хрустом погрузится в его череп, вырывая смятое глазное яблоко из окровавленной глазницы, тоже будет очень, очень вещественным…
- Ваш запах и верно знаком мне… - пробормотал Роттердрах, позволяя когтю кружить вокруг правого глаза Лэйда, - Запах старческого страха, похожий на запах выветрившейся мочи в подворотне. Почти уверен, нам с вами приходилось где-то встречаться, мистер Тигр, но не помню, при каких обстоятельствах. Что ж, у нас еще будет время предаться воспоминаниям… Мистер Уильям, позвольте преподнести вам небольшой подарок…
Лэйд ощутил боль. И хоть он ждал этой боли, она пришла внезапно, заставив его выгнуться на кровати. Можно сто лет уверять себя в том, что можешь вытерпеть пытку, что тигриное нутро способно выдержать все - когда приходит боль, это не имеет никакого значения. Тело все равно возьмет свое.
- Довольно! Дайте револьвер.
Боль стихла. Удивительно быстро, но Лэйд еще несколько секунд вынужден был моргать правым глазом, прежде чем изображение в нем перестало двоится и обрело истинные цвета. Первое, что он увидел – разочарованное лицо Роттердраха.
- Приятно иметь дело с здравомыслящим джентльменом. Он ваш.
Роттердрах передал Уиллу револьвер. Торжественно, как церемониймейстер вручает виновнику торжества запечатанную бутылку шампанского. Глаз, которого Лэйд едва не лишился, запечатлел тот момент, который, предстань он в виде фотографии, мог бы показаться подделкой – человек и чудовище держали один и тот же предмет, при этом их пальцы, соприкасаясь на холодном металле, проходили друг сквозь друга, как пересекающиеся солнечные лучи.
- Меня всегда забавляло, до чего странно организована материя в Его чертогах, - Роттердрах усмехнулся, разжимая хватку, - Мы с вами нематериальны друг для друга, однако одинаково материальны для окружающих нас предметов. Разве не забавно?
Кажется, Уилл не видел в этом ничего забавного. Едва удерживая на весу тяжесть револьвера, он выпрямил руку так, чтоб тот смотрел прямо в ухмыляющуюся алую морду.
- Стреляйте, мистер Уильям. Это отнюдь не тяжело, надо просто…
Лэйд успел услышать сухой хлопок капсюля, мгновенно заглушенный оглушительным грохотом выстрела. В полыхнувшем багрово-красном цветке, ударившем Роттердраха прямо в лицо, мелькнули огненные прожилки. Мелькнули – и растворились в густом пороховом дыму, расплывшемся по комнате.
Яви чудо, попросил мысленно Лэйд. Ты, чертово чудовище, властитель вод и повелитель материи. Мы с тобой редко в чем-то сходились, мы с тобой ненавидим друг друга, но сейчас тебя просит не Бангорский Тигр, сейчас тебя просит Лэйд Лайвстоун – яви это чертово чудо, потому что только оно в силах спасти нас обоих…
Он надеялся увидеть развороченный череп и розовую накипь на опаленных выстрелом деревянных панелях. Свисающие алые лохмотья мышц и раздробленные белые пластины, вплавленные в месиво из обожженных сухожилий. Но увидел лишь торжествующую ухмылку демона в обрамлении клочьев порохового дыма.
- Весьма наглядно, по-моему, - Роттердрах рассмеялся, - Теперь вы видите, мистер Уильям? На вас не лежит Его благословение, как бы вы ни силились уверить себя в этом. Вы просто бесконечно чужой Новому Бангору, заблудившийся кусочек чужого мира.
Уилл выронил револьвер и тот ударился об пол. Не весомо и жутко, как полагается оружию, а глухо и как-то обыденно, точно реквизит, который уже сыграл свою роль и больше не нужен на сцене.
- Значит, я не…
- Не светоч гуманизма в поисках познания меж райских кущей? Нет, мистер Уильям. Вы – раковая клетка Нового Бангора. Смертоносная, неизлечимая болезнь, пожирающая его потроха. Болезнь, от которой не может спастись даже такое древнее чудовище, как он.
Кажется, нечто схожее говорил полковник Уизерс. Лэйд не был в этом уверен, но припоминал что-то похожее. Наверно, так и должно случиться, когда древнее чудовище ненароком глотает с воздухом крошечную песчинку иного мира – мира, который ему не принадлежит, бесконечно чужого и далекого. Сперва эта неудобная песчинка вызывает зуд, потом раздражение, а следом – отторжение, заражение крови, лихорадку и смерть. Вот почему Уилл должен был отплыть на «Мемфиде» этим вечером. Полковник Уизерс пытался вырезать злосчастную песчинку. Вышвырнуть с острова проклятого самоуверенного Агнца. А Роттердрах…
- Новый Бангор кипит, - багряный демон сделал несколько стремительных шагов по комнате, не обращая внимания на хруст стекла под ногами – осколки стеклянных плодов, некогда вмещавших его не родившихся детей, - Вы этого не чувствуете, но я чувствую вполне. Он бушует, мистер Уильям. Он полыхает невидимым огнем и теряет контроль. Айронглоу, Миддлдэк, Шипси, Коппертаун – все они наливаются отравленной кровью и гноем, которые скоро хлынут на улицы. Все чудовища острова беспокоятся в своих норах, все крысы навострили носы. Скоро начнется самое интересное. Вы уже входите в терминальную стадию, мистер Уильям. Это значит, Ему осталось недолго. Уже вскоре, сведенный с ума бесконечной болью, ослепленный, ревущий от ненависти, Он сожрет сам себя, истаяв в адском пламени. Можно ли вообразить более волнующее и грандиозное зрелище? По сравнению с ним Откровения Иоанна Богослова с их косноязыкими знамениями будут похожи на сценку из уличного театра. Мы с вами увидим все до конца. До последней ноты, до последнего хрипа издыхающей твари. Вы и я. До самого конца…
Уилл беспомощно оглянулся, чего-то ища. Поздно, с сожалением подумал Лэйд. Слишком поздно, паршивый ты агнец. Даже револьвер, лежащий у твоих ног, отныне не оружие. Роттердрах не в силах прикоснуться к тебе, но ему это и не требуется. Он попросту не выпустит тебя из комнаты. Оставит пожизненным пленником «Ржавой Шпоры», впрочем, едва ли твое заключение продлится очень долго. Если Новый Бангор и верно полыхает изнутри последний месяц, как угольная шахта, в недрах которой разгорается адское пламя, времени в запасе может быть совсем мало.
«Мемфида» - эта мысль обожгла его, как отлетевший от пламени уголек. «Мемфида» - единственный корабль, который отчаливает от острова, полковник Уизерс упоминал об этом. Ему и его крысам пришлось потрудиться, чтобы организовать этот рейс – последнюю для Уилла возможность бежать. Если корабль уйдет, так его и не дождавшись…
Взгляд Уилла лихорадочно прыгал, спотыкаясь о разбросанные по логову Роттердраха вещи и тела его жертв, превращенные в страшные экспонаты. Но он искал не оружие, понял вдруг Лэйд, он искал слова. Человек, странно устроенный внутри, он слишком верил в силу слов. Даже сейчас, когда его собственная участь была предрешена.
- Возможно, вы сможете погубить Новый Бангор… - острая усмешка на губах Роттердраха заставила Уилла поправиться, - Я смогу. Но подумайте, что станет с вами. Вы сами привязаны цепью к тому чудовищу, что желаете умертвить,
