Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 22
Глава 10
Как одна больница изменила мир
Мы с вами пытаемся рассуждать о долголетии, не ведая, что готовит нам день грядущий. Но надо с оптимизмом смотреть в будущее. Говорят, что мысль материальна, и, если о чем-то постоянно думать, задуманное однажды сбудется. Судите сами, люди давно мечтали научиться управлять долголетием, и им это потихоньку удается. Если брать статистику по средней продолжительности жизни, мы, безусловно, стали жить дольше по сравнению с нашими предками. Но плата за долгую жизнь – тяжелые и продолжительные болезни. Например, в Японии самая большая средняя продолжительность жизни на планете, но и самый большой процент заболевших раком. У пожилых людей мутации клеток происходят значительно чаще. А стареющая иммунная система не успевает отслеживать всех новых врагов. Отсюда и статистика.
Нам еще многое неизвестно в человеческом организме: его ресурсы, его скрытые возможности, наверное, однажды будут поняты и изучены. Но пока мы можем лишь следить за новыми открытиями, чтобы как можно скорее донести их до своих пациентов.
Медицина развивается семимильными шагами. Многие глобальные изменения происходили на моих глазах. Что-то я делал собственными руками.
Мне всегда хотелось основать клинику. Настоящее научно-лечебно-учебное предприятие, где готовятся новые кадры и внедряются самые передовые технологии.
Почти невероятно, но во времена «эпохи застоя», когда никто не помышлял о революциях, мы в своей больнице совершили переворот в подходах к лечению тяжелых больных.
Самое главное в долголетии – сохранять здоровье. Сколько бы его ни осталось. Современная медицина готова прийти на помощь.
Да, именно так оно и было: на рубеже 80–90 годов в отдельно взятой 11 столичной больнице, происходила настоящая реформа здравоохранения. Здесь появилась первая в стране внутрибольничная компьютерная сеть, наукоемкий терапевтический центр, оснащенный современным диагностическим оборудованием, который привлекал ученых ведущих кафедр. Сотрудников начали обучать английскому языку и командировать на международные конференции. При этом в больнице, которая обгоняла тогда в среднем здравоохранение России, наверное, на десятилетия, царила настоящая демократия, и все приказы проходили через Совет трудового коллектива.
А начиналось все так. Маленькая терапевтическая больница в Марьиной Роще. Старый корпус – в запустении. Новый корпус – еще не освоен. Мне пришло предложение стать главным врачом 11 городской больницы – сейчас легендарной, а тогда – почти полностью разрушенной, находящейся в стороне и от жизни, и от передовой медицины. Но ведь каждый врач мечтает стать главным. И я решил посмотреть, что же меня ждет. Пришел в больницу, сделал пару-тройку обходов, ни с кем не разговаривая. Потом вызвал своего зама. Помню, как мы сидели с ней в небольшой комнате, а между нами крысы бегали. Я ей сказал, что берусь сделать из этой больницы мировой центр передовой медицины: здесь будут подавать пациентам еду на белоснежных скатертях, а на стенах повесят ковры (тогда это был признак роскоши и благосостояния). Она расплакалась, пошла звонить в рай здравотдел – вы зачем, мол, нам шизофреника прислали? Но я сделал именно так, как сказал.
Вызвонил старых друзей, собрал врачей больницы, составил список того, что необходимо. И пошла работа. Оборудование приходилось буквально выбивать. Благодаря своему предыдущему опыту, я уже хорошо понимал, какое оснащение требуется и, главное, кто отвечает за то, чтобы его нам выписали и доставили. Привлек первых рекламщиков, компанию «Johnson & Johnson». Они не только обеспечили нас стерильными салфетками, одноразовыми перевязочными материалами и шприцами, но и дали денег, на которые мы смогли отремонтировать здание.
Знаете, работа главного врача очень непростая. Надо и о пациентах думать, и о врачах, и о том, чтобы про твою больницу наверху не забыли. Благосостояние больницы зависит только от умелого руководства. Административная работа, как оказалось, ничуть не менее интересна, чем врачебная деятельность. При этом ты уже спасаешь не одну жизнь, а отвечаешь сразу за тысячи. Ответственность огромная. Но, как говорится, глаза боятся, а руки делают. И с коллективом очень повезло – настоящие единомышленники, молодые, горячие, спорщики ужасные. Двери кабинета главного врача были открыты всегда. Никаких приемных часов. Если человек пришел, значит это важно. Не откладывали решений, и проблемы не накапливались.
Все задуманное получалось: отличные специалисты, новейшая техника, отсутствие интриг, взяток и прочей грязи, которая мешает нормально жить и работать.
В результате все хотели лечиться только в 11 больнице. Вся Москва хотела у нас лечиться. А знаете, почему? Потому что у нас было простое человеческое отношение к людям, доброе отношение, забота. Ко всем. У нас был важнейший принцип – по-человечески относиться к врачу, к сестре, к медперсоналу и, конечно же, к пациенту. От отношения руководства к своему персоналу зависит практически все. Ведь больница – это, в первую очередь, люди: врачи и сестры. Это драгоценные люди – грамотные, умные, владеющие современными методами.
Мне до сих пор непонятно, как может главный врач иметь приемные часы. По рядовому вопросу никто не придет – все решится на уровне заведующего отделением. Если же проблема сложная – надо решать ее, а не ждать времени приема!
По существу, я осваивал новую машину. Такого до нас не затевал никто.
Мы создали специализированные отделения. Например, инфарктное отделение с блоком кардиореанимации на 12 коек, отделение кардиологическое, гастроэнтерологическое, пульмонологическое и неврологическое. До этого была только терапия. А мы сделали больницу разнообразной. И в каждом отделении мы имели свой уникальный опыт. Например, к нам по скорой помощи поступали больные с радикулитом – очень болезненное заболевание, поражение корешков спинного мозга. В результате человек не может ни согнуться, ни разогнуться и испытывает сильные боли в спине. Лечат радикулит в зависимости от острой или хронической формы с помощью обезболивающих и противовоспалительных препаратов, блокады, физиотерапевтических процедур, лечебной физкультуры и массажа. На восстановление требуется длительное время. В другой больнице им бы инъекцию анальгетика сделали и отправили домой дальше страдать. У нас же такие пациенты проходили через палату интенсивной противоболевой терапии. Такого нигде раньше не было. Больной в палате этой находился столько, сколько надо, пока у него не прекращался приступ. Человеком занимались: обезболивание, ЛФК, физиотерапия, массаж, и он быстро начинал двигаться, ходить.
К нам как-то приехал Козырев, он тогда был заместитель по здравоохранению города. Он был поражен, как мы работаем с неврологическими больными.
Потом мы потихонечку перешли к рассеянному склерозу, одному из самых тяжелых хронических заболеваний. Рассеянный склероз – это аутоиммунное заболевание: поражается миелиновая оболочка нервных волокон головного и спинного мозга. В народе склерозом принято называть частичную потерю памяти в пожилом возрасте. Но рассеянный склероз никакого отношения к старческому не имеет. Само слово «склероз» означает «рубец», а «рассеянный» значит множественный – очаги склероза как бы рассеяны по всей центральной нервной системе без определенной локализации.
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 22
