Укрывшегося за стеллажом Жозефа спасла трель телефона, заглушившая ответ Кэндзи.
— Алло, Легри? Это я…
Жозеф мгновенно узнал голос ненавистного Ломье и понял, что тот спутал его с Виктором.
— В магазине много народу, — тихо ответил он.
— Вы подумали? Я могу на вас рассчитывать? Мими меня совсем измучила…
— «Терпение и время дают больше, чем сила или страсть».
— Не тратьте попусту слов, Легри, выражайтесь яснее!
— Это из Жана де Лафонтена, куда уж яснее! — Жозеф бросил трубку на рычаг и пробормотал себе под нос: — И ради этого кретина мы из кожи вон лезем…
— Что вы записали в моей книге учета, Жозеф? Я не могу разобрать ваш почерк, — сказал Кэндзи.
— Всего лишь учебник по воспитанию для мадам де Салиньяк. Эта бабища заказала его повторно.
— Я, кажется, запретил вам употреблять по отношению к графине это слово.
Виктор поспешил вмешаться.
— Помните книжные лавки, о которых вы мне говорили? — сказал он, обняв зятя за плечи. — Нужно сходить туда и узнать насчет заказа барона де Лагурне.
— Какого заказа? — хором удивились Жозеф и Кэндзи.
— Того, что передал нам маркиз де Ла Пикадьер, — ответил Виктор, выразительно помахав перед носом у Жозефа газетной вырезкой.
— Ах да, — наконец сообразил тот, — конечно, уже бегу!
— Куда он бежит? Разве маркиз де Ла Пикадьер наш клиент? Вы постоянно о чем-то шушукаетесь, — посетовал Кэндзи. — Ну вот, он снова исчез. А как насчет вас — останетесь или снова скажете, что вам пора проявлять пленки?
Виктор огляделся. Большинство посетителей удалились, и лишь несколько библиофилов аккуратно перелистывали страницы книг.
— Вам не кажется, Кэндзи, что Жозефу не пристало быть приказчиком? В конце концов, он теперь ваш зять.
— Не напоминайте, не бередите мне душу.
— Значит, вы со мной согласны?
— Но Жозеф сам настаивает, чтобы все осталось как прежде! Я уже собирался найти ему замену, но он категорически воспротивился! При этом его мамаша возомнила себя гувернанткой!
— Я возьму на себя закупки, а он займется продажей и доставкой — в обмен на долю в прибыли.
— Если бы на яблонях росли золотые яблоки, человеческая жадность превратила бы все рощи в мертвый лес. Иными словами — деньги не растут на деревьях! — раздраженно бросил Кэндзи и отправился беседовать с клиенткой.
— Новый приказчик обошелся бы нам дороже, — заметил ему вслед Виктор, но решил на время отступиться. «Хуже глухого лишь тот, кто не желает слышать», — подумал он.
Жозеф сел в омнибус на улице Бержер и вскоре оказался на улице Тревиз. Виктору пришло в голову продолжить их расследование в «Либрери дю Мервейё». Магазин располагался в доме номер 29, его хозяин, уроженец Вандеи Люсьен Шамюэль был издателем и организовал в помещении за лавкой что-то вроде зала заседаний. За пятьдесят сантимов в день здесь можно было насладиться классиками герметизма.[312]
Величественный бородатый персонаж в нелепом, отделанном мехом одеянии, встряхивая темными волосами, декламировал текст собственного сочинения:
Слава тебе, неосязаемый Эрос!
Уранический Эрос, слава тебе!
О, исцелитель пошлых ласок,
Могущественный алхимик несовершенного желания,
Атанор великого творения в мире душ,
Слава тебе, о Андрогин!
Жозеф едва удержался от смеха, глядя на почтительно аплодирующих слушателей.
В магазин вошел приземистый весельчак с курчавой бородой. Оратор гордо отвесил ему поклон и удалился в сопровождении свиты обожателей. Вновь пришедший хитро прищурился, постучал в дверь и, услышав приглашение войти, вошел.
Жозеф не знал, что делать, и решил попросить помощи у молодого красавца с золотистыми локонами, читавшего тонкую книжечку стихов. Он подошел и кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание.
— Извините, что отрываю, но кто этот болван?
— Как, вы не узнали Сара Пеладана?[313]
— Сира?
— Да нет же, Сара, этот титул носили правители Ассирии. Он знаменитый писатель, его «Маг Меродак» меня просто потряс, а еще рекомендую прочесть «Последний порок», книга вышла десять лет назад и до сих пор актуальна.
Жозеф вспомнил, что расставлял романы этого автора по стеллажам в зале книжной лавки «Эльзевир», но сам читать их не стал, уж больно витиеватым показался ему стиль.
— А другой, тот, что прогнал… Сара?
— Доктор Анкосс, его чаще называют Папюс,[314]патроним духа из «Никтамерона» Аполлония Тианского. Они с Пеладаном враждуют со времен Войны Роз.
— Той, что была в Англии? — невинным тоном поинтересовался Жозеф, знакомый с краткой историей дома Ланкастеров.
Его собеседник поставил книгу на полку и снисходительно посмотрел на Жозефа.
— Вовсе нет. Думаю, имя Станисласа де Гуайты[315]говорит вам так же мало, как имена Пеладана и Папюса?
Жозеф уныло кивнул.
— Станислас де Гуайта, угодливый обожатель Пеладана, шесть лет назад предложил тому стать соучредителем каббалистического ордена Розы и Креста. Тот согласился, однако 14 мая 1890 года решил создать собственное братство и назвал себя «магистром и высшим иерархом третьего ордена католиков-розенкрейцеров». Папюс занял его место при Станисласе. Отсюда и вражда. В прошлом году Высший совет назвал Пеладана узурпатором, схизматиком и отступником. Это весьма досадно, потому что я считаю всех их талантливыми исследователями. Взять хотя бы детище Пеладана — салоны Розенкрейцеров. В 1892 году в галерее Дюран-Рюэля собралось более двадцати тысяч зрителей, и шестьдесят трубачей играли «Парсифаля». Да вы наверняка об этом слышали! А «Элементарный трактат оккультной науки» возводит Папюса на уровень Калиостро… Боже, если бы только исполнилось его страстное желание найти философский камень!
Жозеф сделал стойку.
— О, да этот ваш Папюс наверняка просветит меня насчет «Черного единорога»!
Модой человек оттопырил верхнюю губу и стал похож на волосатого уистити.[316]
— «Черный единорог»? Да это сборище болванов!
— Но они тоже ищут философский камень!
— И еще долго будут искать. Не хотите ли выпить со мной рюмочку абсента? Или насладиться парами эфира в моем скромном жилище? — Он приблизился к Жозефу почти вплотную. Тот перепугался и, забыв о намерении встретиться с доктором Анкоссом по прозвищу Папюс, сбежал.
