Книга Алфи и Джордж - Рейчел Уэллс

Котенок официально провел у нас неделю с небольшим, и до чего беспокойная это была неделя! Я измучался от недосыпа — Джордж плакал почти каждую ночь — и от беспокойства. Следить за ним было очень утомительно. Раньше я представлял отцовство более простым занятием. Я много слышал, как жалуются люди, но думал, что им трудно потому, что они не кошки. Похоже, я был не прав.

Под обаяние Джорджа попали все, и я в том числе. Мы, взрослые, могли только умиляться, глядя на то, как он ложится на спину и ловит свои лапки, совсем как Саммер в младенчестве. Или как он доверчиво пристраивается на плече у Джонатана смотреть телевизор, и его шерстка чуть подрагивает в такт мурлыканью. Или как он засыпает на диване пузом вверх, а Клэр его гладит, и он поднимает лапки над головой, потягиваясь, чтобы его гладили еще и еще. Ничего милее не придумаешь.

После истории с бельевым шкафом я старался не спускать с него глаз. Надо было приучать его к самостоятельности, потому что сейчас он был совсем неприспособлен к жизни. Как я ни внушал ему, что в шкафы лазать нельзя, уже на следующий день мне пришлось вытаскивать его из кухонного. Джордж сказал, что ему было интересно заглянуть внутрь. Понятное желание, но я только и делал, что предупреждал его об опасностях. Которые — внезапно! — угрожали котенку на каждом шагу. Если я не могу сделать дом безопасным, то как я выпущу Джорджа в огромный мир за его стенами?! От таких мыслей у меня шерсть седела раньше времени.

Еще Джордж таскал у меня еду. Я снова и снова заставал его носом в моей миске с тунцом, а я, скажем мягко, делиться не привык. Но у меня никак не получалось на него сердиться. Ему было достаточно посмотреть на меня круглыми глазенками, улыбнуться и встопорщить усики, чтобы сердце мое растаяло. Мне едва удавалось читать ему нотации, хотя я знал, что родители должны быть строгими.

В то же время я им гордился. Он прекрасно освоил лоток, только один раз вышла некрасивая история с тапком Джонатана. Джонатан так возмущался, словно котенок кого-нибудь убил: кричал, что тапки кожаные, итальянские. Клэр долго не могла его успокоить. Когда мы с Джорджем остались наедине, я объяснил, что Джонатан вспыльчивый, но отходчивый; он только лает, но не кусает, прошу прощения за собачье выражение. Про собак мне тоже пришлось рассказывать. Джорджа еще не выпускали на улицу, но я считал, что его надо к этому подготовить. По вечерам перед сном я читал ему лекции о жизни — как видите, я очень серьезно подходил к отцовским обязанностям. Обычно к концу дня я так уставал, что, уложив Джорджа, сам засыпал крепко и без сновидений. На тоску по Снежке у меня почти не оставалось времени.

Первую ночь я провел в корзинке Джорджа, а теперь мы оба спали у меня, потому что так просторнее и удобнее. Клэр говорила, что мы очаровашки, и фотографировала, чтобы выставить снимки в каком-то месте под названием «Фейсбук». Когда Джордж пристраивался рядом, я тихо радовался этому теплому комочку. Я вспоминал, как спал под боком у Агнесс в одной из прошлых девяти жизней. Хотя мне по-прежнему казалось, что Клэр была не в себе, когда взяла Джорджа и навязала мне в качестве сына, стоит отдать ей должное — в чем-то она была права.

На улицу я почти не выходил, но ухитрялся видеться с Тигрицей. Она держала меня в курсе местных кошачьих новостей. Портреты на столбах оставались загадкой, и накануне по дороге в парк Тигрице попался еще один. Эта история становилась все более странной.

Я соскучился по остальным друзьям и рассчитывал навестить их на следующий день. Клэр и Саммер вроде никуда не собирались, и я надеялся, что смогу ненадолго оставить с ними Джорджа. Еще я давно не был у Полли с Мэттом, хотя Полли с детьми заходила к нам: Марта влюбилась в Джорджа не меньше, чем Саммер. Генри интересовался им не так сильно, поэтому мы с ним смотрели телевизор, а девочки тем временем играли с котенком, словно с очередным плюшевым медведем. Джордж это обожал, даже позволял себя тискать. Мэтт был занят поисками работы, и я его не видел, хотя, разумеется, не забывал. Полли выглядела бодрой, пусть даже не совсем такой, как раньше, и я пока решил, что беспокоиться не о чем.

В конце дня я вышел в сад. Клэр оставила кошачью дверцу открытой, потому что взяла Джорджа в ванную купать Саммер. Мне вспомнилось, как Клэр жаловалась Джонатану, когда Саммер принесли из роддома: ни минуты без ребенка, едва выкраиваешь время в туалет сходить или принять душ. Я думал, что она преувеличивает, так вот, ничего подобного — я стремительно убеждался, что это правда. Поэтому сейчас я спешил насладиться мгновениями свободы.

Прохладный вечерний ветер приятно обдувал бока. Я постоял немного у задней двери, а потом нехотя вернулся в дом: надо было проследить, чтобы Джордж как следует поужинал и умылся на ночь… Дел-то, оказывается, невпроворот. Я взбежал по лестнице, и тут раздались пугающие звуки.

— Мяу! — пищал Джордж.

— Дорж, Дорж! — кричала Саммер.

В ужасе я бросился к ванной и стал кидаться на дверь, пока Клэр не открыла. Джордж сидел на коврике, насквозь мокрый, а Саммер стояла в воде. Клэр старалась не смеяться. Я снова смог дышать.

— Алфи, представляешь, Джордж упал в унитаз. Я не знала, что он так высоко прыгает, а он, видимо, забрался на сиденье, пока я мыла Саммер, и соскользнул, — объяснила она.

Еще бы такому проворному котенку не прыгать, подумал я.

— Ну ладно, Саммер, сейчас я тебя вытру, а Джорджа искупаю, чтобы он не пах средством для чистки унитазов.

Клэр завернула Саммер в полотенце и бережно помыла Джорджа. Вид у него был несчастный, и я понимающе на него взглянул. Вечером его ждала лекция о воде.

Когда Джордж пришел в себя и высох, настало время ужинать. Джонатан вернулся с работы и вскоре хохотал над проделками котенка. В последнее время его смех редко раздавался в доме; я никак не мог выяснить почему и сейчас просто радовался за хозяина. Клэр сказала, что теперь придется всегда опускать крышку унитаза, и я немного успокоился. Сколько же забот с этим котенком, никогда не знаешь, откуда нагрянет беда!

Как бы то ни было, Джонатан пошел переодеваться в хорошем настроении. Он собирался в гости к Мэтту, а Полли должна была прийти к нам вместе с Франческой. Обычно во время таких посиделок я бегал из одного дома в другой, но на этот раз должен был оставаться с дамами, чтобы не бросать Джорджа. И все же я пребывал в радостном возбуждении, поскольку рассчитывал узнать из разговоров, что у кого в жизни происходит.

— Не хочу спать! — закричала Саммер, когда Джонатан попробовал отвести ее наверх.

— Если ляжешь сейчас, я тебе почитаю сказку, какую захочешь, а если нет, сказки не будет, — сказал Джонатан.