Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
– Валентин, а ты меня любишь? – вдруг прекратила читать Диана.
Вместо ответа он привстал на диване, обнял ее и поцеловал в плечо.
– Конечно, моя амазонка.
– Поклянись, – неожиданно серьезно промолвила она.
– Клянусь. Встать на одно колено?
– Нет, можешь лежать, ты же больной. Слушай, как чудесно написано:
Ромео
Мой друг, клянусь сияющей луной,
Посеребрившей кончики деревьев…
Джульетта
О, не клянись луною, в месяц раз
Меняющейся, – это путь к изменам.
Ромео
Так чем мне клясться?
Джульетта
Не клянись ничем
Или клянись собой, как высшим благом,
Которого достаточно для клятв.
– Понял, как надо клясться?
– Я не Шекспир.
– Все равно – писатель. Ты же не только про ножи пишешь?
– Я не могу клясться луной, у меня и так что-то не в порядке в мозгах, когда она перед газами.
Он опять хотел привстать, но Диана удержала его.
– Лежи и обещай мне, что завтра же отправишься на прием к врачу. Что-то твое состояние мне не нравится.
– Хорошо. Обещаю, – согласился Валентин. – Кстати, как твоя мама?
– Вчера звонила. Говорит, что все в порядке. Ходит на обследование. Слушай дальше, – Диана продолжила чтение.
Когда она дошла до места, где Ромео принимает яд, Валентин спросил:
– Как ты думаешь, Ромео ревновал Джульетту?
– Думаю, что нет.
– Почему?
– Потому, что эта пьеса про любовь, а не про ревность. – Диана вздохнула. – Жаль…
– Что жаль?
– Я забыла розу в ресторане. Она, наверное, там завянет и ее выбросят.
* * *
Откуда и почему у нее вдруг проснулась страсть к выпечке, Натали не могла понять, как ни старалась. Взялась и все. Однажды утром ей безумно захотелось пирога с яблоками. Теплого, с кислинкой. Она даже сначала испугалась, решив, что беременна. Но вскоре выяснилось, что нет. (И если честно, было немного грустно от этого. Так взять – и внепланово обзавестись еще одним ребенком.)
Вообще-то она всю жизнь была равнодушна к сладкому. Ела, конечно, и конфеты, и шоколад, и мороженое, но без особого восторга, как другие дети. А тут вдруг появилось нестерпимое желание что-нибудь испечь. Своими руками. Чтобы потом, по-домашнему повязав фартук, поставить пирог на стол и, зажмурив глаза, втянуть носом запах жареного теста. С ванилью и корицей.
Натали повертела в руке яблоко. Красноватое, с желтыми пухлыми щечками. В прошлый раз яблоки были зелеными, и ей не очень понравился их излишне кислый вкус в готовой шарлотке, поэтому сегодня она купила другие. Сладкие.
Острый кончик зазубренного ножа аккуратно вырезал хвостик снизу и остатки макушки сверху. Хотя нет, призадумалась Натали. Яблоко же висит хвостиком к небу. Значит верх у него, где хвостик. А низ?.. А низа у него вообще нет. Какой у яблока низ? Она рассмеялась собственным глупым мыслям, разделила яблоко на две половинки, вычистила сердцевину с прозрачными перепонками и коричневыми семечками. Скользкими и шустрыми, так и норовившими сбежать на пол. Порезала половинки на части. Получилось много ровных долек, похожих на полумесяц с округлыми краями.
Выпечку очень любит дочь, размышляла Натали над своей неожиданной страстью, не прекращая чистить и резать яблоки. И поэтому это естественно, что она, как нормальная мать, скучающая по своему ребенку, подсознательно делает все, что ему нравится.
Натали переложила горку нарезанных сочных полумесяцев с деревянной доски в глубокую чашку.
Теперь сок лимона.
Лезвие ножа, тихо скрипнув о желтую пористую кожу, обнажила сочную пульпу. Пульпа – необычное название, отметила Натали и, решив, что обязательно найдет в Интернете объяснение этому слову, сделала в мякоти лимона надрезы. Потом сильно сжала половинки руками и невольно поморщилась, видя, как кислые капли брызнули в чашку. Осталось добавить ванили, немного корицы и на пару часов оставить фрукты и специи вместе, чтобы они пропитались, проникли друг друга. Сплелись ароматами и соками.
Натали сняла фартук, накрыла чашку тарелкой и пошла собираться. Через полчаса они должны встретиться с Ниной в кафе за послеобеденной «чашечкой кофе».
Зайдя в кафе и увидев, что подруги еще нет, Натали прошла в туалет, чтобы снять платок и вымыть руки после такси. Хотя парень за рулем был учтивый и вежливый, в салоне так давно не мыли, что она всю дорогу боялась испачкать специально надетое на встречу белое платье. Прямое и обтягивающее. В нем, правда, немного выделялись бедра, но в последнее время она стала относиться этому спокойно и считать достоинством. Не девочка уже, чтобы иметь ноги-палочки, тем более что с этим платьем хорошо смотрелись открытые туфли на высоком каблуке, с вызывающими блестящими бантами. Вульгарно, всегда говорила Нина о таких вещах. Натали усмехнулась. Ну и пусть.
Нина, как обычно, была в широкой длинной юбке, бесформенной футболке и, как всегда, озабоченно суетилась, куда-то торопясь. Подруги поцеловались и сели на улице за маленькими столиками.
– Как ты можешь носить такие высоченные босоножки? Это же неудобно. В них же быстро ходить нельзя. Упадешь. Летом лучше тапочки-лодочки.
– Я никуда не тороплюсь.
– Ах, да. Извини, я забыла, как хорошо быть замужем за богатым. Ездить на лимузинах и так далее. Это тебе не целый день в компьютер пялиться. Кстати, как дочь? Я после нашей прошлой встречи все никак не могла вспомнить, сколько же ей лет.
– В этом году исполнилось тринадцать.
– Точно. Тринадцать! Замечательный возраст. Я, правда, совсем не помню, какая была девчонкой-подростком. Кстати, что говорят врачи?
– Врачи? – Натали вспомнила последний разговор по телефону с доктором из клиники. – Говорят, что дочери уже лучше и скоро ее можно будет навещать чаще. А вот и твой салат с тунцом. Ты опять забыла сказать, чтобы не клали майонез.
– Но я ведь и не просила заправлять овощи майонезом. Почему каждый раз повторяется одно и то же! Где только этих официантов набирают? – Нина подозвала администратора и стала требовать заменить блюдо.
Себе Натали заказала только воду со льдом и кофе-эспрессо, горький вкус которого почему-то опять напомнил про клинику. Доктор обещал, что если ничего не случится, то через пару недель он разрешит свидание с дочерью. Быстрей бы пролетели эти дни.
В «майонезном» поединке победа досталась Нине. Принесли новый салат, и подруга с довольным видом, пережевывая сырые овощи, стала рассказывать про надоевшую работу в рекламном агентстве.
Нина была последней подругой Натали, сохранившейся с юности. Остальные как-то незаметно потерялись за мельканием лет. Когда-то Нина неплохо рисовала и мечтала стать художником-оформителем, но до сих пор только макетировала плакаты и этикетки на компьютере. Никак не могла выйти замуж и найти подходящую квартиру, чтобы уехать от родителей, которые, как она считала, были рабами рекламно-информационных технологий и даже назвали ее в честь парфюмерной марки Nina Ricci.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
