хватки.
— Видишь это? — прошипел он, бросая мой телефон в воду. — Видишь это, девочка?
Я неподвижно кивнула, наблюдая, как мой телефон опускается на дно пинтового стакана.
— Если я узнаю, что ты лжешь мне, это будет не твой телефон, я утону, — прорычал он, так сильно впиваясь пальцами в мое плечо, что моя спина согнулась без разрешения моего мозга. — Ты меня слышишь?
— Я слышу тебя, — захныкала я, дрожа с головы до ног.
— И ты тоже не беги к своему брату с историями, — прошипел он мне на ухо. Оттолкнув меня, он добавил: — Или я пошлю вас обоих на улице.
Я бы хотела, чтобы ты это сделал, я едва удержалась, чтобы не сказать.
Потому что, что случилось бы с Тадхгом, Олли и Шоном, если бы мы ушли?
Тадхг был следующим в очереди после меня, поэтому он примет на себя основную тяжесть гнева моего отца.
Эта концепция была мне отвратительна.
Протянув руку, я потерла щеку и заставила себя не плакать.
Он бросил на меня последний взгляд, прежде чем покачать головой. — Давай— убирайся с глаз моих.
Не говоря больше ни слова, я поспешила из комнаты со слезами, жгущими мои глаза.
Я ненавижу тебя! Я тихо закричала, когда привычно побежала в свою комнату, я, блять, ненавижу тебя!
Подбежав к своей комнате, я приняла сознательное решение на цыпочках пройти мимо комнаты Джоуи, заставляя себя не издавать ни звука, а затем быстро заперлась в своей спальне.
Выключив свет в спальне, я забралась в кровать, накрылась с головой одеялом и схватила дискмен.
Менее чем через две минуты раздался тихий стук в дверь моей спальни.
— Шэн? — Голос Джоуи донесся с другой стороны кадра. — Все в порядке?
Я обдумывала, не отвечать ли ему, но решил не делать этого, зная, что он автоматически сделает правильный вывод, и весь ад вырвется на свободу.
Он только что вернулся от Ифы сегодня вечером.
Я не хотела, чтобы он снова уходил.
Поэтому вместо этого я перезвонила: —Я в порядке, Джо. Просто устала.
Последовала долгая пауза, прежде чем он заговорил снова. — Ты уверена?
— Да, — прохрипела я, прижимая пальцы к нижней губе, чтобы она и мой голос не дрожал.
— Звучит не очень хорошо, — ответил мой брат.
Черт возьми.
Прочистив горло, я добавила: —У меня женские проблемы.
— Женские проблемы? — он перезвонил, и его голос звучал смущенно.
— У меня месячные.
— Черт возьми, мне действительно не нужно было это знать, Шэн, — простонал Джоуи, и я представила, как он содрогается по другую сторону двери.
Несколько мгновений спустя звук захлопнувшейся двери его спальни заполнил мои уши.
Прерывисто вздохнув, я смахнула горячие слезы, обжигающие мои щеки.
В один прекрасный день я собиралась выбраться из этого дома.
И когда я это сделаю, я уже никогда не собиралась возвращаться.
Именно с этой мыслью, этим крошечным проблеском надежды и компакт-диском с миксом Джонни, звучащим в моих ушах, я погрузилась в беспокойный сон.
Глава 53.Липкие подарки
Джонни
С шести лет я был сосредоточен исключительно на регби.
Я верил в себя и свои способности.
Что-то внутри меня пробудилось к жизни, почти танцевальное ощущение пробежало по моей коже, когда я держал мяч в руках.
Я знал, что пойду в Академию, и когда я туда попал, я ни капельки не удивился.
Я был настолько уверен в своем будущем.
Я отказывался принять любой другой путь в жизни.
Карьера в профессиональном регби была моей целью, моим предназначением, моей гребаной судьбой, и я хватался за нее обеими руками.
Я не был импульсивным.
Я был тверд.
Ориентированный на цель.
Ведомый.
Решительный.
Вероятно, у меня было много и других негативных черт, но я сосредоточился только на своих сильных сторонах.
Единственными слабостями, о которых мне было интересно узнать, были те, которые влияли на мою игру.
Однажды обнаружив это, я работал как сумасшедший, чтобы исправить себя.
Я был довольно решительным человеком.
У меня не было проблем с тем, чтобы предугадывать свои решения или что-то в этом роде.
Я принял решение и придерживался его.
Как тогда, когда мне было шесть и я решил, что сделаю карьеру из своей страсти.
Сортировка.
Или когда я решил, что степень в бизнесе — идеальный вариант для меня.
Просто.
Я сделал выбор и придерживался его.
Я должен был быть чертовски осторожен со своим выбором, потому что, как только я принимал решение, как только я на что-то решался или, что еще хуже, мое сердце, это было в моей природе — следовать ему с навязчивым голодом.
Не возвращаться назад, не сомневаться и не передумывать.
Моя личность, скорее всего, во многом была связана с моей нерешительностью.
Я не общался с людьми просто так — и никогда с девушками.
Я хорошо знал, что обладаю навязчивой личностью.
Это была причина, по которой я оказался на своем месте так рано в моей карьере.
Знание этого только сделало мое нынешнее затруднительное положение еще более удручающим.
В течение нескольких месяцев я потерял голову из-за гребаной девчонки.
А мое сердце?
Черт меня побери, это все-таки сработало, привязавшись к тощей третьекурснице с каштановыми косичками и голубыми глазами, которые, блять, обожгли мою душу.
Мне нужно было быть чертовски осторожным со своим следующим шагом, потому что, как только я решу, что она — девушка для меня, так и будет.
Как только я связал себя обязательствами, как только мое сердце предъявило на нее права, я мог бы с таким же успехом наклеить себе на лоб ярлык, гласящий, что я твой, пожалуйста, будь нежна со мной, потому что я здесь, чтобы остаться.
Самой страшной частью всего этого было осознание того, что я сдерживал себя изо всех сил, а погружение выглядело все более привлекательным каждый раз, когда я смотрел на нее.
— Что ты делаешь? — Спросил Гибси, когда он вошел в мою спальню без стука поздно вечером во вторник, к счастью, отвлек меня от моих мыслей.
— На что похоже, что я делаю? — Уронив ручку на стол, я повернулся на своем вращающемся стуле и уставилась на него. — Домашнее задание.
Для Гибси не было редкостью приходить ко мне домой в любое время дня и ночи.
Я был просто рад, что на этот раз с ним не было гребаного кота.
Он был с ним больше, чем просто возможно.
— Парень, ты такой крутой. — Гибси бросил свою школьную сумку рядом с моим столом, а затем бросился на мою
