– Да, в день по два тренинга проводила и по три-четыре часа каждый, – ответила женщина, – вроде время и регламентировано, но ты же знаешь, как это бывает. Сначала я говорю, потом участники начинают задавать вопросы, не оставишь же их без ответа.
– Знаю, конечно. Я только дам волю коллегам на совещании, и всё – вопросы посыпались, как из рога изобилия. Если не остановить, можно часами отвечать, их только больше и больше будет, – муж откинулся на спинку кресла и стянул галстук, отбросив его в сторону, – с дочерью говорила?
– Да, пообщались. Не стала скандалить, ругаться. Зачем? Ты же с ней уже пообщался. Я попыталась её доходчиво объяснить, с чем связаны твои переживания. Должна же она, в конце концов, понять, что ее необдуманные поступки могут привести к трагедии, да и тебе ведь вредит ее поведение, – Ольга Юрьевна села на диван напротив стола мужа и подобрала под себя ноги.
– Весь город гудит, словно улей, – вздохнул мужчина, – все шушукаются, перешептываются за спиной, а в глаза улыбаются.
Александр Владимирович подошел к шкафу, открыл дверцу и, вытащив бутылку с янтарной жидкостью, спросил:
– По стопочке?
Ольга Юрьевна замотала головой:
– Спасибо, не хочу. Сегодня что-то голова болит целый день, да и сердце давит, наверное, от всех этих переживаний.
– Оль, все будет хорошо, – мужчина погладил жене руку.
Александр Владимирович плеснул в стакан содержимое бутылки, вернулся обратно в кресло и, сделав глоток, закрыл глаза. Жидкость обожгла горло, приятным теплом наполнив желудок.
– Завтра рано утром в Москву улетаю, – сказал Александр Владимирович.
– Надолго? – женщина посмотрела на мужа.
– Надеюсь, что туда и обратно. Ну а там, как пойдет, это уже не от меня зависит. В министерстве финансов встреча в обед, потом еще надо повидаться с одним бизнесменом, и, если ничего не поменяется, то сразу назад. Послезавтра надо здесь быть, дел по горло, да и очередная комиссия приедет из центра.
Мужчина включил компьютер и обратился к жене:
– Оля, ты иди пока сообрази что-нибудь перекусить, а мне тут кое-что сделать надо.
Зови Вику, все вместе поужинаем да заодно и пообщаемся перед командировкой.
Ольга Юрьевна поднялась с дивана и направилась к двери:
– Ждем тебя в столовой.
Водитель и машины сопровождения ждали Александра Владимировича возле дома в шесть часов утра. Вика, конечно же, не вышла проводить отца, встать в такое время для девушки было неприемлемо. Потом, конечно, она очень сожалела об этом. Девушка за все годы учебы в школе с трудом переносила ранние подъемы, по своей натуре она была совой, да и образ жизни вела ночной. Виктория совершенно не понимала людей, которые изо дня в день встают ни свет, ни заря и едут на работу за тридевять земель. Ее отец, да и мать, тоже вставали рано, но в случае с отцом, она понимала, что ради должности и власти можно потерпеть и ранние подъемы, и поздние возвращения домой, и постоянные командировки.
В последних классах девушка стала часто пропускать первые уроки, иногда просыпала, а иногда, чтобы мать не задавала лишних вопросов, девушка делала вид, что уехала в школу, но на самом деле, просиживала один, а то и два урока с подругами в каком-нибудь кафе. В одиннадцатом классе Вика совсем перестала ходить на первый урок и все с этим вроде, как смирились. Учителя делали вид, что так и надо, не могли же они постоянно упрекать дочь Белова, а мать тоже махнула рукой, устав ругаться. Ольге Юрьевне тяжело было «воевать» с дочерью, поскольку та пользовалась колоссальной поддержкой отца, тот всегда становился на её сторону и находил ей массу оправданий. Всегда, когда Ольга Юрьевна пыталась с мужем завести разговор о неправильном воспитании девочки и ее неправильном отношении к учебе, Александр Владимирович постоянно отмахивался и говорил:
– Оля, не морочь мне голову. Это всего лишь школа. Она скоро закончится и, как только Вика поступит в университет, девочка забудет о ней и будет вспоминать только тогда, когда увидит фотографии своих одноклассников в социальных сетях. Так зачем же рвать свое сердце и постоянно зудеть на эту тему. Она и меня уже достала, если честно, – театрально улыбался мужчина.
Ольга Юрьевна от бессилия тяжело вздыхала. Она понимала, что ничего не может изменить в этой ситуации. Иногда, женщина ловила себя на мысли, что ей хотелось развестись с мужем и жить спокойной жизнью, без постоянного пристального внимания общества к ней и ее семье, без этих бесконечных светских и деловых мероприятий, без сплетен и кривотолков, отравлявших жизнь на каждом шагу. Первое время женщина остро реагировала на всякого рода сплетни, даже пыталась с мужем выяснять отношения, но со временем она смирилась и стала меньше обращать внимания на слухи и сплетни.
Но, все-таки, когда до нее доходили разговоры о похождениях супруга и его изменах, в душе разгорался огонь ненависти, и она ничего не могла с этим поделать. Александр Владимирович всегда отрицал эту информацию и говорил жене:
– Оля, ты же понимаешь, что всё это чушь собачья. Конечно, обо мне говорили, и будут говорить, я же публичный человек. Это закономерно. Тебе просто нужно научиться перестать реагировать на сплетни.
Женщина пыталась учиться, но не всегда получалось. Обида в сердце росла, как снежный ком.
Александр Владимирович подъехал к месту стоянки самолета в тот момент, когда ему позвонил пилот и сообщил о готовности к вылету. Мужчина не летал регулярными авиарейсами, для своих частых командировок он использовал бизнес-джеты, что позволяло ему с комфортом передвигаться между регионами. Для перелетов по своей области у него был личный вертолет, рассчитанный на десять пассажиров. Когда Александр Владимирович вышел из своего бронированного мерседеса (этот автомобиль считался служебным), навстречу ему быстрым шагом шла девушка лет двадцати трех. Она выскочила из припаркованного у трапа черного джипа. Солнцезащитные очки, светлые волосы, собранные в хвост, раскачивающийся при ходьбе из стороны в сторону. Женщина подошла к мужчине, он обнял ее одной рукой за плечи, забрал у нее сумку, и они вместе направились в сторону воздушного судна. Расположившись удобно в креслах, рядом друг с другом, девушка спросила:
– Ты чего так долго? Я уж думала, может у тебя планы поменялись.
– Я бы сообщил, – мужчина притянул девушку к себе и поцеловал ее в висок. Подошедшая стюардесса обратилась к мужчине:
– Александр Владимирович, что желаете? Завтрак или пока только напитки?
– Леночка, напитки пока нельзя, это ограничение компенсируем на обратном пути, – Белов улыбнулся, – давай пока нам по чашке кофе, а чуть позже завтрак, – Александр Владимирович обратился к своей спутнице, – ты голодна?
– Можно мне к кофе еще круасан с шоколадом? – поинтересовалась девушка и посмотрела на бортпроводницу.
– Конечно, – стюардесса мило улыбнулась.
Блондинка сняла куртку и, протянув ее стюардессе, сказала:
