этом шанс и специально подложат под него своих детей.
Даже Центурион не без секретов. Этот старик иногда спит со своей внебрачной дочерью. Вот только девушка родилась от слуги и не получила магические способности, из-за чего она даже не имеет права называться дочерью Великого Герцога. И всех всё устраивало. Ни Карин, ни его законные дочери, ни внебрачная дочь, никто из них не видел в этом ничего плохого. Даже если девушка забеременеет от отца, то ничего страшного не произойдёт – зелья и медицина всё исправят, тем более кровосмешение может привести к положительной мутации, а это чуть ли не желанное всех аристократов. Да и для Центуриона она лишь служанка, и неизвестно сколько таких служанок бродят по его дворцу. Вдобавок если углубиться в родословную аристократов Халкегинии, то получиться, что они все родственники. Про Королевские Семьи даже говорить смешно, они там чуть ли ни кузены.
Но не мне их судить, учитывая, что я сам плод многовекового инцеста. И только с приходом мамы кровь более или менее разбавилась. По крайней мере, она первая маглорожденная в древе рода за двести лет. Всего их было шесть, учитывая первого Поттера.
— Ты меня слушаешь? — вырвал меня из размышлений хмурый голос Каттлеи.
— Ты говорила о том, что если ты вылечишься, то я вправе на тебе жениться, — дождавшись её кивка, я продолжил: — Но зачем это тебе нужно? Не буду врать, мне симпатизирует твой характер и твоё тело, однако любви к тебе я не испытываю. Мы слишком мало провели вместе время, за пару недель наедине были только один или два часа.
Хоть я и сказал это, но слова Каттлеи заставили моё сердце ускорить ритм, а щеки обдать жаром. Руки невольно сами возжелали схватить девушку. Но я вернул над ними контроль. Слишком манящая фигура и сладка её речь, так и чувствовался подвох, словно учитель протягивает сигарету и елейно проговаривает: «Всё хорошо, я разрешаю». Однако мысли Каттлеи были кристально чисты, сколько бы я не нырял в них.
— Ты тоже красивый, — ещё шире растянув улыбку, произнесла Каттлея. — Насчёт любви, то ничего страшного. Луизе в этом плане повезло, но вот многие аристократы образуют семьи без любви. Это нормально.
— Для меня это ненормально, — вздохнул я, чувствуя горечь на языке. Одним местом я понимал, что брак по расчёту – это дикость, но другим – мне было наплевать. — Конечно, я не против обладать такой девушкой как ты, и даже собрать оранжерею прекрасных цветов, но это… Словно далекие фантазии, которые радостно представляешь по ночам, но при этом зная, что такое не случиться. Слишком тяжело поверить, что это может произойти со мной.
Розововолосая некоторое время пристально всматривалась в мои глаза, пытаясь что-то разглядеть, а затем вздохнула.
— Мисс Грейнджер говорила, что в вашем мире обыденное дело, когда в браке два человека. Уверенна многие аристократки были бы счастливы не делить мужа. Но неужели ты думаешь, что гаремы от лёгкой жизни? — она нахмурилась, косо взглянув на меня. — Когда каждые десять – тридцать лет война косой проходится по мужской части население, то не до придирок. Либо стать одной из многих, либо жить и состариться в одиночестве. Маме повезло, она родилась в относительно мирное время, без глобальных войн. Из-за чего в её молодости мужчин было даже больше женщин. Но Элеонора и я… — Каттлея вздохнула. — Десять лет назад была самая кровопролитная война с Германией. Хоть мы и выиграли, но Тристейн потерял большую часть военной мощи. Страна ослабла настолько, что покойный Король даже устроил «Смотрины».
Девушка с презрением выплюнула последнее слово, что не слабо удивило меня. Никогда бы не подумал, что Каттлея может сказать с такой интонацией.
— Смотрины?
— Так принято называть те балы, но я бы назвала их: «Аукцион Женщин», — хмуро произнесла розововолосая красавица. — Все незамужние девушки от двенадцати лет в лучших нарядах должны были явиться в Королевский Дворец на бал. Думаю суть ты уловил.
Я кивнул. Конечно, можно было надумать многое, но лучше не вникать в суть, зная удивительную извращённость аристократов.
— Папа сразу отправил отказ Королю, и поскольку он правитель своей области, то отказ спокойно приняли. Но вот другим девушкам не повезло. Я слышала, что после того бала многие женщины чувствовали себя «грязными». Конечно, никто их там не трогал, но мало кому понравиться прибывать пару часов под сальными взглядами толпы стариков и извращенцев. А учитывая, что эти балы были чуть ли не каждую неделю, то это был ад для них.
На некоторое время образовалась тишина, пока Каттлея не хмыкнула.
— В твоём мире всё иначе, хотя и проблемы другого уровня. Однако это и привлекло меня. Смотря на твоё взаимоотношение с Луизой, как вы непринужденно общаетесь: дерзко и вульгарно, но в то же время так свободно, я возжелала то же самое. Отношения, где руководятся не этикетом и статусом, а чувствами и эмоциями, — сказав это, она облокотилась на моё плечо. — Подумай насчёт моих слов. Луиза согласилась, когда я спросила её мнение.
Каттлея пристально взглянула в моё лицо. Её глаза были наполнены надеждой и какой-то робостью. Она то и дело отводила взгляд, и быстро возвращала его на назад, при этом смущенно покусывая губу.
— Когда вы успели договориться? — вздохнув, спросил я.
— В ту ночь перед переходом в этот мир, — Если мне не изменяет память, то в тот день Луиза и Каттлея спали вместе. — Я спросила прямо. Малышка Луиза хоть и помялась для вида, но согласилась. И мне, кажется, она даже обрадовалась моим словам.
Я задумчиво поглядел на Каттлею, а затем медленно кивнул. Луиза вполне могла обрадоваться. Всё-таки у неё какая-то ненормальная привязанность к Каттлеи.
— Ты заставляешь чувствовать меня ненормальным, — натянуто улыбнувшись, я слегка прижал девушку к себе. — Однако именно сейчас мне хочется отдаться во власти чувств.
Мо руки медленно соскользнули к талии девушки, но та оттолкнула их, а затем отстранилась от меня.
— Но-но, только если я вылечусь и стану твоей женой, — улыбаясь сказала девушка. — После можешь делать с моим телом всё что угодно, братишка...
Чарующим голосом закончила Каттлея, вызвав у меня улыбку.
— Ха-ха, когда-то давно одна девушка произнесла точно такие же слова. Я тогда был мелким, и поэтому не понимал, что от меня хотят, а она подростком
