Ознакомительная версия. Доступно 35 страниц из 173
Александр Иванович прислушался. Интонации – слова пока неразборчивы – одного из собеседников были очень знакомыми. Конечно, Марков. Это всё объясняло. К кому же и броситься Сергею сразу по приезде, как не к комдиву-201. А Ямщиков уж готов был понапридумывать семь бочек арестантов, старый хрен, Отелло доморощенный.
Зато речь второго, правильная, но какая-то заторможенная, мёртвая, была совершенно не знакома. Сергей что, приволок с собой того немца из поезда? Так тот вроде по-русски ни бум-бум.
Генерал распахнул дверь. Люсечка лежала на кровати. Одна. В большой и пустой, почти без мебели, комнате не было больше никого. Разговор исходил из небольшой коробочки.
Услыхав, как скрипнули несмазанные петли, девушка обернулась и инстинктивно попыталась прикрыть… приёмник? Или что это было… одеялом. В этот момент раздались слова:
– Кто возглавит Рейх после отстранения Гитлера?
Это – Марков.
– Вопрос ещё не решён окончательно. Среди кандидатур Риббентроп, Роммель, Паулюс. Ни одна из одиозных фигур, замаравших себя грязью и кровью, в руководство обновлённой Германии не войдёт.
Говорил явно немец, очень хорошо знающий русский язык, но, безусловно, ганс. С какого, простите, хрена Сергей обсуждал вопросы большой политики с каким-то явно не рядовым фашистом? Ямщикову стало страшно.
– Это что? – спросил он у блондинки.
Люсечка сумела наконец выключить машинку.
– Милый, как хорошо, что ты пришёл. Пойдём, я тебя покормлю. – Девушка вспорхнула, нежно взяла командира под руку и попыталась увлечь поближе к керогазу и подальше от кровати, которую заняла маленькая коробочка с голосами.
– Погоди ты с едой. Что это такое и откуда это у тебя?
Комдив в глубине души надеялся, что девушка сейчас скажет что-либо такое, что сразу расставит всё по местам. Хотя, каким должно оно было быть, такое, он представить не мог.
Красавица обмякла, бессильно опустилась на кровать:
– Не хотела я тебе ничего говорить, да вот явился ты не вовремя, – медленно произнесла она, обдумывая, что и как выдать любовнику. – Твой Марков встречался с первым помощником начальника немецкой военной разведки. Это звукозапись их переговоров.
– А откуда она у тебя? И аппарат этот где ты взяла?
Блондинка выпрямилась, словно аршин проглотила.
– Забыл ты правило: «Меньше знаешь, лучше спишь». Во всех смыслах спишь лучше. Ну, слушай. Рано или поздно ты всё равно всё узнал бы. Теперь придётся определиться. Как Горький говорил: «С кем вы, мастера культуры?» Ты думал, я так, официанточка. На самом деле я служу в НКВД. Моим заданием было записать разговор Маркова и Пикенброка на магнитофон. У немцев, между прочим, таких ещё нет – он работает на аккумуляторах, а не от сети.
– Да какая мне разница, на чём работает эта хреновина! НКВД хочет доказать, будто Сергей – немецкий шпион?
– Достаточно будет показать Сталину, что его любимчик якшается с разведчиками потенциального противника. И всё, конец твоему дружку. А может быть, и тебе. Сам же рассказывал, что генерала тебе он выхлопотал. Но ты не бойся, тебя я сумею защитить. Я самого Лаврентия Павловича попрошу, он меня послушает. Ты только ничего такого не подумай, это совсем другое. У нас общие профессиональные интересы.
Всё-таки лишена была девица артистизма мышления, иначе сообразила бы, что нельзя грубо поломать через колено такого человека, как Ямщиков. Он, может, и выглядел «сапогом всмятку», но был совсем не так прост. Да те, кто «так прост», до генерала не дослуживаются.
