Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
В оральной фазе при сосуществовании эротического влечения и стремления к смерти чувство голода постоянно преследует ребенка, поэтому он начинает сосать свой палец или край подушки. В подобном случае во время анальной фазы ребенок наказывает своих родителей, пачкая одежду экскрементами или намеренно задерживая кал. В фаллический период у ребенка возникают фантазии о разрушении объектов своих привязанностей, возникает интерес к игрушкам и к их внутренностям. Если психический аппарат ребенка не справляется с переработкой стимулов окружающей реальности, то либидо не проявляется вовсе, но продолжает свою работу «внутри» ребенка, в психике которого преобладают «злые» образы. Развивается «первичный» мазохизм. Таким образом происходит слияние либидо и влечения к смерти – танатоса, которое лежит в основе всех сексуальных извращений. Садистическое влечение формируется позднее, в период полового созревания, то есть тогда, когда необходимо направить либидо на объекты другого пола. Тогда вместе с либидо привлекается и танатос.
Гипотезу о догенитальных влечениях дополняет теория о так называемых сексуальных ограниченных влечениях, таких как скоптофилия (подглядывание), эксгибиционизм (обнажение), мазохизм и садизм. Они занимают такое же место в теории сексуальности Фрейда, как и догенитальные сексуальные влечения, имеющие более тесную связь с различными конкретными зонами. Объединение и подчинение ограниченных сексуальных влечений, что характерно для зрелой генитальной организации, в раннем детстве невозможно. Как известно, малолетний ребенок получает удовольствие как от обнажения своего тела, особенно половых органов, так и уже в более старшем возрасте при разглядывании половых органов других лиц, при жестоком обращении с другими людьми или животными. Фрейд подчеркивал, что те дети, которые отличаются особой жестокостью, вызывают подозрение в интенсивной и преждевременной сексуальной деятельности со стороны эрогенных зон. Это несет с собой опасность, что связь жестоких влечений с эрогенными окажется позже в жизни неразрушенной.
Таким образом, окончательная, зрелая сексуальность должна быть связана как с догенитальными, так и с ограниченными влечениями, которые подчиняются ей и подвергаются сублимации, то есть их энергия как бы переводится на что-то иное, используется для несексуальных побуждений.
При нормальном развитии сексуальности в собственно генитальную или фаллическую стадию завершается выбор объекта и цели сексуального влечения.
В садистическом сексуальном поведении всегда отражается взаимодействие садистического и мазохистического влечений, которые постоянно выступают рядом и являются разными сторонами одной медали. При этом мазохистическое влечение чаще всего оказывается ведущим и мотивирует формирование садистического поведения, которое и выглядит как утрированное, патологическое, гипермаскулинное.
Рассмотрим, например, динамику становления садистического влечения на одном из наиболее типичных наблюдений.
З., 34 года, обвинялся в изнасилованиях и убийствах.
Мать после его рождения лечилась в психиатрической больнице. У него до 19 лет наблюдался энурез. В возрасте 9 лет перенес травму головы с потерей сознания. Рос возбудимым, обидчивым, раздражительным, часто наказывался родителями и даже якобы «сажался на цепь». В школе учился удовлетворительно, но часто нарушал дисциплину. В возрасте 16 лет был осужден за угон автотранспортного средства и попытку кражи. В период отбывания наказания его неоднократно принуждали к оральным и анальным гомосексуальным актам. Освободившись раньше срока, в период лечения в больнице в состоянии опьянения учинил хулиганские действия и вновь был осужден. В возрасте 19 лет он нанес ножевое ранение, от которого потерпевший скончался, и З. был осужден на 10 лет лишения свободы. Отбывая наказание, имел 42 взыскания и выговора, неоднократно водворялся в штрафной изолятор, зарекомендовал себя вспыльчивым, не способным противостоять чужому влиянию. Употреблял наркотики, установил постоянное сексуальное партнерство с одним из осужденных, испытывая к нему влюбленность, ревновал его, с удовольствием слушал рассказы партнера об отношениях с женщинами. При общении с ним прибегал к орально-генитальным и анальным половым актам как в пассивной, так и в активной формах. Однажды, будучи на свидании с родителями, услышал доносящиеся из соседней комнаты крики женщины, сначала решил, что ее бьют, а затем явился свидетелем полового акта, во время которого женщина стонала и вскрикивала. В дальнейшем постоянно вспоминал увиденное, стал при онанизме представлять «извивающуюся» женщину. Освободившись в возрасте 29 лет, женился. В первый год половая жизнь была практически ежедневной, однако удовлетворения, несмотря на происходившее семяизвержение, не получал. Раздражало, что она не желала прикоснуться к половому члену, во время полового акта молчала, «взгляд был стеклянный», хотел взаимной ласки. В то же время хотел «полностью принадлежать» женщине. Стал общаться с проститутками, с которыми прибегал к фелляцио и куннилингусу. Около трех месяцев прожил с 50-летней женщиной, в интимной близости с которой использовал оральные и анальные формы секса. Получал большее удовлетворение, особенно при оргазме партнерш, когда они его даже царапали, семяизвержение обычно наступало, когда они постанывали. При онанизме представлял, как его партнерша из последних сил, в истоме умоляет: «Милый, я больше не могу». Иногда вместо акта мастурбации использовал различные предметы (молоток, лампочки, шланги, клизмы), которые, обернув в целлофан, заталкивал себе в задний проход. В эти моменты представлял себя в роли женщины, которой так же больно, не обращал внимания на появление крови. Осуждался на 15 суток за драку, на работе появлялся в нетрезвом виде, опаздывал и прогуливал. С 32 лет проживал у сожительницы, имеет от нее дочь. Однако и она отвергала предпочитаемые им способы интимной близости, настаивать было «стыдно». Впоследствии одна из знакомых З. сообщила, что он в состоянии опьянения становился агрессивным, ничего не помнил, однажды в постели пытался ее «задушить без причины».
Обвинялся в изнасиловании двух взрослых женщин и несовершеннолетней, которых задушил, в нападении на X., которую ударил монтировкой, однако ей удалось убежать, а также в нападении на Ц., которой нанес удары по лицу, угрожал ножом, тащил к мотоциклу, после ее криков о помощи убежал.
При обследовании в Институте им. В.П. Сербского электроэнцефалографическое исследование биопотенциалов головного мозга выявило диффузные изменения органического характера.
При беседе с психиатрами был несколько обстоятелен, вязок, жаловался на головные боли, усиливающиеся при перемене погоды. Говорил, что в сложившейся ситуации «лучше с ума сойти, чем думать об этом, поэтому и бьюсь головой о стенку». Свое первое преступление объяснял состоянием алкогольного опьянения и плохим настроением в тот момент. Рассказывал, что все тогда произошло достаточно случайно, желание завладеть встретившейся девушкой возникло неожиданно. Подробно излагал обстоятельства совершенных им правонарушений до момента ласк, заявлял, что о дальнейших событиях не помнит, «она была еще теплая», когда понял, что жертва умерла. Испытывая страх перед разоблачением, после задержания «в душе был рад», что не совершит больше подобных поступков.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
