Из письма
И опять о деталях, нюансах, оттенках. Как-то я написала:
Хотелось бы побывать еще хоть раз в Великобритании. Знаете ли вы, что такое джуста? А кто такой сенешаль? А ристалище? А герольд? И я тоже знаю. А еще «Инн» в Вуллере, отель в старинном деревянном просторном двухэтажном доме с маленькими серебряными колокольчиками на стене в холле. Шестнадцать колокольчиков, шестнадцать номеров. Один из колокольчиков вдруг вежливо зазвенел, значит, где-то в каком-то номере уже проснулись и просят кофе в постель... Счастливые... И вокруг желтые нарциссы, даффодилы, и холодный свежий воздух... И столько надежд впереди... В этом отеле в холле целый месяц ежедневно собиралась группа людей, которые гостили в семьях, а я их ждала в этой гостинице по утрам для работы. Вечером их снова забирали семьи. А меня забирали Джейн и Джон... У них была старая собака, его звали Хани (Медовый, Милый). Он плакал по ночам, у него был ревматизм... И тогда Джейн включала ему электрогрелку, Хани становилось легче. Мы с ним очень подружились. Он провожал меня до самого «Инн» вместе с Джейн и Джоном, помахивал мне хвостом и радовался, когда я выходила из автобуса, а он с хозяевами меня ждал.
А потом в большом зале этого отеля был знатный бал и даже танцы под живой оркестр. Красиво. Там я полюбила имбирное печенье. Иногда у меня не получалось поесть в течение дня, потому что во время ланча, чая и обеда мне надо было работать, переводить. И вечером Джейн приносила мне молоко или йогурт с имбирным печеньем в постель. Джейн была женой обыкновенного фермера. В гостиной у них стоял рояль «Рёслер», и Джейн играла Шуберта, довольно лихо. А еще ездила в салоны красоты. Они, эти фермеры, подарили мне семитомник Шекспира 1803 года издания и двухтомник Бернса с иллюстрациями ручной печати, которых в мире всего 12 штук... Из фамильной библиотеки Джейн. С печатями ее предков.
В Великобритании есть наследственная культура не только книги читать и играть на роялях, а есть еще уважение и любовь к земле, возведенные в ранг политики. Поэтому работа фермера – высокооплачиваемая и с низкими налогами.
А однажды я была в имении, где родился Черчилль... Это недалеко от Оксфорда... А в Стрэтфорде побывала дважды.
А еще – в ветеринарной клинике, где видела, как кошке под наркозом снимают зубной камень ультразвуком... А собаки в Англии не лают.
А еще была в Винчестере... А потом в городе Регби, где мы с гидом Ханной (у нее родители поляки) прятались от дождя под мостом и болтали обо всем на свете. И там же стояла женщина с коляской, где спал маленький мальчик... И запах такой был чудесный – дождя, почему-то лаванды, мокрой земли... А еще – в имении Олтоурп, где родилась леди Диана, я познакомилась с ее отцом. Диана тогда еще была жива... Чарующее время...
Я вернулась, я туда опять вернулась.
Килт
Главный смысл жизни шотландцев – доказать всему миру, какие они, шотландцы, классные парни и какие остальные – непутевые ребята. Шотландец шутит с абсолютно серьезным, а временами скорбным выражением лица. Когда все хохочут, он с кривой скептической ухмылкой безрадостно пережидает, становясь еще печальнее, и шутит опять, вызывая новые взрывы смеха.
Шотландцы любят отличаться от англичан. И восторженно эти отличия подчеркивают. Если у англичан утренняя овсянка сладкая, значит, у шотландцев – соленая, если англичане пьют кока-колу (фффу!), то шотландцы – Айрон-брю (тоже, между прочим, фффу! – но зато местного производства, хоть и производится из бревна). У англичан файв-о-клок, где гостям подадут чашку чаю клауди, пахнущего тряпкой, и маленькое печеньице, ну хорошо, ради праздника, с орешками. У шотландцев же – high tea. Это трапеза, которая длится долго, начинается с горячего супа и оканчивается горой сладостей. До чая как такового могут и не дойти, потому что выпили уже достаточно пива, а то и виски.
На праздники англичанин надевает брюки, а шотландец их снимает.
Как известно, шотландец надевает килт, то есть клетчатую юбку, белую сорочку и короткий жакет, и в придачу жуткие толстые шерстяные гетры. Между юбкой и гетрами на кривоватых ногах торчат бледные коленки, все абсолютно несовместимое, при этом вид у шотландца бравый и умопомрачительно элегантный.
Тетушка Лиз
Эти шотландцы, Максвеллы, Джейн, Джон, Роберт, Майкл, Кейси, живущие на севере Англии в Нортумберленде, поднимают шотландский флаг у себя во дворе на все шотландские праздники, на дни рождения всех членов семьи, на Рождество и просто так, из вредности, чтобы насолить своим соседям-англичанам, с которыми, кстати, очень дружны, что не мешает им чувствовать свое превосходство, сравнивая флаги Шотландии и Англии, и шутить по поводу английского флага, что он – санитарный. (Английский флаг представляет собой красный крест на белом фоне.)
Джон Максвелл уверенно заявил, что все-таки англичане и шотландцы – это не один народ. Это два народа. И они так и остаются двумя разными народами.
– Вот, например, – признался Джон, – когда англичане играют с кем-то в футбол, – все шотландцы болеют... за их соперников. Поэтому мы часто болеем за «Динамо» из Киева. И потом, когда соперники англичан выигрывают, мы злорадно празднуем, размахивая шотландскими флагами.
Вид развернутого знамени Шотландии вызывает скупые мужские слезы даже у трезвенников, принадлежащих к знаменитой на весь мир нации. Хотя трезвенников среди шотландцев маловато. Зато талантов, великих людей – каждый второй. Выходки шотландских футбольных фанатов после победы команды вызывают одобрение, ведь они, как правило, декорированы родным стягом.
