Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
Лена помогла хозяйке прибрать со стола и вымыть посуду – а в семь она, вместе с мужем, уже погрузилась в «Мицубиси» и отбыла в город. Иван, оставшийся на даче, тут же куда-то умотал. Он клятвенно пообещал и маме, и полковнику, что явится не позже одиннадцати.
Валерий Петрович уселся на веранде нового обиталища и открыл блокнот. Он прекрасно осознавал, что со двора виден весь как на ладони, но намеренно не ушел внутрь дома. Почему-то он был уверен, что нынешний вечер еще далеко не закончен.
Схему улицы Чапаева, сделанную днем, теперь появилась возможность значительно пополнить.
В соседях у исчезнувшей Аллы Михайловны были внезапно разбогатевший бизнюк Василий Елистратов – именно ему строили новый дом таджики, а также пианист, лауреат и скряга Анатолий Ковригин. О проживающих напротив художницы, в доме номер один, Марушкине и его сожительнице Ольге Лена ничего полковнику не успела рассказать. Кроме того, осталось неизвестным, кто проживал за колоссальным бетонным забором в доме пять – на дне рождения Любочки он не появился и разговора о нем не заходило. А также кто жил в доме номер три.
Едва Ходасевич покончил со списком, в дверь веранды постучали. Полковник захлопнул блокнот и поплелся открывать.
Глава 4
На пороге стояла Любочка.
Валерий Петрович нисколько не удивился. Почему-то он не сомневался, что нынче вечером она к нему пожалует.
В руках художница держала две тарелки, прикрытые фольгой.
– Я пришла к вам, чтобы… – начала она, однако полковник решительно прервал ее и, распахнув дверь настежь, сделал приглашающий жест:
– Прошу!
– Я только на одну минуту… – постаралась объясниться Любочка, но Ходасевич мягко взял у нее тарелки и поставил их на стол, стоящий посреди веранды. Запахло свежей выпечкой. Полковник обволакивающе сказал:
– Позвольте ваше пальто и, ради бога, проходите. Я собирался выпить кофе, и вы очень меня обяжете, если составите мне компанию.
– А я как раз принесла вам пирожков. Вы тут совсем один, за вами и поухаживать некому…
Валерий Петрович улыбнулся – сама галантность:
– Раз уж вы у меня в гостях, позвольте мне ухаживать за вами. Разрешите ваше пальто. Разуваться, пожалуйста, не надо.
– А Аллочка всегда просила меня надевать тапочки…
Ходасевич ответствовал весело:
– Теперь здесь хозяин я, пусть и временный, и жить мы будем по моим правилам. Присаживайтесь, я поставлю кофе.
Вечерний неожиданный визит женщины нисколько не взволновал полковника. Вот будь он на четверть века помоложе… Или Любочке хотя б на десять лет поменьше… А так… Уровень тестостерона в крови достиг, пожалуй, минимальнейших значений за всю его жизнь. И женское кокетство его больше не возбуждало, а лишь радовало как одно из проявлений жизни – вроде звездного неба над головой и шума сосен в вышине.
Не мешает, конечно, опросить Любочку в неформальной обстановке. Поговорить с ней не спеша о пропавшей Алле и их взаимоотношениях. Разузнать возможные тайны прочих обитателей улицы Чапаева.
Ходасевич включил электрический чайник, поставил на стол два прибора.
– Хотите, я научу вас пить кофе по-киргизски?
Художница улыбнулась всеми своими морщинами.
– Это как? С кумысом?
– Отнюдь. Кладете в заварной чайник пару ложек чая и одновременно засыпаете такое же количество кофе…
– Кофе растворимый или натуральный?
– Все равно… Затем заливаете смесь горячей водой. Укутываете чайник и настаиваете несколько минут.
– Хм, забавный рецепт. Давайте рискнем.
– Единственное, чем рискуют потребители киргизского кофе: не уснуть до утра.
– Что ж, – кокетливо засмеялась Любочка, – я уже нахожусь в таком возрасте, когда не спать до утра может мне только понравиться.
– Да, – индифферентно пробормотал полковник, не откликаясь на кокетство, – порой бессонные ночи приносят важный жизненный опыт.
– Не сомневаюсь! – расхохоталась художница. – Я думаю, у вас опыт бессонных ночей богатейший. Было бы интересно, если бы вы, товарищ полковник, им поделились.
– Опыт опыту рознь… – с напускной рассеянностью проговорил Валерий Петрович, уходя от излишне интимного разговора.
Он разлил по чашкам киргизский кофе. Странный, смешанный кофейно-чайный запах разнесся по веранде.
Ходасевич задал неожиданно резкий вопрос:
– Вы скучаете по своей подружке?
Любочка встрепенулась:
– По Алле?.. Ну, да, естественно.
– Скажите, Люба… В последние время вы ведь часто встречались с Аллой?..
– Не то слово… Мы виделись с ней каждый день… Да порой несколько раз в течение дня…
– Вы не замечали в ее поведении чего-то необычного? Может, она была чем-то обеспокоена? Или делилась с вами определенными опасениями?
Художница повела головой – то ли припоминая, то ли обдумывая, как уйти от ответа. Сказала, снимая с тарелок фольгу:
– Угощайтесь, Валерий Петрович. Пирожки моего собственного приготовления. Здесь с капустой, а тут с вареньем. На дне рождения, я заметила, вы их практически не ели. Не понравились?
– Очень понравились. Просто на столе было много других вкусных вещей. Уж поверьте мне, я в еде знаю толк, – полковник выразительно похлопал себя по объемистому животу. – Поэтому и пирожки ваши отведать не премину. Спасибо за заботу… И все-таки вернемся, если позволите, к Алле Михайловне. Было в ее поведении в последнее время что-то необычное?
Любочка решительно кивнула.
– Было.
Ходасевич понял, что соседка готова поделиться с ним сокровенным. Потому не стал торопить ее, задавать наводящие вопросы. Просто сидел и прихлебывал чайный кофе (или кофейный чай?).
– Лена рассказывала вам, – спросила художница, – что случилось с ее отцом? С мужем Аллы Михайловны?
– Нет. Сказала только, что он умер много лет назад.
– Это не совсем правда.
– Что сие значит?
– Лена не любит говорить о случившемся. И не любит, когда другие рассказывают об этом посторонним. Но в данном случае, полагаю, вы имеете право знать. Тем более, мне кажется: то, что произошло когда-то с Аллочкиным мужем, имеет отношение к нынешним событиям.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
