Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 23
– Я-то думал, что Муми-папа напишет детектив, – разочарованно протянул Хомса. – Такой, чтобы всех подозревали и было множество версий, над которыми бы пришлось поломать голову.
Папа обиженно встал и стал собирать свои листки.
– Если вам не нравится моя пьеса, пожалуйста, пишите сами новую, – сказал он.
– Голубчик, – утешала его мама, – мы находим пьесу замечательной. Не правда ли?
– Конечно, – подтвердили все в один голос.
– Вот видишь, она всем нравится, – сказала мама. – Только чуть подправь ее, измени содержание и стиль. Я позабочусь, чтобы никто не мешал тебе. И пока ты работаешь, возле тебя будет стоять вазочка с карамельками.
– Ладно, – согласился папа. – Но лев должен остаться!
– Разумеется, без льва не обойтись, – поддакнула мама.
Муми-папа трудился вовсю. Все молчали, боясь произнести хоть слово или шевельнуться. Едва закончив рукопись, папа сразу стал читать вслух. Мама все время подкладывала ему карамельки. Все были возбуждены и полны больших надежд.
Ночью им не спалось.
Эмма почувствовала, как у нее прибавляются силы. Она не думала ни о чем другом, кроме генеральной репетиции.
Девятая глава
Об одном несчастном папе Утром того самого дня, когда Муми-папа писал свою пьесу, а Муми-тролль попал в тюрьму, Снусмумрик проснулся оттого, что сквозь еловые ветки в шалаш стали просачиваться дождевые капли.
Боясь разбудить малышей, он осторожно выглянул из шалаша.
Там, в мокром лесу, на ковре из полевых гвоздик рос прекрасный зеленый папоротник, но Снусмумрик пожалел, что вместо этого цветочного ковра не было поля с репой или брюквой.
«Да, вот так же, наверно, чувствуешь себя, когда становишься отцом, – подумал он. – Чем я буду сегодня кормить малышей? Мю не съест много, но эта орава опустошит весь рюкзак».
Он обернулся и посмотрел на маленький лесной народец, спавший в шалаше прямо на поросшей мхом земле.
«Теперь они еще начнут чихать от дождя, – мрачно подумал он про себя. – Да и это не самое страшное. Просто не знаю, что и придумать, чтобы развлечь их. Курить они не хотят. Мои рассказы их пугают. И времени стоять на голове целый день у меня нет, потому что тогда я не доберусь в Муми-дален до самой осени. Как будет хорошо, когда Муми-мама возьмет их всех на свое попечение!
«Муми-тролль, – с неожиданной нежностью подумал Снусмумрик. – Мы снова будем плавать вместе при лунном свете, а потом поболтаем в пещере…»
Одному из малышей приснился страшный сон, и он начал кричать. Все остальные проснулись и тоже заорали из солидарности с ним.
– Тсс! – шикнул на малышей Снусмумрик. – Хопе-ти-хоп! Титте-Рити!
Но это не помогло.
– Им вовсе не смешно, – пояснила малышка Мю. – Ты должен сделать, как моя сестра. Скажи им, что, если они не замолчат, ты их убьешь. Потом ты попросишь у них прощения и дашь им карамелек.
– И это помогает?
– Не особенно, – ответила малышка Мю.
Снусмумрик поднял шалаш из еловых веток и бросил его в кусты можжевельника.
– Вот так надо поступать с домом, в котором уже переночевали.
Лесные малыши сразу притихли и наморщили носики, покрытые каплями моросящего дождя.
– Идет дождь, – сказал один.
– Хочу есть, – сказал другой.
Снусмумрик беспомощно посмотрел на малышку Мю.
– Попугай их Моррой! – предложила она. – Так делает моя сестра.
– А ты тогда слушаешься? – спросил Снусмумрик.
– Конечно нет! – ответила Мю и так расхохоталась, что повалилась на спину.
Снусмумрик вздохнул.
– Ну пошли, – приказал он. – Да побыстрее! Поторапливайтесь, я вам кое-что покажу!
– А что? – заинтересовались малыши.
– Кое-что, – неопределенно протянул Снусмумрик и покрутил в воздухе лапой.
– Так просто ты не отделаешься, – сказала малышка Мю.
Они все шли и шли. А дождь все лил и лил.
Лесные малыши чихали, теряли башмачки и ныли, почему им не дают бутербродов. Некоторые ссорились друг с другом и вступали в драку. Один забил себе нос хвоей, другой укололся об ежа.
Снусмумрик почти пожалел Сторожиху парка. Одного малыша он нес на полях шляпы, двоих – на плечах, двоих – под мышками. Мокрый и несчастный, он пробирался сквозь густой черничник. И когда ему стало уже совсем невмоготу, он увидел перед собой полянку. Посреди полянки стоял домик, его трубу и столбы калитки обвивали гирлянды увядших листьев. Пошатываясь, Снусмумрик добрел до двери, постучал и стал ждать.
Никто не открывал.
Он забарабанил сильнее. Ни звука. Тогда он толкнул дверь и вошел в домик. Там никого не было. Цветы на столе тоже увяли, а часы остановились. Он опустил малышей на пол и подошел к остывшей плите. Там красовался пирог. Снусмумрик прошел в кладовку. Малыши терпеливо ожидали его. Стояла тишина. Но вот Снусмумрик вернулся и поставил на стол горшок с бобами.
– Ешьте, пока не потолстеете. Затем мы немножко передохнем и успокоимся, а я тем временем узнаю, как вас зовут. Дайте мне огонька для трубки!
Все малыши бросились зажигать Снусмумрику трубку, а чуть позже в очаге уже пылал огонь, а все платьица и штанишки сушились на веревке. На столе стояло огромное блюдо дымящихся бобов. За окном с беспросветно-серого неба сплошным потоком лил дождь. Было слышно, как дождь шелестел по крыше и как дрова потрескивали в плите.
– Ну как? – спросил Снусмумрик. – Кто хочет играть в песочнице?
Лесные малыши посмотрели на него, рассмеялись и принялись поедать коричневые бобы Филифьонки.
Но сама Филифьонка и не подозревала, что к ней явились гости. Она сидела в тюрьме за нарушение правил общественного порядка.
Десятая глава
О генеральной репетиции Шла генеральная репетиция пьесы Муми-папы, и горели все лампы, хотя до вечера было еще далеко.
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 23
