К концу своей речи Нуарсей пришел в сильнейшее возбуждение,и поскольку после моего возвращения у меня с ним не было никаких половыхотношений, мы перебрались на диван. В его объятиях я призналась, что ни на одинмиг меня не посещали сомнения относительно участи юной Фонтанж и что все, что яему говорила, было сказано для того лишь, чтобы дать ему повод изложить своидоктрины. Я пообещала ему девушку, добавив, что как бы прекрасна она ни была,мы не замедлим ввергнуть ее в ужасную нищету после того, как сполна насладимсяею.
— Я рад за тебя, Жюльетта, — говорил Нуарсей,лаская и целуя мои ягодицы, — ты стала еще развратнее в своихпутешествиях, но я также не бездействовал все это время; с тех пор, как мывиделись в последний раз, я совершил, пожалуй, все ужасные злодеяния, какиетолько в состоянии породить человеческий мозг. Ты не поверишь, но это я устроилсмерть Сен-Фона: я жаждал получить его пост, правда, в тот раз у меня неполучилось, но теперь ничто не помешает мне занять место нынешнего министра;его падение только вопрос времени, тайная машина уже запущена, и вот когда ястану министром, когда приберу к рукам всю власть и все богатства в этомкоролевстве, тогда, Жюльетта, наши удовольствия будут безграничны. Я хочу,чтобы каждое мгновение моей карьеры несло на себе печать преступления; ты непроявишь слабость рядом со мной, как это случилось у тебя с Сен-Фоном, и мывдвоем взойдем на вершину порока.
Во время этой тирады я подставила ему свой зад, но он скоропокинул его, не оставив в нем ни капли спермы.
— Я жду одного человека, — объяснил он. — Этоженщина, очень привлекательная, около двадцати пяти лет; ее мужа я недавнобросил за решетку, чтобы завладеть женой. Стоит ей заговорить, и завтра же егоказнят, однако она его обожает, поэтому, как мне кажется, будет молчать. У нееесть ребенок, которого она любит больше всех на свете; моя задача — заставитьее решить участь узника; я собираюсь насладиться женой, казнить мужа на колесе,а ребенка отправить в работный дом. Я два месяца вынашивал этот замысел, и досих пор эта юная дама оставалась верна своей любви и добродетели. Ты увидишь,как она хороша, и поможешь мне соблазнить ее. А теперь послушай суть дела.
В ее доме было совершено убийство; когда это случилось, онабыла там вместе с жертвой, мужем и еще одним человеком, так что ее свидетельствоимеет решающее значение; тот человек обвинил ее мужа, и теперь все будетзависеть от ее показаний.
— Вот негодник! Я узнаю вашу дьявольскую руку в этомделе: вы подкупили свидетеля, который убил человека и поклялся, что это сделалмуж хозяйки; теперь вы хотите втянуть в свою игру жену обвиняемого, во-первых,чтобы сделать ее своей любовницей, во-вторых, что будет еще приятнее,превратить ее в убийцу собственного мужа.
— Все так и было, Жюльетта, как же хорошо ты менязнаешь! Но мне хочется поскорее прийти к финалу, и я рассчитываю на тебя.Представляю, дорогая, какое меня ожидает извержение нынче вечером, когда я будусношать эту женщину.
Между тем она пришла. Мадам де Вальроз в самом деле былаодной из прелестнейших созданий, каких я встречала: небольшого роста, сроскошными формами, с удивительно чистой кожей, с прекрасными глазами, а привиде ее груди и задницы у любого потекли бы слюнки.
— Добрый вечер, мадам, — учтиво приветствовал ееНуарсей. — Ну и что вы решили?
— Милостивый государь, — отвечала красавица, глядяна него глазами, полными слез, — как можно требовать от меня такогоужасного поступка?
— Послушайте меня, сударыня, — вмешалась я, —господин де Нуарсей познакомил меня с вашим делом и разрешил дать вам совет.Имейте в виду, что в данной ситуации ваш супруг обречен, и для этого достаточноодного свидетеля, а таковой, как вам известно, существует.
— Но он не виновен, мадам. Свидетель, обвиняющий его, иесть убийца.
— Вы никогда не убедите в этом судей. Тем более, чтоэтот свидетель, в отличие от вашего супруга, вообще не был знаком с убитым.Следовательно, помочь вашему мужу, увы, невозможно. Но господин Нуарсей, чьевлияние очень велико, предлагает вам спасти его, и единственный способ —свидетельствовать против него; я же со своей стороны…
— Но что это даст, зачем нужно мое свидетельство, еслидобрый господин хочет спасти моего мужа?
— Он не сможет этого сделать без ваших показаний,которые дадут ему возможность продемонстрировать неправомерность судебной процедурыв свете того, что против обвиняемого свидетельствует его жена.
— Тогда я буду наказана за клевету.
— Вам грозит всего лишь ссылка в монастырь, откуда мывас вытащим через неделю. Признаться, мадам, я никак не пойму ваших колебаний.
— А вдруг мой муж подумает, будто я хотела добиться егоказни; он проклянет меня в своем сердце, и это проклятие я буду носить в себедо конца жизни. Выходит, я спасу мужа только ценой чудовищного обвинения,которое разлучит нас…
— Согласна, но разве лучше отправить его на эшафот?Если вы действительно любите его, разве его жизнь для вас не важнее, чем егочувства к вам? И если он будет казнен, разве это не будет такой же разлукой?
— Какой ужасный выбор! А если это обман… если мое словобудет означать смертный приговор, а не его спасение?
— Ну это уж совсем оскорбительное подозрение, —сердито заметил Нуарсей, — вот какова награда за мое желание помочь вам,сударыня, и я премного вам благодарен.
— Вот именно, — горячо заговорила я, —господин Нуарсей мог вообще не заниматься вашим делом; как же вы смеете броситьтакое подозрение на самого порядочного человека на свете?
— За свою помощь он назначил цену, которая менябесчестит. Я обожаю мужа, я никогда ему не изменяла, никогда в жизни и теперь,когда его положение ужасно, я не хочу отягчать его невзгоды столь постыднымпоступком.
— Ваш супруг об этом не узнает, так что вы не нанесетеему никакого оскорбления. Я вижу, что вы умная женщина, и удивляюсь, как выможете цепляться за эти иллюзии. Кроме того, господин де Нуарсей хочет получитьне ваше сердце, а только вашу благосклонность. Я допускаю, что и в этой мелочивы усматриваете какой-то грех или предательство, но даже если это и так, окаких сомнениях может идти речь, когда на карту поставлена жизнь самогодорогого для вас человека?
В заключение позвольте мне сказать несколько слов об услуге,о которой просит вас господин де Нуарсей. Вы плохо знаете, мадам, наш век, еслиполагаете, что добрые услуги ничего не стоят. За помощь, за которую вы нерасплатились бы всем вашим состоянием, этот господин не требует ничего, кромемаленькой уступки с вашей стороны, и вполне удовлетворится такой малостью.Короче говоря, жизнь вашего мужа в ваших руках; если вы его обвините, он будетжить, если нет, он погибнет. Итак, мы вас слушаем.
