Он:
«видел все вещи и, видя, понимал, а, понимая, обладал способностью раскрывать и объяснять их смысл. То, что знал, он высекал на камне; однако, вырезав [текст] на камне, он по большей части прятал его и хранил об этом полное молчание, чтобы каждая новая жоха космического времени могла заняться их поиском…»
Таким образом, предусматривался поиск этих каменных плиток, или «книг», Тота-Гермеса. Corpus Hermeticum высказывается по этому поводу совершенно однозначно, сообщая, что бог мудрости воспользовался магией, чтобы оттянуть на как можно более позднее время обнаружение этой сокровищницы знаний:
«О вы, священные книги… которые были смазаны специальным средством, чтобы предотвратить порчу… оставайтесь нетленными в течение веков и будьте невидимы и необнаружимы для всех людей, которые станут странствовать по равнинам этой страны до тех пор, пока Небеса, постарев, не породят организмов, достойных вас».
Вальтер Скотт перевел этот отрывок на английский и дополнил свой перевод следующим объяснением термина «организмы»: «Дословно — сложные предметы, то есть люди, состоящие из души и тела. По прошествии веков родятся люди, достойные того, чтобы читать книги Гермеса».
Змея, которая не может умереть…
Стремление прочитать эти книги является, по-видимому, очень древним, поскольку его можно проследить вплоть до древнеегипетских времен задолго до составления «Corpus Hermeticum». Так, например, папирус эпохи Птолемеев хранит историю о некоем Сутнау-Хаем-Уасте, сыне Рамсеса II (правил с 1290 по 1224 г. до н. э.); который искал «книгу, написанную собственноручно Тотом». В результате усердных поисков Сетнау завладел информацией о том, что эта книга, которая, как утверждали, содержит заклинание, дарующее бессмертие, лежит в древней гробнице мемфисского некрополя (обширная зона захоронения, протянувшаяся примерно на 35 километров вдоль западного берега Нила от Мейдума до Гизы):
«Сетнау пошел туда с братом и провел три дня и три ночи в поисках этой гробницы… и на третий день они нашли ее. Сетнау произнес над ней несколько слов, и земля раскрылась, и они спустились в то место, где была книга. Когда братья спустились в гробницу, то оказалось, что она ярко освещена светом, исходившим из книги».
Другой папирус, на этот раз из Среднего Царства (так называемый «Папирус Западной Колесницы», около 1650 г. до н. э.), хранит более древнюю историю времен Хуфу (правил с 2551 по 2528 г. до н. э.), предполагаемого строителя Великой пирамиды в Гизе. Этот папирус повествует о «сооружении, именуемом «Опись», расположенном в святом городе Гелиополис (18 километров к северо-востоку от Гизы), где хранился «кремневый сундук» с таинственным предметом, поискам которого, как сообщают, Хуфу «посвятил много времени». Из контекста следует, что это мог быть некий документ, поскольку в нем было записано «число тайных камер в святилище Тота».
Принято считать, что этот папирус рассказывает о действительных событиях или, по крайней мере, как-то их затрагивает. Согласно профессору И.Э.С. Эдвардсу, в нем содержится «зерно истины» и он «явно является копией более старого документа». Эдвардс указывает, что Гелиополис, место, где располагался Дом Описи, был центром астрономической и астрологической науки в Египте с незапамятных времен, а верховный жрец этого города носил официальный титул «Главы астрономов». По мнению египтолога Ф. Улрина, Дом Описи в Гелиополисе мог быть «хранилищем чертежей» или «комнатой для черчения», где изготавливались и хранились проекты. Аналогично Алан X. Гарднер утверждает, что «обсуждаемая комната была, по-видимому, архивом», а Хуфу «искал информацию о потайных камерах первобытного святилища Тота».
Главной темой «Папируса Западной Колесницы» является великий секрет Тота, который спрятан где-то в ящике. В другом тексте сообщается, что бог мудрости спрятал одну из своих книг «в железном ящике посередине Нила в Коптосе» (в нескольких километрах севернее Луксора):
«Железный ящик находится в бронзовом ящике, бронзовый ящик — в ящике из пальмового дерева, ящик из пальмового дерева — в ящике из эбенового дерева и слоновой кости, ящик из эбенового дерева и слоновой кости — в серебряном ящике, серебряный ящик — в золотом… ящик, в котором книга, окружен полчищами змей, скорпионов и всякого рода рептилий, а вокруг него обвилась змея, которая бессмертна».
И, наконец, последним по порядку (но не по значению) среди цитируемых нами материалов является погребальный текст (около 1900 г. до н. э.), где говорится о пути души к бессмертию: «Я открываю сундук Тота, — говорит усопший, — я ломаю печать… я вскрываю находящиеся внутри ящики бога, вынимаю из них документы…»
Таким образом, возникает ощущение, что «взвешивание слов» в сцене суда должно иметь какое-то отношение к обладанию умершим суммой знаний, причем эти знания таковы, что могут быть записаны на каменных плитах или в книгах и «документах».
Слово
Подобно многим другим древнеегипетским текстам о похоронах и воскрешениях, погребальные тексты являются своего рода руководством для души по путешествию на том свете — страшному блужданию по темной долине Дуат, кульминацией которого служит сцена суда. Тексты называются так (дословно — «гробовые»), потому что были написаны внутри гробов, предположительно для удобства прочтения умершими. Их первоначальная датировка восходит к Первому Промежуточному периоду (2134–2040 гг. до н. э.), а особенно их уважали во времена XII династии (1991–1783 гг. до н. э.). В самых ранних заклинаниях мы читаем:
«Молодой бог [умерший, вошедший в потустороннее царство Осириса и обретший бессмертие] рожден на прекрасном западе, пришел сюда из страны живых; он освободился от пыли, что была на нем, наполнил свое тело волшебством, утолил им свою жажду… Он подчинил себе страну через посредство того, что знал».
В более позднем заклинании встречается почти идентичная формула:
«Смотрите, Ваше Величество, Вы прибыли, Вы обрели всю власть, не оставив ничего позади… Вы наполнили свое тело волшебством, Вы утолили им свою жажду… Вы подчинили себе страну своим знанием подобно тем, к кому Вы спустились».
А еще позднее мы читаем о триумфе «оснащенности духа» и можем предположить, чем это он «оснащен»:
«Я прошел тропами Осириса; они находятся в пределах неба. Что касается того, кто знает это заклинание, позволяющее спуститься по ним, то он сам бог из свиты Тота; он может сойти на любое небо, куда захочет. Что же касается того, кому неведомо заклинание для прохода этими тропами, то он обречен быть ввергнутым в небытие».
Небесные координаты
Не может быть сомнения в том, что оснащенный дух подчинял себе страну Дуат при помощи того, что знал. Но в чем конкретно состояло это знание? Упоминание в текстах того, что оно использовалось «дабы сойти на любое небо», наводит на мысль, что здесь замешана астрономия. Это хорошо согласуется с астрономическими интересами жрецов Гелиополиса. При этом обретает смысл важная особенность Дуата, на которую мало кто из современных египтологов обращал внимание: типологически место обитания после смерти никогда не воспринималось древними египтянами как «преисподняя» в обычном иудейско-христианском смысле. Напротив, как давно уже отмечал доктор P.O. Фолкнер из Британского музея, ему больше соответствует термин «тот свет», поскольку оно является «частью видимого неба».
