– Как хочешь. – Подойдя к письменному столу, Карлос вытащил из ящика папку, положил ее на стол и вынул из нее лист бумаги.
– Знакомься на здоровье, – сказал он, зажигая лампу. – А я пока выпью.
Подойдя к столу, Стелла взяла документ и начала читать. Это оказался контракт, согласно которому Юлия Дайсон, ее покойная мать, продавала Бернардо Рамиресу половину акций несуществующего ателье мод под названием «Одежда от Стеллы» на сумму в четверть миллиона долларов.
С все нарастающим ужасом она дошла до конца листа, где стояли три подписи – Юлии Дайсон, Бернардо Рамиреса и ее, Стеллы... Дайсон.
Стелла остолбенела. Почерк был очень похож, но у нее же совершенно другая фамилия!
– Я никогда не подписывала этот документ. – Она оглянулась на Карлоса. – Ты должен поверить мне, я вижу его в первый раз. К тому же моя фамилия Фокс.
– Хочешь сказать, что пять лет назад не выдавала себя за сестру Юлии, что тебя не было на вилле и что ты ничего не знаешь об этом контракте? – насмешливо спросил он. – Избавь меня от подобной лжи, вспомни, что я сам там был.
Стелла вновь взглянула на лист бумаги в своей руке.
– Юлия, должно быть, подделала мою подпись, – пробормотала она, не в силах поверить в обман матери, однако другого объяснения не находила.
Карлос был прав: на вилле Стелла действительно выдавала себя за сестру Юлии. Хороший юрист камня на камне не оставит от ее заверения в том, что она ничего не знала о контракте. Бросив документ на стол, Стелла только сейчас обратила внимание на лежащую там папку.
– О нет! – в ужасе воскликнула она, внезапно догадавшись, что именно там находится. Все же открыв ее, Стелла убедилась, что ее худшие опасения подтвердились.
– О да, Стелла! – передразнил ее незаметно оказавшийся рядом Карлос и протянул хрустальный бокал.
Как только мать могла это сделать? Юлия не только подделала ее подпись на контракте. В папке находилась также копия курсовой работы Стеллы, с той только разницей, что в качестве автора мать вписала себя. Работа представляла собой сложный бизнес-план предприятия «Одежда от Стеллы», ставящей целью завоевание рынка, включая калькуляцию расходов, концепцию дизайна, рекламные идеи и тому подобное. В ней воплотились все тогдашние амбиции способной модельерши.
Как-то, когда Юлия объявилась в очередной раз, Стелла, немного смущаясь, показала ей бизнес-план и была крайне удивлена, когда мать – впервые в жизни – проявила интерес к предмету учебы дочери, заявив, что та очень талантлива, умна и что ею можно гордиться. Естественно, когда Юлия захотела оставить себе копию на память, Стелла охотно согласилась.
Она сделала глоток обжигающей жидкости из бокала. Никогда в жизни ей не могло бы прийти в голову, что мать воспользуется ее работой как предлогом для выманивания денег у мужчины. Однако, судя по тому, что видела Стелла, дела обстояли именно так.
Опустившись в кресло, она кинула на Карлоса взгляд из-под ресниц. Сбросив пиджак с галстуком и расстегнув воротник рубашки, он стоял, небрежно прислонившись к камину с таким видом, будто все происходящее ему совершенно безразлично.
Черт бы тебя побрал! – подумала она с внезапной злостью. Агрессивность снова взяла верх над остальными чувствами.
– Так, значит, моя мать уговорила твоего отца вложить деньги в мифическую компанию. Ну и что с того! Это была его собственная ошибка. А что до использованного ею бизнес-плана, то, верно, он принадлежит мне. Рутинная курсовая работа, только и всего. Мать взяла ее на память. Однако «Фокси» – совсем другая компания и проблемы твоего отца не имеют ко мне никакого отношения. – С этими словами Стелла поднялась, взяла свою сумочку и собралась уйти. – Кроме того, оба они мертвы, а я сильно сомневаюсь, что мертвец может привлечь кого-либо к судебной ответственности, – ядовито закончила она.
Должно быть, он принимает ее за полную идиотку. Очень больно, конечно, что мать использовала ее идею подобным образом, но это не делает ее ответственной, она никогда не видела этих денег. У Карлоса против нее ничего нет, он просто блефует...
– Тебе нужно заниматься творчеством, Стелла. В законах ты ровным счетом ничего не понимаешь. Я являюсь наследником моего отца и в качестве такового имею право обращаться в суд, требуя справедливости, – сообщил Карлос. – Имя, которым ты пользовалась в тот период, стоит под контрактом. «Одежда от Стеллы» или «Фокси» – какая разница? Направления деятельности и организационные структуры совершенно идентичны. Кроме того, мне известно, что деньги отца были положены на ваш общий с Юлией банковский счет. И ты сняла их, чтобы купить дом, в котором вы сейчас живете и работаете.
Стелла похолодела и стиснула сумочку с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
– О Боже! – простонала она.
Как можно было забыть об общем счете, на который они с Юлией положили деньги, доставшиеся Стелле от бабушки. Деньги, которые она предполагала отдать матери и которых не касалась до самой ее смерти. Тогда она была крайне удивлена величиной лежащей там суммы, но адвокат матери объяснил, что Юлия достигла больших успехов в бизнесе.
Но какого рода был этот бизнес, если она не постеснялась обокрасть даже родную дочь? Сейчас уже не было никакого сомнения в том, что мать использовала работу Стеллы, чтобы уверить Бернардо Рамиреса в том, что он вкладывает деньги в новую компанию, и подделала подпись дочери...
С грустью Стелла призналась себе в том, что совершенно не знала своей матери, что создала идеализированный образ успешной в делах, элегантной женщины, поэтому и разочарование было столь болезненным.
– Никакие попытки улизнуть от ответственности тебе не помогут, – нарушил затянувшееся молчание Карлос. – У тебя есть выбор: либо ты соглашаешься на мои условия, либо идешь под суд. Что ты предпочитаешь?
Откуда ему знать, с горечью подумала Стелла, что выбора у меня нет. Рискнув бросить взгляд на чеканный профиль Карлоса, каждая линия которого говорила о непреклонности, Стелла оставила всякую мысль о попытке оправдаться. Но и об уступке его требованиям не могло быть и речи. Слишком тяжело дались ей чувство самоуважения и самостоятельность, чтобы отказываться от них по милости такого негодяя, как Карлос.
Она снова села в кресло.
– Зачем ты это сделал? Зачем вложил деньги в предприятие, которое хочешь уничтожить?
– Поначалу у меня не было такого намерения. Разбирая бумаги после смерти отца, я наткнулся на контракт с вашими подписями. Навел кое-какие справки, поговорил с обслуживающим персоналом виллы – и в результате получилась следующая картина. Твоя беспринципная мать воспользовалась угнетенным состоянием духа отца после смерти моей матери, завоевала его доверие и уговорила вложить деньги в несуществующее предприятие... С твоей, как выяснилось, помощью. Когда же вы скрылись с полученным чеком, отец был буквально сражен вашим подлым поступком.
Даже последовавшая через год женитьба на Хосефине, женщине, долгие годы любившей моего отца, не помогла ему. Удар, нанесенный вами, был слишком силен. Отец так и не смог от него оправиться и умер три года спустя от сердечного приступа.
