кровью. Но тогда все кончилось довольно благополучно. Расправы это передел среди верхушки, на который чернь часто смотрит с восхищением, но одна полноценная гражданская война может перечеркнуть годы процветания. Без боев уходят целые провинции, за которые снова потом приходится сражаться. Знать мельчает. Силы и ресурсы растворяются в пустоте.
— Ясно. Намек понял. И вы подозреваете меня в таких амбициях, но что я сделал? Какой повод дал?
— Побеждали. Громили врагов, собирали трофеи, копили союзников, но хуже всего… Вы привязали к себе легионы. Теперь есть почти двадцать тысяч солдат, что верят не богам, Сенату или императору, а вам.
— Я сражался с врагами Империи.
— Это пока. Вы, стратеги и война ваша стихия. Всегда пытаетесь решать политические вопросы сражениями. Вы огонь, которому нельзя дать разгореться в пожар и сожрать все достижения поколений. Мы стены очага, что держат пламя. Заставляют его служить дому, а не губить его.
Ага. А за одно вы гребете все богатства дома, оставляя другим лишь крохи.
— Михаир… — лукаво улыбнулся мне “Тев”. — Вот только не надо божиться и вещать нам о выдающихся моральных качествах, которые удержат тебя от борьбы за власть. Я был на Севере. Видел как ты вел там войну. Это не критика. С моей точки зрения, человеческая мораль набор примитивных условностей. Но у тебя с ней проблемы. Ты яд. Ты живая погибель, словно Миркантно. За несколько месяцев обратить целый регион в пылающие руины… Это признак мастерства. Своего рода талант разрушителя. Думаю, нам еще придется решать проблему Сердца. Однако пока оно пожирает северян, а мы получили твоими стараниями ценное время. Остается мудро его потратить.
— Ранее вы были стратегом Лимеса. — взял слово “доброжелатель”. — Но вскоре вам придется стать частью кипящего котла имперской политики. И мы здесь разговариваем, чтобы обозначить рамки дозволенного. Стратеги многое могут. Видят боги, ваше положение в Империи очень почетно. Есть цартсва, где людей с подобным даром запирают в башнях. У нас же стратегам доступны все блага самой высшей аристократии. Есть особые привилегии. Но человеческая суть часто тянется к большему вопреки благоразумию…
Ага. И для таких случаев у вас есть супер-демоны убийцы, которые могут прийти и оторвать голову слишком зарвавшемуся стратегу.
— Мне сообщили, что вы достигли пятнадцатого ранга. — продолжил “доброжелатель”. — Это говорит о наличии редкого таланта и большой удачи. Судьба благоволит вам. Сделайте шаг ей навстречу. Я попросил бы вас ознакомиться с вот этим текстом.
“Тев” протянул мне какой-то свиток. Я быстро пробежался по тексту глазами. Некоторые места были подчеркнуты.
— И что это? — спросил я.
— Речь, которую вы могли бы через день прочитать на больших городских играх. Не обязательно слово в слово. Главное передать суть. Мы уже заметили, что у вас есть талант оратора.
— Вот оно как… — меня снова разбирал смех.
Какая все же странная вещь эта ваша жизнь.
— Судьба играет с нами причудливые шутки. Мир вроде бы хаотичен. Мельтешение людей и событий. Но когда ситуация повторяется, то это уже не случайность. Когда судьба сводит одних тех же людей, да еще и в схожих обстоятельствах… Надо полагать это знак. — произнес Лиаридан Стилион, пока внизу слуги ровняли песок арены.
Она не шла ни в какое сравнение с небольшим увеселительным заведением города Терта, где я когда-то познакомился с Касс. Впрочем, за масштабом и роскошью скрывалась та же суть. Кровавое развлечение скучающей публики. Хлеба и зрелищ.
Месяцев шесть назад в Терте я с ужасом и отвращением наблюдал сцены художественной резни. Теперь многое изменилось. Я далеко зашел по тропе войны. Наблюдая за смертью пленных, гладиаторов и преступников я чувствовал не жалость, а какое-то брезгливое презрение к пустой растрате денег и жизней. Вот полегло уже с полсотни человек. Зачем? Отдали бы их мне. Такое расточительство, пока когорты в далёких землях требуют пополнения после сражений. Самых опасных пленных и неисправимых преступников можно обратить в умертвия или одержимых. Тоже пользу принесут.
Ладно. Хорошо хоть "Тев" обещал передать моим людям, что я жив, здоров и с ними воссоединюсь. Эта мысль успокаивала.
Пусть игла и Владыка вроде бы оказались штукой не такой уж опасной, но их появление возвестило необратимые перемены в моей жизни. Война за Север. Страшная, мрачная борьба за далекий холодный край. Я и мои легионы против орд варваров. Но в то же время… Мы были свободны и почти независимы. Теперь же Империя пришла за мной, чтобы требовать исполнения клятвы стратега. Нас кинет в бурное море цивилизованной политики, где скалы остры как ножи.
— Пора. — дал мне сигнал Стилион и трубы грянули, объявляя важный момент. Многоликая толпа затихла, насколько могут затихнуть девяносто две тысячи человек, собранных в одном месте.
"Народ Империи…" — обратился я ко всем, используя улучшенный Командный Голос.
Живое море на трибунах снова зашумело. Думаю, ко многим из них впервые обращались через стратегию.
"Граждане. Я знаю, что до вас доносились самые разные новости о Севере. Против меня выдвигались ложные обвинения. Подлость и клевета всегда были оружием наших врагов. Но уверяю, что среди всех слухов верен лишь один: то, что легионы Лимеса без всякой жалости истребляли дикарей и разгромили все племена Севера! Я знаю, что меня называли Палачом и Зверем на улицах Рега. Но разве не нужен вам палач для наказания злодеев? Разве плох зверь, если он бросается на врага? И этот враг, этот злодей сейчас находится на востоке. Наслаждается своей безнаказанностью, похваляется победами, многие из которых лишь лживые выдумки. Слушая эти гадкие небылицы про сражения при Карбенберзе и осаду Хейбина, я ощущал лишь гнев. Пытаясь запугать и смутить наши умы, враг добьется обратного. Возмездия! Мщения! И я здесь, чтобы принести их. Обрушить логово негодяев в пылающую бездну. Волею императора и с дозволения отцов-сенаторов два из трех победоносных легионов Лимеса Север и я, стратег их возглавляющий, отправляемся в Шадд. Да падет их лживое царство во славу Империи!"
В речи я допустил много вольностей. Но, думаю, это простительно. Общий дух сообщения я сохранил. И судя по восторженному гулу толпы это то, что они хотели услышать сейчас.
Тысячи лиц смотрели на меня. Радость, смех, страх, презрение, безразличие. Все они были вроде как зрителями большого спектакля под названием "Победоносная Империя вот-вот уничтожит врага". Хотя на самом деле… Кто истинный зритель и кто режиссер
