ка, Александр Иванович, поднимай на всякий случай дивизию в ружьё. Только сильно не шуми.