Книга На дальних рубежах 2 - Incognito

— Ифа! Ифа! — послышался зычный голос надсмотрщика.

Ифа остановилась и разогнулась, чувствуя как ноет спина.

— Здесь!

— Вылезай и бегом к машине! Тебя хозяева вызывают!

Стараясь совладать со смятением, Ифа выбралась на берег, подняв со дна мягкий вонючий ил. Надсмотрщик отобрал у нее ножик для резки стеблей и подтолкнул в сторону машины, стоявшей на краю квадратного водяного поля. Встревоженной женщине не дали никаких объяснений, лишь лениво походя оскорбив ее, чтоб лишний раз рот не раскрывала. До дома, в котором когда-то жила, Ифа ехала, нервно сжимая болевшие от уже начавшегося артрита пальцы.

Ее провезли мимо рабочего поселка, где рабы жили в давно списанных и купленных по дешевке модулях для первопоселенцев. Жизнеобеспечение в них не работало, что, впрочем, не мешало хозяину селить в один модуль в три раза больше людей, чем предполагали разработчики. Ифе еще повезло, ей отвели один домик на пару с сыном, но это было сделано не в память о прожитых вместе годах, а ради удобства хозяина, еще навещавшего свою любовницу.

Ифа непроизвольно оглянулась на мелькнувшие за окном домики. Если ее сейчас отправят куда-то, она даже не успеет переодеться и прихватить то немногое, что удалось сохранить. Выдернуть с полевых работ в разгар сбора урожая могли либо для наказания, либо для продажи. И если опустошенную и уставшую от жизни женщину не пугала перспектива наказания, то лишиться последних мелочей, напоминавших о сыне, она не хотела.

Перед хозяйским домом стояло три больших машины, блестевших на солнце, как огромные черные жуки. Рядом с ними прохаживались незнакомые Ифе мужчины в костюмах и черных очках. У каждого в ухе стояла таблетка наушника. В их ленивых, вальяжных движениях сквозила затаившаяся угроза. Если они и были сейчас телохранителями, можно было поспорить, что пришли они к такой работе из гораздо более опасной сферы деятельности.

Ифа торопливо прошла к черному входу, где на пороге уже топталась старшая горничная, нервно сминавшая в руках старую униформу прислуги. Последний раз Ифа видела эту женщину пару лет назад, с тех пор та успела раздобреть и преисполниться важности собственной роли в доме.

— Так и знала, что ты не успеешь привести себя в порядок! Еще и разит от тебя, как от грузчика, — бросила начальница домашней прислуги в лицо полевой работницы.

А ведь когда-то преданно заглядывала в глаза и чуть ли не на цыпочках танцевала вокруг "гражданской жены" хозяина. Ифа не ответила, сохранив бесстрастное выражение лица.

— Переоденься и поднимайся в чайную комнату, — сунули ей в руки платье. — Волосы под чепец спрячешь, а то смотреть противно, какие сальные патлы. И поживее, они уже два раза справлялись о тебе!

Ифа переоделась в подсобке, непослушными пальцами застегнувшись на все пуговицы. Расправляя складки юбки, она заметила, что руки сильно трясутся. Только сейчас она осознала, насколько сильно натянулись нервы. Сомнений не оставалось, ее продают, другой причины вызвать в дом и приодеть быть не могло! Сколько раз Ифа мечтала вырваться с плантации, где безраздельно властвовал мужчина, перепахавший ее жизнь. А теперь стало вдруг страшно. Вдруг станет еще хуже? Вот она — неизвестность, дышит в лицо, готовясь разорвать все нити, привязывающие Ифу к одному, пусть и плохому, но такому привычному месту. А если вернется сын и не найдет ее здесь?! Стоило этой последней мысли промелькнуть яркой падающей звездочкой, как она сразу же и сгорела дотла, оставив после себя зияющую черную дыру. Не вернется.

Заледенев внутри, Ифа прошла по переходам для прислуги к дверям чайной, где сейчас застыл памятником самому себе телохранитель, будто сошедший с того же конвейера, что и те, у машин перед домом. Он скользнул по Ифе холодным взглядом киборга и кивнул ей на закрытую дверь. Ифа поспешно кивнула и тихо постучалась. Дождавшись разрешения, робко вошла и, не отрывая глаз от пола, изобразила что-то вроде книксена. Заговаривать никто не спешил, но Ифа чувствовала на себе пристальные взгляды собравшихся. Первым, как ни странно, к ней обратился один из гостей.

— Пожалуйста, посмотрите на меня, — произнес мягкий мужской голос.

Ифа послушалась и перевела неожиданно прямой взгляд на незнакомца, попутно оглядев все собрание. Компания господ выглядела странно. Хозяин был весь красный и какой-то пришибленный, хозяйка, наоборот, сидела бледнее смерти, со стеклянными глазами. Рядом в кресле расположился представительный полный мужчина в дорогом костюме. Перед ним на кофейном столике были разложены какие-то бумаги и тончайший ноутбук последнего поколения, а рядом с креслом стояла сумка для бумаг и ноутбука из такой тонкой и дорогой кожи, что Ифа быстро пришла к заключению, что это адвокат или нотариус.

Напротив хозяев на уютном диванчике с комфортом разместилась пара, совершенно очевидно принадлежавшая к той категории, которую называют "старыми деньгами". Это были люди, привыкшие к власти и к большим деньгам, хотя по возрасту они были всего на несколько лет моложе Ифы. И оба были такими холеными и красивыми, что выдернутая с поля рабыня остро ощутила свое убожество. А ведь она когда-то была не менее красивой и ухоженной, чем эта смуглая пантера, вальяжно раскинувшаяся рядом со своим мужем и следившая, казалось, за всеми присутствующими одновременно из-под полуопущенных век.

Присмотревшись к Ифе, гость поднялся и подошел к ней поближе. Когда он сидел, он казался намного меньше — просто красивый успешный мужчина, когда-то принадлежавший к "золотой молодежи", а теперь — к социальной и бизнес-элите. Однако, стоило ему встать и двинуться в сторону Ифы, как та аж сжалась и немного попятилась. Он был высоким и очень атлетичным, что уже само по себе создавало определенный дискомфорт, но в добавок к этому он двигался совершенно иначе, чем любой известный Ифе богач. Ифа не могла облечь это тревожное ощущение в слова, но она отчетливо осознала, что этот человек легко может свернуть ей шею, стоит ему этого захотеть.

Заметив ее реакцию, мужчина остановился, мгновенно меняя и осанку и выражения лица на что-то более мягкое, расслабленное и доброжелательное.

— Извините, — извинился он не то за маленькое недоразумение, не то за личный вопрос, который собирался задать. — У вас есть дети?

— Есть, господин, — тихо ответила ему настороженная женщина, напуганная вежливостью чуть ли не больше, чем грозным видом