— Джош? — позвала она, быстро взбираясь по лестнице. — Майкл? Где вы?
Когда поднялась и торопливо шла в детскую, из примыкающей ванной, дверь в которую была приоткрыта, донесся низкий голос Джоша:
— Мы здесь.
Дэни замерла на пороге.
— У вас все нормально? — спросила она.
— Прекрасно. Изумительно. — Голос Джоша прозвучал как-то странно. — Заходи.
Она замешкалась, покусывая губу. А что, если он не одет? Выходит из душа? Образы подтянутого, загорелого, необыкновенно мужественного тела во всей своей природной красоте пронеслись у нее в голове и обдали ее жаром как разряды молнии.
Перебори себя.
Как? Резко возразила ее другая часть, которая хотела быть женщиной этого мужчины. Так же, как делала это последние шесть месяцев.
Глубоко вздохнув, Дэни заглянула в дверь. И тут же схватилась за косяк — ноги отказывались держать ее. Хоть и забрызганный, Джош был великолепным образцом мужской силы и чувственности.
Он стоял на коленях около ванны, футболка на нем промокла и прилипла к его твердому, мускулистому телу, волосы растрепались.
В разных углах комнаты валялись полотенца. Вода была на полу, на зеркале над раковиной…
— О господи, Джош! — воскликнула она. — Что случилось?
Он не успел ответить, как захныкал в маленькой голубой ванночке малыш. С кривой улыбкой Джош сосредоточил свое внимание на ее сыне и начал издавать… звуки моторной лодки!
Майкл зевнул, подложил кулачок под ухо и заснул.
— Наконец-то! — Джош оперся на ванну, потом взял одно из полотенец, сложенных на крышке ящика. Вынув Майкла из ванны, он аккуратно завернул малыша в толстую ткань. — На. — Он протянул сына матери.
Не говоря больше ни слова, Джош встал, вытер руки и распухшие от воды ладони о свежее полотенце, потом бросил его на пол. У Дэни было такое чувство, что он даже не осознал, когда оно оторвалось от пальцев.
— Я… я лучше… — пробормотал он в дальний угол ванной, переступая через использованное полотенце и проходя мимо мамы и сына. — Потом я…
— Джош. Что случилось?
Он провел рукой по мокрым волосам и тяжело вздохнул. Наконец посмотрел на нее, и ее пронзила неприкрытая мука в его глазах.
Она интуитивно протянула ему руку, но, хоть кожа у него была теплой, глаза стали холодными и далекими.
— Не беспокойся. Майкл в порядке. Не блестяще, но… — Потом бесцветный тон растаял, и в голосе появилось отчаяние, которое разрывало сердце. — Мне так жаль, Дэни! Бедному ребенку что-то было нужно, но… я не мог понять что именно, и он плакал и плакал. Клянусь тебе, я не хотел так расстроить его.
Дэни взглянула на спящего сына.
— Да, он действительно кажется расстроенным, правда? — с улыбкой заметила она. — Ему всего одна неделя, — мягко напомнила она воину-викингу, побежденному младенцем. — Для него так же все ново, как и для нас. Иногда я думаю, что он не знает, чего хочет.
— Никогда не понимал, как трудно быть ребенком, — произнес Джош тихим прерывистым голосом, нежно дотрагиваясь пальцем до щечки Майкла, пока он не проснулся. — Но я… Может быть, поэтому Кэрри… — Он замолчал, потом с сожалением покачал головой. — Извини, Дэни. Думаю, я не гожусь для этого.
Она продолжала обнимать ребенка.
Сейчас ей хотелось дотронуться до Джоша, облегчить его боль самым простым способом. И заверить его, что самой большой ошибкой является нежелание попробовать.
— Я буду внизу, — бесстрастно произнес Джош и исчез.
Уложив Майкла в колыбельку, Дэни прибрала ванную комнату, распаковала вещи и отправилась в кухню.
Пока она готовила простой ужин, состоящий из зажаренного в духовке цыпленка, картофельного пюре и сваренных на пару кабачков, фаршированных нарезанными помидорами, Джош работал в гостиной.
Ее опасения, что ужин будет трудным, не оправдались: благодаря Майклу они ели по очереди.
На самом деле в тот день они непосредственно столкнулись только после кормления в полночь. Услышав слабый шум, Дэни оглянулась и увидела на пороге Джоша.
— Джош. — Когда она выдохнула его имя, он взял из ее рук Майкла, одним движением накрыл плечо подушкой и уложил на него младенца.
— Ужин был очень вкусный, и ты, наверное, устала. Ложись спать, Дэни. Я подержу Майкла, чтобы он срыгнул. — Слова были мягкими и нежными.
Когда она попыталась было возразить, он приложил к ее губам палец.
— Нет, — предостерег он. — Просто иди. Он уже почти заснул, так что… Я его уложу, — пообещал он.
Что могла она сказать, не выдав своих чувств? Беспомощно вздохнув, она повиновалась.
* * *
На следующее утро, когда Джош спустился вниз, завтрак был уже готов. На Джоше был сшитый на заказ темно-серый костюм, оттенявший его смелую мужскую красоту. И еще ослепительно белая рубашка и сдержанной расцветки шелковый галстук.
Ее милый симпатичный неряха чудесным образом превратился в утонченного, удачливого адвоката.
Позавтракав, Джош уронил на пол газету, когда вставал, и поблагодарил за завтрак верх холодильника, потом спросил, не надо ли чего. Когда Дэни покачала головой, он поспешил уйти от греха подальше, пока не схватил ее и не овладел ею прямо на кухонном столе.
— Не жди к ужину, — сообщил он через плечо. — Буду поздно.
Вчера вечером он принял решение.
Сознавая все большую притягательность Дэни и свои неудачи с Майклом, у Джоша был лишь один выход: отступить.
Огромным усилием воли он так загрузил себя работой, чтобы некогда было думать о зеленоглазом ангеле.
До субботы.
Глава шестая
— Что ты здесь делаешь? — спросил Джош, с удивлением увидев за столом Марлетту с красным карандашом в руках, когда пришел на работу субботним утром. Секретарша фыркнула.
— Пытаюсь кое-что сделать. — Красный карандаш продолжал двигаться. — А ты здесь по какой причине?
Бегу от искушения.
— Я здесь работаю — не забыла?
— Гм. За всю неделю ты и пяти минут продуктивно не поработал. Зачем же сейчас начинать?
— Неправда.
Черт побери эту женщину! Сколько льда в ее голосе.
— Ах, извини, — усмехнувшись, проговорила Марлетта. — Дай вспомнить… За последние пять дней ты ответил на три или четыре телефонных звонка. Написал письмо… — Секретарша Джоша махнула красным карандашом в его сторону. — В основном ты всю неделю сидел в кабинете и рассматривал мебель.
— Я читал то, что пропустил, — объявил он. Что ж, это был хороший удар.
— Ах-ах. — В этих двух слогах было больше скепсиса, чем в отчете репортера из Белого Дома.
