Не дав мне времени ответить, он направился к тропинке, которая вела вверх, на утес. Я побежала следом, и тут у нас над головами снова просвистела пуля. Вспышка осветила чье-то лицо. Второй выстрел… Наконец-то враг проявил себя! От пронзительного свиста завибрировал воздух: Лиам подал сигнал к атаке. Наши люди, затаившиеся на пляже, стали выходить из укрытий и, перебегая от куста к кусту, двигаться вверх по склону. Перед нами с Лиамом словно бы из ниоткуда возникла тень, и блеск стали моментально парализовал меня. Лиам обернулся на мой крик и оттолкнул меня в кусты. Я ударилась ногой о камень и выругалась – так мне было больно. Тень издала тихий стон, рухнула на землю и покатилась вниз по склону, ударяясь о камни.
– Бежим!
Голос Лиама отвлек меня от зловещего зрелища, и мы стали карабкаться вверх. Навстречу нам грянул выстрел, но, слава Богу, пуля прошла мимо. Я крепче стиснула рукоять пистолета. Я задыхалась, вертела головой, силясь высмотреть в темноте источник новой опасности, который, по моим ощущениям, был уже близко.
Лиам снова закрыл меня своей спиной. Он был от меня так близко, что я чувствовала запах его пота. Справа от нас кто-то крикнул, и я от неожиданности вскрикнула тоже. У меня на глазах из темноты возникла фигура мужчины, зашаталась и рухнула. Убийца повернулся к нам, глаза его блестели от возбуждения.
– Уложил двоих! – быстро сказал Саймон.
– Надо перебить всех до единого! – ответил на это Лиам.
– Это Максорли – предатель! Думал, обведет нас всех вокруг пальца!
– Если найдешь его, свяжи и приведи ко мне! Мой пистолет хочет с ним поговорить!
Саймон усмехнулся и скрылся в ночи. Меня осенило: это игра! Они ведут себя так, словно играют в кошки-мышки! Взрослые мужчины! Я перепрыгнула через труп и поморщилась от отвращения. Это напомнило мне о случае в хижине, в лесу Линахан. По телу пробежала дрожь, которая передалась и руке, сжимавшей пистолет.
Еще два выстрела… И снова крики… Глухие звуки ударов – кто-то вступил в рукопашный бой. Я вообще перестала что-либо понимать. Кто кого убивает? Хищник учуял добычу и выжидал, когда она совершит ошибку. А страх всегда заставляет нас ошибаться… Поэтому, чтобы не терять хладнокровия, эти мужчины относились к подобным стычкам как к игре и с поразительным мужеством смотрели в глаза смерти. Суровая повседневность ожесточила их сердца, и у каждого шрама была своя история, которую отцы рассказывали детям у домашнего очага. Они гордились этими шрамами, как гордятся трофеями, и вновь бросали вызов врагу и Старухе с косой…
Однако же смерть неминуемо встанет на пути, и они, зная это, открыто пренебрегали опасностью. К чему уловки, если однажды она явится и скосит их – перережет кинжалом горло или без предупреждения выстрелит в спину? Лиам, как и другие, участвовал в этой игре. Вот только мне она совершенно не нравилась.
Мы почти добрались до места, где паслись несколько оседланных лошадей, когда совсем рядом послышался повелительный окрик. Лиам замер на месте. Я уткнулась ему в спину и, чтобы не упасть, уцепилась за рубашку, которая была мокрой от пота, несмотря на холод. Его сердце стучало так громко… Голос доносился из-за кустов и отдавал приказы: «Перестреляйте этих подонков Макдональдов и забирайте груз! Живее! Живее!» Это был Барбер. Лиам узнал его. Я поняла, что сейчас в нем борются два желания: спрятать меня в укромном месте и прикончить этого бандита. Мгновение, которое он потратил на размышления, и стало той самой роковой ошибкой. Времени у него хватило только на то, чтобы оттолкнуть меня в сторону. Я покатилась под куст. Каков же был мой ужас, когда, привстав, я увидела, что к виску моего мужа приставлен пистолет и какой-то незнакомец уводит его, подталкивая в спину. Согнувшись в три погибели, я последовала за ними.