Александр Иванович понял и то, что его любовница сказала, и то, о чём она пыталась умолчать. Мелькнуло сожаление: Дездемона оказалась Матой Хари из столовой. И ещё, так и придётся век доживать бобылём. Мужчина протянул руку:
– Ну-ка дай мне этот … мудафон.
Блондинка на секунду задумалась, но всё же протянула коробочку. Ямщиков взвесил её на ладони – не тяжёлая, полегче пистолета будет. А убить может так же наверняка, как пуля из «ТТ». Он сунул аппарат в карман и проговорил:
– Эта штука останется у меня.
– С ума сошёл, – взвилась красотка. – Тебя же в порошок сотрут. В лагерную пыль.
– Авось бог не выдаст, – вздохнул комдив.
Сумова откинулась на подушки, подняла на кровать согнутые в коленях ноги. Подол халатика скользнул по бёдрам. Девушка потянулась, как беленькая кошечка, протянула руки к любовнику и промурлыкала:
– Иди сюда. Ведь я же лучше, чем твой Марков, правда?
Командир с грустью оглядел прелестную, притягивающую фигуру, почесал затылок:
– Будешь уходить, дверь не запирай. Всё равно отсюда утащить нечего. И мой тебе совет – не спеши докладывать товарищам с общими профессиональными интересами, что запись ты не уберегла. А то ведь не ровён час…
Ленка в очередной раз оглядела жильё, куда её запихнул – сами понимаете, исключительно в целях вашей личной безопасности – улыбчивый Габрильянц. Подслеповатое окошко в кружевных занавесочках, стол, покрытый цветной скатертью с кистями, два обшарпанных стула, продавленный диван. Через узенький коридор – крохотная кухонька и «места общего пользования». За запертой снаружи дверью – пара молчаливых лбов в потрёпанных костюмах. Девчонка повыглядывала в скучный пустой двор. Подремала. Попыталась спросить у охранников, долго ли ей тут киснуть, в ответ: «Вам сообщат». Положение было дурацким. Вроде о тебе заботятся, спасают, можно сказать. И в то же время ощущение, будто посадили в тюрьму.
Когда в скважине заскрежетал ключ, она обрадовалась. Заканчивается Белостокское осадное сидение, воля. В прихожую вошёл хорошо одетый человек: седеющие виски, мясистый нос, под ним, как постамент под памятником, усы-муха. Как у Гитлера.
Носато-усатый внимательно оглядел девушку, вежливо поздоровался и по-хозяйски развалился на диване:
– Меня зовут полковник Саркисов.
«Интересное имя – Полковник», – подумала девушка. Но сдержалась и вслух не сказала ничего.
– Я хочу серьёзно поговорить с вами, Елена Ивановна.
Ленка решила изобразить пай-девочку, кивнула, улыбнулась, чуть книксен не изобразила. Пришедший, он же пришелец и, может быть, засланец, кивнул, показывая, что да, оценил.
– Сегодня ночью вам дадут возможность встретиться с генерал-полковником Марковым.
– Интересно, а почему ночью? – с невинным видом произнесла хулиганка. – Я – честная девушка.
– Вы должны убедить любовника, – невозмутимо продолжил Саркисов, – чтобы он беспрекословно выполнял наши, скажем, просьбы.
Беседа приобретала серьёзный характер.
– Чьи – ваши, какого рода просьбы имеются в виду и при чём здесь я? – Глаза девушки сузились.
– Отвечаю по порядку, – вальяжно выговорил-таки засланец. – Наши это наши. Те, которые будут переданы через меня. Характер поручений – сугубо военно-организационный. Филологу, особенно специалисту по… – он достал из внутреннего кармана пиджака бумажку, развернул и прочёл: – По метапоэтике Велимира Хлебникова, так, правильно? – содержание этих заданий непонятно и неинтересно. При чём здесь вы? При том, сучка, что если ты этого не сделаешь, массу неприятных вещей сделают с тобой. Я внятно выражаюсь?
Ознакомительная версия. Доступно 35 страниц из 173
