«держащей» плетение для поджега свечки, покрытые кровью с ног до головы, успевшие чуток проблеваться и готовые смотреть за новым зрелищем ученики, бледный Мастер Мордо, и совершенно ничего не понимающий, крутящий головой с глазами на выкате Кицилий. Тишина. И только медленно звучащие первые аккорды бессмертной бандитской мелодии…
— Ладно, — поморщился я и свободной рукой полез в карман за телефоном. Правую с плетением, впрочем, не спешил опускать. Как и отводить взгляд от обтекающей Суо. Обтекающей — в прямом смысле, а не в переносном. Красная жижа-то с неё так никуда и не делась. — Слушаю, — произнёс уже в динамик поднесённого к лицу аппарата. — Николь?.. Понял. Скоро буду. Жди меня. Ты где сейчас?..
По выражению моего лица легко было понять, что случилось что-то действительно серьёзное. И местные разборки откладываются.
Я рассеял плетение и повернулся уходить.
— Потом поговорим, — бросил я на последок жене, после чего вернул телефон к уху. — Ещё раз, где ты говоришь?.. — окончательно повернулся и пошёл с площадки.
Все, буквально хором, облегчённо выдохнули. Мало, кто знал, чем именно грозила та моя маленькая «зажигалочка», но напряжение момента успели прочувствовать все, как и понять, что точно ничего хорошего.
Все выдохнули. Даже Суо опустила руку… когда у Кицилия подкосились ноги и он упал на окровавленный пол площадки — из его спины торчала черная рукоять боевого ножа «Ка-бар».
Суо вздохнула, покачала головой и вновь подняла «Глаз».
— Вот ведь… не мог не оставить последнего слова за собой, — пробурчала себе под нос она.
* * *
Глава 102
* * *
Яркое, палящее и опаляющее солнце, жесткое и бескомпромиссное. Ни облачка на огромном до неприличия, почти белом небе, в котором отражается белый песок… или это небо отражается в песке? Я лично уже ни в чем не уверен. С другой стороны: а что удивительного — пустыня. Пусть и не Сахара, но в Северной Америке их тоже хватает. И они ничуть не менее живописные. Хоть и с неким собственным колоритом. К примеру, тут не барханы, а вполне себе нормальные желтые горы из какого-никакого камня, а песок не переползает с места на место, так как покрыт, пусть чахлой, пусть сухой и жёсткой, но всё-таки растительностью. Кое-где даже деревья встречаются. Правда, засохшие… когда-то. Давным-давно.
А ещё, ровная, как стол и прямая, как стрела асфальтированная дорога, летящая куда-то в далёкую даль, за горизонт и дальше, дальше, дальше…
Всё это настраивает на определённый созерцательно-философский лад. Особенно, когда поругался с женой и теперь, как настоящий, истинный американец, сидишь в баре, потягивая виски с апельсиновым соком.
Для большей каноничности должно бы быть пиво и футбол, причём тот, который футболом называют именно в этой стране, во всём же остальном мире величают иначе — регби. Но нет. Пиво я не люблю, оно мне не нравится. А футбол… вместо телевизора хозяин бара включил кондиционер — всё-таки электричество в Штатах совсем не дешёвое, а «кондёр» — штука прожорливая. И я очень даже поддерживаю, одобряю его выбор. В полуденный пустынный зной, старенький «кондёр» лучше, чем самый новый и цветной телевизор.
Да, я сижу в баре. Медленно и с удовольствием потягиваю из стеклянного стакана виски, на четверть разбавленное апельсиновым соком. Напротив меня, за моим столиком сидит Николь, нынче, не знаю уж по какому поводу, сменившая свой стильный черный кожаный плащ на кожаную же куртку. Правда, не чёрную, а коричневую. Тёмно-синяя рубашка, тёмный полосатый галстук, брюки в тон к рубашке, тяжёлые лакированные ботинки по типу берец… ну, иная обувь в этих местах была бы совершенно нефункциональна — в неё бы постоянно лез вездесущий песок. Но, в целом, выглядела она довольно стильно. Николь вообще женщина яркая: высокий рост, великолепная фигура, правильные черты лица, сильные красивые волосы, собранные тугой «конский хвост»… и очки. Тёмные очки в полутьме бара с зашторенными окнами. Но тут уж ничего не поделаешь — комплексует она по поводу своего глаза «искалеченного» сывороткой Шмидта.
Я тоже костюмчик сменил. Сбросил своё опостылевшее и перемазанное кровью Кицилия одеяние Мага, и теперь был одет, как типовой боевик «Щита». Специально потратил некоторое время на проникновение к ним на базу, чтобы затариться оригинальными шмотками со всеми их настоящими логотипами и гербами. Берцы, чёрные военные штаны с дополнительными карманами, бедренной кобурой (не пустой, само собой разумеется), широким военным ремнём с креплением подсумков для дополнительных пистолетных магазинов, черная рубашка и чёрный бронежилет с кармашками и подсумками, налокотники, наколенники, беспалые «тактические» перчатки, укороченный вариант штурмовой винтовки (что-то из «М»-серии, не слишком вникал, когда тащил из оружейки), нож и ещё пара пистолетов. На голове их фирменная кепка с логотипом и крутые темные очки чуть не на половину лица. Шлем уж брать не стал, чтобы не переигрывать. Но в целом… безликий массовочный «шкаф», из тех, к которым привыкаешь, как к мебели, и обращаешь не больше внимания, чем на ту же мебель — именно то впечатление, которое я и хотел создать.
Чего уж естественнее: вооружённый силовик в поддержке агента-оперативника? Единственное, что слегка выбивается из образа, так это то, что я один. Такие «шкафы» так-то минимум парой ходят. Но уж клонироваться я не умею, а вовлекать в дело кого-то ещё… И так кучу народа на уши поставил, переполошил, заставил в одном месте собраться и в полной боевой готовности находиться. Но пока не об этом.
Красивый бар. Уютный такой. Везде натуральное дерево, какие-то неоновые вывески, рекламирующие пиво, игровой автомат, музыкальный автомат, микрофон для караоке, даже бильярдный стол имеется. Длинная деревянная барная стойка, целая стена, заставленная красивыми алкогольными бутылками. Другая стена завешена фотографиями самолётов. Кондиционер, опять же… И всё это великолепие только для нас с Николь одних. Остальных посетителей побледневший и нервничающий хозяин поспешил по нашей настоятельной просьбе выпроводить восвояси. И я его бледность понимаю: взбледнёшь тут, когда на тебя такой «шкаф», как я, упакованный и вооружённый, молча смотрит сверху вниз из-за плеча крутой дамочки с двойными оперативными кобурами, выглядывающими из-под куртки и какой-то непонятной, но жутко официальной ксивой в руках.
С другой стороны, а как ты ещё будешь разговаривать с вооружённым и крайне опасным пришельцем? Тут лишние свидетели — лишние жертвы, если дойдёт до обострения.
Колокольчик над входной дверью мелодично звякнул, оповещая о прибытии долгожданного гостя. Точнее гостьи: нахального вида блондинка с распущенными и «сильно слегка несвежими» волосами неаккуратно постриженными немного выше плеч, без макияжа, в черной расстёгнутой байкерской кожанке, в белой