Мужчина с пистолетом наверняка и был тот самый Барбер. Скоро к нему присоединились еще трое с факелами в руках. Я вздрогнула от ужаса, увидев его изуродованное лицо. Под старой мятой треуголкой посверкивал один-единственный глаз. На месте второго была черная вмятина. Словно след от слезы, через щеку ко рту протянулся длинный шрам. Верхняя губа была рассечена, и от этого улыбка, с которой он созерцал пленника, казалась еще более страшной и зловещей.
– Наконец-то мы снова встретились, Макдональд! Три года… Это срок, знаете ли!
Барбер подошел к Лиаму и окинул его взглядом. Потом я услышала звук удара. Лиам задохнулся от боли и упал на колени. Его мучитель крепче прижал дуло пистолета к виску, так что показалась струйка крови. Мне хотелось выйти из укрытия, закричать, однако тело мое отказывалось повиноваться.
– Что, теперь контрабандой промышляем?
– Идите к черту, Барбер!
Лиам снова застонал – бывший сержант ударил его ногой в живот. Люди Барбера окружили их. Я попыталась найти знакомое лицо – лицо Максорли.
– Сегодня я наконец-то с тобой покончу, сукин сын! Мне пришлось ждать долгих три года! Все это время я представлял, как всажу свой нож тебе в глаз… и буду его медленно проворачивать… А потом перережу горло!
Он наклонился, схватил Лиама за волосы и заставил посмотреть себе в глаза.
– Видишь этот нож? Помнишь меня, Макдональд?
– Надо было тебя прикончить в ту ночь, Барбер, – зло сплюнул Лиам.
– Надо было… Но ты этого не сделал, и вот сегодня я пришел требовать мести!
Блеснул клинок. Вокруг стало совершенно тихо. Ни выстрелов, ни криков. Подходили еще люди, некоторые были ранены. На землю положили труп. У него было перерезано горло – излюбленный способ горцев избавиться от противника. Быстро, не требует особой силы и, главное, всегда действенно…
Барбер чиркнул ножом по шее Лиама и провел по щеке к левому глазу. Лиам, не шелохнувшись, смотрел на своего недруга. Мое сердце забилось как сумасшедшее.
– Слышал поговорку: «Око за око, зуб за зуб»?
Лиам не ответил. В свете факелов я видела только его профиль. Его светлая кожа блестела от пота. Внезапно стук копыт и поскрипывание тяжело груженной повозки отвлекли Барбера. Он осмотрел груз и остался весьма доволен. Но Лиам понимал, что это только отсрочка, причем короткая. Он стиснул зубы, тело его напряглось. Я понимала, каково ему переживать это унижение – так легко дал обвести себя вокруг пальца, да еще и своих привел прямиком в смертельную западню!
Я снова попыталась найти глазами Максорли. Предатель! Наверняка он удрал! Если не считать Саймона, только ему было известно место обмена. И вдруг я вспомнила, что сегодня утром он вручил служанке в гостинице какую-то записку. Наверное, просил передать ее Барберу… А я промолчала, потому что и не думала его подозревать. А ведь у него был повод отомстить Лиаму. Анна… Боже милостивый! Надо же быть такой наивной! Лиама наверняка томила та же жажда, что и меня, – жажда убийства. И только тогда я вспомнила, что в руке у меня пистолет. Что ж, пришло время им воспользоваться!
Прячась за кустами, я стала искать наилучшую позицию для выстрела. Лиам услышал шорох и посмотрел в мою сторону. Но если услышал он, то и бандит, державший его на мушке, всполошился тоже? Но, на мое счастье, он прислушивался к разговору между главарем банды и теми, кто сопровождал повозку. Я рискнула подобраться поближе к опушке. Лиам нахмурился. Наши взгляды встретились, однако лицо его осталось непроницаемым. Я подняла пистолет. Он вздрогнул и едва заметно кивнул. Его цербер мгновенно встрепенулся, и Лиам поспешил отвернуться. Он дал мне свое согласие…
