пор являются большими
фанатами Металлика и поддерживают отношения с Джеймсом, Ларсом и Кирком. Данное
интервью было проведено в их доме, расположенном в Кастро Уэлли, в Калифорнии,
предшествуя великолепному ужину, приготовленному Джэн Бёртон. Мне бы хотелось
поблагодарить Джен и Рэя за интервью и гостеприимство.
Гарольд: А каким ребенком был Клифф?
Джэн: Он был великолепным ребенком, он никогда не доставлял проблем; он всегда вёл
себя очень тихо. В общем, он жил достаточно обычной жизнью, не считая одного – он
всегда был сам себе на уме, даже будучи еще совсем крохотным. Я бывало говорила ему:
“Все дети играют на свежем воздухе, почему бы тебе не пойти поиграть с ними?”, а он
отвечал: “Они не играют, они просто сидят и разговаривают. Это скучно”. Тогда он шел в
дом и читал свои книжки или включал музыку, которая ему нравилась. Даже будучи ещё
совсем крохотным он слушал музыку или читал. Он был большим-большим чтецом и
очень умным; в третьем классе его протестировали, и оказалось, что у него знания
одиннадцатиклассника. Он просто жил в другом ритме: он никогда не шел за толпой,
если ему этого не хотелось. Он всегда был популярен, и у него было много друзей. Он был
очень добрым, очень нежным ребенком, но при этом сам себе на уме.
Рэй: Клиффу было двадцать два месяца, когда он начал самостоятельно ходить, и мы
были несколько встревожены этим фактом, однако доктор сказал нам: “С ребенком всё в
порядке. Он просто достаточно умен, чтобы понимать, что его мама и папа будут носить
его на себе. (смех) Когда мы вспоминаем то время, нам всегда смешно. Он чуть не сломал
позвоночник Джэн!”
Гаральд: А что насчет его пристрастия к музыке?
Джэн: Он не брал уроки музыки до наступления тринадцатилетнего возраста, это
произошло уже после смерти его брата. Он сообщил нескольким людям: “Я стану лучшим
бас-гитаристом в честь своего брата”. Мы не думали, что у него вообще есть в этом какой-
то талант; даже понятия не имели! Мы просто подумали, что он побренчит-побренчит и
перестанет, поначалу так оно и было; поначалу ему это действительно нелегко давалось.
Затем, через шесть месяцев уроков у него начало что-то получаться. Я подумала: “Да у
него действительно есть потенциал”, и была несколько удивлена, потому что ни у одного
из детей в нашей семье нет никакого музыкального таланта! Около года он брал уроки на
бульваре, а затем полностью превзошёл учителя, и около двух лет посещал другое место, а
затем превзошёл и этого учителя. Затем он пошёл в музыкальную школу и стал брать
уроки у очень хорошего джазового бас-гитариста, прекрасного музыканта. Именно он
показал Клиффу Баха и Бетховена и музыку в стиле барокко, а также научил его чтению
нотной азбуки и прочим вещам. Он занимался у него достаточно долгое время, а затем
превзошёл и его. Он на самом деле стал настолько хорош, что ему больше никто не
требовался. Он самостоятельно садился и изучал и играл Баха. Он обожал музыку Баха.
279
TO LIVE IS TO DIE
Гарольд: Он достаточно много практиковался, не так ли?
Джэн: От четырёх до шести часов в день, каждый божий день, даже после того, как вошёл
в состав Металлика. Он был очень скромным ребенком. Он всегда говорил: “Нет, в их
гараже всегда есть кто-то, и это ещё не изучено, кто может быть лучше, чем ты”. Даже в
последний год своего пребывания в Металлика, когда они достигли успеха, для него это
ничего не меняло. Он продолжал упорно тренироваться; он бодрствовал всю ночь и
поздно ложился спать. А когда просыпался, первое, что делал, это одевал бас-гитару и
начинал играть. Одна необычная деталь, которая его касается, это его внимание к нам,
потому что он не спал ночами. Он не хотел менять свой стиль жизни; для него это было
слишком тяжело. Дэниэл Донато и Джим Мартин из «Faith No More» приходили к нам в
гости и они играли в “Подземелья и драконы” или смотрели видео, и он готовил
огромные порции еды, например, омлеты – он обожал готовить всю эту пищу, и очень
редко ему удавалось нас при этом разбудить. Он был исключительно тактичным и
любящим.
Гарольд: Кроме того он был очень честным.
Джэн: О, он был настолько честным, что иногда я думала: ‘О, Клифф, тебе не стоит быть
настолько честным!’ Никакой лжи во благо, и иногда это несколько смущало. (смех)
Однажды мы с ним говорили об этом и он сказал: ‘Мне не придётся никому лгать. Я не
хочу никому лгать’. Вот что он считал по этому поводу. Господи, я думаю, он ненавидел
ложь больше всего на свете. Ему так нравилось просто быть самим собой.
Гарольд: А что произошло, когда он присоединился к Металлика и дела пошли в гору?
Кажется, вы всегда поддерживали его на 100%.
Рэй: О, да, мы всегда понимали, что такова жизнь Клиффа и уважали то, чего он хотел
достичь. Даже учитывая, что
