Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Я фыркаю.
— Ага. А потом о них сняли банальный фильм, в котором удалось исказить сразу несколько греческих мифов.
Губы Деэра подрагивают.
— Пожалуй. Или, быть может, мы просто не разглядели лежащую в основе идею о вечной любви. — У него забавное выражение лица, и я не могу понять, говорит ли он серьёзно или просто пытается иронизировать, потому что «тебе не понять всей иронии».
— Знаешь, это чушь, — говорю ему я, представляя, как бросаю воображаемые кости. — Я про вечную любовь. Ничто не вечно. Любовь увядает, или влечение, или, быть может, умирают сами люди. В любом случае, любовь в конце концов всегда умирает.
Кому, как не мне, об этом знать. Ведь я же Девушка из похоронного дома. Я вижу это каждый день.
Деэр недоверчиво смотрит на меня.
— Если ты действительно в это веришь, то веришь и в то, что смерть управляет нами, а может, и обстоятельства. Звучит удручающе, Калла. Мы сами хозяева своей жизни.
Кажется, Деэра по-настоящему волнует этот вопрос, и я смотрю на него, вдруг испугавшись разочаровать его, хоть и убеждена в своей правоте.
В конечном счёте, именно я всё время окружена смертью и печальными обстоятельствами. Именно я только что потеряла мать, хотя понимаю, что Земля продолжает вращаться, будто ничего не случилось.
— Я не очень-то верю, что смерть управляет нами, — осторожно поправляюсь я. — Но и ты не можешь отрицать, что в итоге она побеждает. Всё время. Потому что все мы умрём, Деэр. Так что победа за смертью, а не за любовью.
Он фыркает.
— Скажи это бессмертным Персею и Андромеде, поселившимся на небесах.
Я фыркаю в ответ.
— Они вымышленные.
Деэр пристально смотрит на меня, взглядом убеждая принять его точку зрения, и внезапно я с удивлением осознаю, что мы начали говорить о любви, а закончили о смерти. Если дать мне волю, все разговоры будут только на эту тему.
— Извини, — говорю я. — Похоже, рискованно жить там, где живу я. В моём доме всегда присутствует смерть.
— Смерть имеет огромное значение, — признаёт Деэр. — Но есть вещи и поважнее. Если же это не так, то мы впустую тратим время. В этом случае жизнь ничего не стоит. Рискни и прерви её. Ведь всё это значительное «кое-что» — ерунда, если в итоге оно может просто взять и исчезнуть.
Я пожимаю плечами и отвожу взгляд.
— Извини, просто я верю лишь в то, что происходит здесь и сейчас. Это единственное, о чём мы знаем и на что можем рассчитывать. А я не люблю думать о конце.
Деэр снова вглядывается в небо, но он по-прежнему задумчив.
— Сегодня ты кажешься довольно пессимистичной, Калла-Лилия.
Я с трудом сглатываю, понимая, что говорю, как мегера. Измученная, гадкая и озлобленная личность.
— Несколько недель назад погибла моя мама, — говорю я, и слова оставляют царапины на моём сердце. — И мне всё ещё тяжело об этом говорить.
Он замирает, а затем кивает, как будто теперь всё сказанное обретает смысл, и ему очень жаль, ведь в таких случаях полагается сочувствовать.
— О, понятно. Мне жаль. Я не хотел потревожить твою рану.
Я отрицательно мотаю головой и отвожу взгляд, поскольку глаза тут же наполняются слезами, и мне становится неловко. Боже, я когда-нибудь смогу думать об этом без слёз?
— Всё нормально. Ты же не знал, — отвечаю я. — И ты прав. Я, наверное, устала от того, что меня постоянно окружает смерть. Подозреваю, это и сделало меня мерзкой.
Деэр внимательно изучает меня, его глаза сверкают в свете костра, отражая фиолетовое пламя в этих чёрных бездонных глубинах.
— Ты не мерзкая, — произносит он своим ох-настолько-красивым голосом. — Нисколько.
Его слова заставляют меня потерять нить моих мыслей. И он смотрит на меня так… словно я прекрасна, и он хорошо меня знает. Только я всего лишь Калла, и всё совсем не так.
— Прости, я сегодня такая эмоциональная, — говорю ему. — Обычно я себя так не веду. Просто… столько всего происходит в последнее время.
— Понимаю, — спокойно отвечает он. — Могу ли я что-нибудь для тебя сделать?
Ты можешь снова назвать меня Каллой-Лилией. Ведь это звучит так интимно и знакомо, и заставляет меня чувствовать себя лучше.
Но я лишь качаю головой:
— Сожалею, но нет.
Он улыбается.
— Ладно. Могу я хотя бы проводить тебя до дома?
Моё сердце на секунду ёкает, но идея столкнуться прямо сейчас лицом к лицу с Финном не особо воодушевляет. Поэтому я отрицательно мотаю головой.
— Я пока не готова вернуться, — с сожалением говорю ему. И это чистая правда.
Он пожимает плечами.
— Хорошо, тогда я подожду.
Стук моего сердца отдаётся в ушах, пока я старательно делаю вид, что его слова не вызывают во мне волну трепета. Мы сидим на песке так близко, что я ощущаю тепло, исходящее от его тела, так близко, что всякий раз, когда он шевелится, наши плечи соприкасаются. Я не должна получать столько удовольствия от ощущения его тепла и этих случайных прикосновений.
Но я получаю.
Мы сидим так около часа.
В молчании.
Глядя на океан, небо и звёзды.
Никогда и ни с кем раньше я не чувствовала себя так спокойно, не испытывая неловкости в тишине. Ни с кем, кроме Финна. До этого момента.
— А ты знал, что Леонарда Чианчулли, серийный убийца из Италии, славилась тем, что готовила из своих жертв булочки к чаю и подавала их гостям? — всё ещё глядя на воду, рассеянно спрашиваю я.
Деэр даже бровью не ведёт.
— Нет, потому что странно такое знать.
Внутри меня поднимается смех, готовый вырваться наружу.
— Согласна, так и есть. — Этим знанием вчера поделился со мной Финн.
Деэр улыбается.
— Я обязательно расскажу об этом на следующей же вечеринке.
Теперь уже я не могу сдержать улыбку.
— Уверена, всем понравится.
Он усмехается.
— Ну, как начало беседы — наверняка.
Я не двигаюсь, отчасти потому, что хочу остаться здесь навсегда, невзирая на сырость песка, просочившуюся сквозь мои джинсы, отчего у меня уже мокрая попа.
Но даже несмотря на то, что я не хочу, чтобы это закончилось, темнота вокруг нас стоит такая непроглядная, что поглощает нас. Становится поздно.
Я вздыхаю.
— Мне пора возвращаться.
— Хорошо, — отвечает Деэр низким голосом, и если бы я не знала его лучше, то решила бы, что в нём промелькнуло сожаление. Может, он тоже хочет остаться здесь подольше?
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
