Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 150
Двеймерец медленно и уверенно зашагал к ней по черепице, не обращая никакого внимания на тени под ногами. Затем протянул руку. Пальцы в мозолях, на указательном – кольцо в форме трех змеевидных морских драков, сплетенных вместе. Мия снова оценивающе посмотрела на юношу, на шрамы и безобразные татуировки, на оливковую кожу, широкие и мускулистые плечи. Облизала губы и почувствовала солоноватый привкус пота.
Тени покрылись рябью под ее ногами.
– Рад знакомству, донна Мия, – сказал он.
– И я, дон Трик.
И, улыбнувшись, она пожала ему руку.
Глава 5
Комплименты
Девочка промчалась по узким улочкам, пересекла мост и ринулась вниз по ступенькам. На ее руках засыхала алая кровь. Нечто следовало за ней, темной лужицей неслось по пятам, шустро отскакивая от разбитых плит. Она понятия не имела, что это и чего хочет, – знала лишь то, что оно помогло ей, и без этой помощи она была бы такой же мертвой, как отец.
глаза открыты
ноги дергаются
из горла раздаются булькающие звуки
Мия подавила слезы, сжала руки в кулаки и побежала. Позади слышались крики и ругань душителя щенков и его приятеля. Но девочка была ловкой и быстрой, она ужасно боялась; страх даровал ей крылья. Она летела по кривым проулкам и над замусоренными каналами, пока наконец не сползла по стене в каком-то закутке, схватившись за бок.
В безопасности. Пока что.
Подобрав под себя ноги, Мия пыталась сдержать поток слез, как учила ее мама. Но они были гораздо сильнее и рвались наружу, пока она не сдалась. Икая и вздрагивая всем телом, она прятала зареванное лицо в красные от крови руки.
Отца повесили как предателя под надзором самого верховного кардинала. Мать заковали. Владения семьи Корвере передали тому ужасному судье Рему, скрутившему шею Капитану Лужице. А Юлий Скаева, консул итрейского Сената, приказал утопить ее в канале, как какого-то ненужного котенка.
Весь ее мир разрушили за одну перемену.
– Дочери, спасите меня… – выдохнула девочка.
Мия увидела, как тень под ней зашевелилась. Пошла волнами, словно поверхность воды, в которую бросили камешек. Как ни странно, она не боялась. Казалось, страх вытекал из нее, просачиваясь через кожу на ее ступнях. Она не ощущала ни угрозы, ни детской боязни чего-то неизведанного, притаившегося под кроватью, от которой раньше бросало в дрожь. Но она вновь ощутила то присутствие – или, скорее, отсутствие, – свернувшееся в ее тени на каменных плитах.
– И снова здравствуй, – прошептала Мия.
Она почувствовала это неосязаемое нечто. В своей голове. В груди. Девочка знала, что оно улыбалось – дружелюбная улыбка, которая отразилась бы и в глазах, имейся они у этого создания. Мия нащупала в рукаве окровавленный стилет, полученный с его помощью.
Подарок, спасший ей жизнь.
– Кто ты? – прошептала она в черноту у своих ног.
Ответа не последовало.
– У тебя есть имя?
Оно вздрогнуло.
Выжидая.
Вы-жи-да-я.
– Ты хороший, – объявила девочка. – Так что нужно подобрать тебе хорошее имя.
Очередная улыбка. Черная и нетерпеливая.
Мия тоже улыбнулась.
Решено.
– Мистер Добряк, – подытожила она.
Согласно табличке над стойлом, жеребца звали Рыцарем, но Мия довольно быстро узнала, что на самом деле он просто Ублюдок.
Сказать, что она не питала теплых чувств к лошадям, все равно что сказать, что мерины[30] не питают теплых чувств к ножам. Прожив почти всю жизнь в Годсгрейве, она редко нуждалась в этих животных, да и путешествовать на них, честно говоря, не самое большое удовольствие, что бы там ни говорили ваши поэты. Запах лошадей сродни меткому удару в уже сломанный нос, филейные части всадника часто бывали отмечены волдырями, а не просто синяками, не говоря уже о том, что копыта ненамного быстрее ног. И все эти минусы усугубляются, если у коня есть чувство собственной важности. К сожалению, у бедного Рыцаря оно имелось.
Жеребец принадлежал гарнизонному центуриону, костеродному воину легиона люминатов по имени Винченцо Гарибальди. Породистый, черный, как легкие трубочиста[31]. Получая лучший уход (и еду), чем большинство людей Гарибальди, Рыцарь не терпел никого, кроме своего хозяина. Посему, столкнувшись со странной девушкой в своем стойле, он раздраженно фыркнул и стал опорожнять мочевой пузырь, стараясь обрызгать максимально возможное количество квадратных метров вокруг.
Однако Мия, прожившая несколько лет рядом с рекой Розой, не потеряла сознание от вони конской мочи, а лишь быстро засунула жеребцу в пасть удила, чтобы заткнуть его. Девушке пришлось отсидеть трехнедельный срок на лошадиной ферме по «просьбе» старика Меркурио и, как бы она ни ненавидела этих тварей, за это время она хотя бы узнала, что уздечка надевается не на задницу[32]. Тем не менее, когда Мия накинула на Рыцаря попону, тот заметался по стойлу, и лишь спешный прыжок верхом на калитку уберег ее от неминуемой участи быть расплющенной в тонкий блинчик.
– Ради вздымающихся буферов Трелен, заставь его умолкнуть! – прошипел Трик, стоя у входа в конюшню.
– …Ты серьезно только что выругался, упомянув «буфера» богини?
– Забудь об этом, просто заткни его!
– Я предупреждала, что лошади меня не любят! И богохульство на тему груди Леди Океанов никак нам не поможет. Скорее, приведет к тому, что ты утонешь, извращенец.
– Меня, без сомнений, ждут долгие годы заключения в каком-то обоссанном подобии тюрьмы этого отстойника, чтобы покаяться в грехах.
– Попридержи исподнее, – прошептала Мия. – Отстойник будет занят какое-то время.
Трик недоумевал: о чем толковала эта девчонка? Но стоило ей скользнуть в стойло Рыцаря для очередной попытки его оседлать, как с гарнизонной башни раздался чей-то вой, молитвы к Всевидящему и вспышка столь красочной брани, что ее можно было подкинуть в воздух и назвать радугой. Ветер принес с собой такой едкий смрад, что у юноши заслезились глаза. Пока Мия осыпала тихими проклятиями голову Рыцаря, Трик решил разведать, из-за чего поднялась буча.
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 150
