Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
– Не-е, ее не отпустили. Это к лучшему, но начпрод, сука, уже достал ее.
– В смысле?
– Он-то сам с одной из официанток крутит, вот под себя и меняет график, чтобы переспать с любовницей. А то, что у других тоже есть дела, ему плевать.
– Он приехал?
– А как же, со своей пассией, хотя посмотреть на эту кралю – и на месяц охоту от баб отобьет. Такая же сука, как начпрод.
– Так давай тут решим проблему.
Павлов посмотрел на Истомина.
– Ты это о чем, Илюха?
– О решении проблемы.
– Понятнее объясни.
– Ты начпрода в части тронуть не можешь?
– Нет. Я ему даже претензий выставить не могу. Он старше по званию, должности, хоть и тыловая крыса.
– Вот, а здесь это вполне реально. Надо найти эту мерзкую персону, подобрать момент, когда начпрод останется один, объяснить ему, что не прав, и для закрепления дать в репу. Свидетелей нет, потом может хоть десяток рапортов писать, что два старлея набили ему морду. Как проверишь? И потом, у начальства возникнет вопрос: а почему вдруг офицеры решили набить морду? Должна же быть веская причина. А причина – в связи с официанткой и беспределе капитана. Он член партии, а тут такая аморалка. Нет, он даже писать рапорт и жаловаться не будет. И от Ленки твоей отстанет.
Павлов сдвинул панаму на затылок. Он был в штатском, джинсах, майке и кроссовках, но панаму не забыл.
– Да?
– Да, Боря. Другого случая не будет.
– Так мы тогда все время на это потратим.
Истомин согласился:
– Это точно. С ходу не зацепить, хотя, если повезет.
– Нет, Илюха, давай займемся покупками, а морду в случае чего я начпроду и в части набью. Без свидетелей, и когда он подшофе будет.
– Смотри, дело твое, я предупредил.
– А твоя тут?
– Да, где-то среди баб, но договорились не рисоваться вместе.
– Понятно. Пошли в дукан.
– Какой?
– Да вон, тот, что подальше на углу, с восточной стороны, а то наши оккупируют ближние, не повернешься.
– Пошли.
Они вошли в дальний дукан.
Пожилой продавец-дуканщик изобразил такую радость, словно вся его покойная родня вдруг воскресла и принесла ему сундук с золотом:
– Ассолом аллейкум, шурави, проходи, пожалста. Это ваша верна делала, что к Али пришла. У Али есть все.
– Салам, Али. Так уж и все? – спросил Истомин, разглядывая полки, стеллажи магазина, стены которого действительно изобиловали разного рода товарами.
– Нормально, – проговорил Павлов, – такие магазины да нам бы в Союз!
– «Березки» хватит, а на базаре в Самарканде или Ташкенте то же самое при желании найдешь.
– Я про Москву!
– А там «Березка»!
– И обменяет курс один к одному, когда в том же Ташкенте я менял один к четырем.
– В «Березке» один к одному, а рядом один к пяти, а то и к шести. Только за рубли ни хрена не купить. И гэбэшники пасут посетителей. Залететь – как два пальца.
– Что хотела? – спросил аксакал.
Истомин указал на Павлова:
– Видишь, аскера?
– Вижу. Офицера?
– Офицера. Так вот у офицера есть женщина, зан по-вашему.
– Хо, хо, понимай, женщин. Красивый женщин.
– Тебе откуда знать?
– У вас все женщин красивый.
Он цокнул языком.
Истомин усмехнулся:
– Вот кобель старый, ему скоро в саван и к Всевышнему, а все на баб заглядывает.
Штурман предложил:
– Ему, – он продолжал указывать на Павлова, – нужен перстень или кольцо.
– Ангоштар? Кольцо?
– Да, но не простое, а с камнем, ну с камнем драгоценным, врубаешься?
Дуканщик соображал и так скорчил лоб, потом понял. Засуетился:
– Ангоштар, ангоштар, женщин.
Он вытащил коробки, в которых были выставлены кольца.
– А вот это ничего, – указал на крайнюю красную коробку Истомин. – Перстень небольшой, оригинальное обрамление. Размер-то своей Лены знаешь?
– Что?
– Размер кольца?
– Груди знаю, задницы.
– И как брать будешь?
– На свой мизинец. Но сначала надо узнать, сколько он хочет за кольцо?
– Чанд? – спросил Истомин.
– Вай дешево, совсем дешево, тысяча афганей.
Павлов вступил в торг:
– Чего? Тысяча афганей за эту хреновину?
– Зачем хреновина? Хороший товар.
– Нет. В другом месте найдем дешевле. Пойдем отсюда.
– Нэй, нэй, – испугался дуканщик, – твой кимат (цена)?
– Пятьсот.
– Э-э, грабишь, все грабят, раис приходит – забирает что хочет, душман приходит – тоже, а руси платит.
– Так я и плачу, пятьсот афошек.
– Э-э, давай восемьсот.
– Шестьсот!
– Семьсот пятьдесят!
– Шестьсот пятьдесят!
– Семьсот!
– Нет, – сказал Павлов, – к другому пойдем. Последняя цена – шестьсот пятьдесят.
Дуканщик вздохнул, словно лишился всего нажитого за всю долгую жизнь.
– Хо! Шестьсот пятьдесят.
– Это другое дело.
Разведчик достал бумажки, сунул дуканщику.
Тот быстро, быстрее любой счетной машинки, пересчитал деньги, спрятал в карман. И сразу же стал приветливым, добродушным, радостным.
Он взглянул на Истомина:
– А ты, офицера?
Истомин давно уже положил глаз на зажигалку и миниатюрные красивые женские часики.
– Вот! – пальцем указал на прилавок, – это и это.
– Хо, хо, – вновь засуетился дуканщик и тут же перешел на вполне сносный русский язык. Хитрая бестия.
– Зажигалка и часы. Хороший выбор, очень хороший выбор. Зажигалка джапан, часы Еоропа.
– Швейцария по ходу, – проговорил Павлов.
– Хрен их знает, да и без разницы. Чанд? Сколько?
– Ай, зажигалка пятьсот, часы пятьсот.
– Ну нет. Не пойдет, старик. Раисы – начальники всякие, душманы у тебя задарма все берут, а на нас решил отыграться?
– Нэй, нэй! Нет. Твоя цена?
– Все за пятьсот.
– Шестьсот!
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
