Эдер взял на руки дрожащего от злости домовёнка:
— Пумукль, это, конечно, нехорошо, что они шпионили за нами, но, справедливости ради, надо сказать, что кораблик сломали они не нарочно. Ты напугал их своим криком.
Но Пумукль не желал быть справедливым.
— Я напугаю их ещё больше! Я буду жутким привидением! Буду выть! Стонать! Ржать! Квакать!..
— Нет, только не это, — остановил его мастер Эдер и, усмехнувшись, добавил: — Но немного проучить их надо.
— Немного! — возмутился Пумукль. — Да их надо много-премного проучить!
— Тише, — остановил его Эдер, — насколько я знаю этих любопытных мальчишек, после того, как пройдёт первый испуг, они вернутся назад.
— И тогда мы их проучим, да?
— Мы проведём их вокруг пальца.
Пумукль недоверчиво посмотрел на руки мастера:
— Это как?
— Мы подшутим над ними. Но ты должен мне помочь. Как только они вернутся, возьми шнурок и води кораблик вдоль берега.
— А потом?
— Потом будет видно, что нам делать дальше.
Как раз в этот момент Эдер услышал за кустами шорох.
Как он и предполагал, когда от быстрого бега страх немного улёгся, Виргель сказал:
— Это всё глупости, привидения днём не кричат, скорее всего, кричала птица, а мы испугались. Давай вернёмся назад, надо же посмотреть, что мастер будет делать дальше.
У Шорши не было особого желания возвращаться к озеру — у него всё ещё стучало сердце и дрожали коленки — но не показывать же свою слабость! Мальчишки повернули назад и вскоре уже подкрадывались к месту, где бросили кораблик.
То, что они увидели, заставило их замереть на месте: кораблик, покачиваясь, двигался сам по себе вдоль берега, разворачивался и плыл в обратную сторону.
Эдер оглянулся и, заметив покачнувшийся куст, за которым явно кто-то прятался, поднял руки и торжественным голосом произнёс:
— Дух воды! Я заклинаю тебя: веди мой кораблик к счастью!
Эхо в лесу повторило его слова и сделало их ещё таинственнее.
Эдер шепнул:
— Пумукль, тяни сильнее!
Кораблик затанцевал на воде, как сумасшедший.
— Дух воды! — продолжал Эдер. — Я знаю, ты хранишь у берега клад мудрости. Останови корабль в том месте, где он зарыт!
Пумукль послушно выполнил приказание и приткнул кораблик к берегу. Мастер удовлетворённо кивнул:
— О, теперь я знаю, где зарыто сокровище! — Голос его задрожал, якобы от волнения.
— Сегодня же вечером, как только взойдёт луна, я вернусь сюда.
Эдер поднял с земли ветку, воткнул её в воду, в том месте, где стоял кораблик, достал его из воды и неспешным шагом отправился домой. Пумукль вприпрыжку следовал за ним, то и дело оборачиваясь и показывая осторожно выглядывающим из-за куста мальчишкам нос.
— Вот это да! — наконец выдохнул Шорши, у которого по всему телу всё ещё бегали мурашки.
— Что я тебе говорил! — прошептал Виргель.
Братья вышли на берег и уставились на ветку.
— Что это за клад мудрости, про который говорил Эдер? — спросил Шорши.
Виргель только пожал плечами:
— Может сейчас начнем копать?
— Что ты! — испугался младший брат. — Вдруг дух воды накажет нас!
— Глупости, — ответил Виргель, но копать не решился.
— Давай придём вечером и посмотрим, что будет делать Эдер.
На этом и решили.
Это было как раз то, чего хотел достичь Эдер: завлечь любопытных на озеро.
Вернувшись домой, он сказал Пумуклю:
— Нам нужна жестяная коробка, поищи, может, где-то найдёшь.
— А зачем?
— Мы положим её в воду у берега, чтобы она блестела в свете луны, это и будет клад мудрости.
— А зачем?
— Чтобы эти двое стали умнее.
— А что будет в коробке?
— Несколько камней и записка. Мы напишем кое-что, чтобы это надолго осталось у них в памяти.
— Стихотворение! Стихи надолго запоминаются!
— Неплохая идея, — согласился Эдер.
— Шорши с братом — дерзкие ребята! — тут же выпалил Пумукль.
— Нет, — возразил мастер, — что-нибудь о том, что холодная вода излечивает от любопытства. Я хочу положить коробку так, чтобы за ней нужно было зайти в воду. А озеро, как ты сам испытал, очень холодное.
В озере холодная вода. Не суйте нос, куда не просят. Да! —
предложил Пумукль.
Это «да» не очень понравилось Эдеру, но у Пумукля до появления луны было еще достаточно времени, чтобы сочинить что-нибудь более удачное.
Маленький домовой с усердием большого поэта принялся за дело, и к вечеру у него было готово довольно подходящее стихотворение, которое Эдер написал на листке большими печатными буквами, чтобы можно было прочесть при лунном свете.
В садовом домике Пумукль нашёл подходящую коробку, куда Эдер положил несколько камней и записку. После обеда заговорщики отправились гулять в противоположную от озера сторону и, сделав большой круг, положили возле ветки, торчавшей у берега, коробку с запиской.
Возвратившись домой, Пумукль не мог усидеть на месте и еле дождался вечера.
Мальчишки тоже были взволнованы. Конечно, им никто бы не позволил отправиться ночью в лес, поэтому они решили пораньше лечь в постель, чтобы потом незаметно вылезти из окна.
Пумукль прислушивался к каждому шороху и был озабочен тем, что братья могут нечаянно заснуть.
— О, ты плохо знаешь этих сорванцов, — успокоил его Эдер, — они так хотят найти клад мудрости, что о сне не может быть и речи.
— А вдруг они побоятся идти ночью в лес?
— Любопытство сильнее страха, поверь мне.
В это мгновение на улице послышались осторожные шаги. Две фигуры направлялись в сторону леса.
Пумукль подскочил:
— Я побегу за ними. Ты ходишь чересчур медленно.
— Беги, беги. Я приду потом.
Ночь была такая ясная и светлая, что Пумукль без труда нашёл тропинку, ведущую к озеру.
Озеро таинственно мерцало в лунном свете, как будто было заодно с заговорщиками.
Запыхавшиеся братья остановились у берега, ища глазами место, где Эдер воткнул ветку.
Пумукль тоже был на берегу.
— Вот она, ветка! — зашептал Шорши. — Скорей бы пришёл Эдер! Надо спрятаться за куст.
Но тут его взгляд остановился на чем-то блестящем в воде.
