— Садись, — сказала Бриджит Фалкон повелительно, и Тамара повиновалась, объясняя свою послушность тем, что именно это она и хотела сделать. Она вынула из сумочки свои сигареты, закурила и глубоко затянулась, а хозяйка в это время позвонила и, когда появилась горничная в белом переднике, приказала подать утренний кофе для двоих.
— Ну, — произнесла мать Росса, вздохнув с удовлетворением, — теперь мы можем поговорить.
Тамара бросила быстрый взгляд в сторону холла, услышав, как громко хлопнула дверь. Пожилая женщина улыбнулась:
— Не волнуйся, Тамара Шеридан. Это входная дверь. Росс ушел.
Тамара на мгновение сжала губы:
— Честно говоря, миссис Фалкон, я не представляю, о чем же вы хотите поговорить со мной?
Бриджит Фалкон внимательно и задумчиво посмотрела на нее:
— Неужели? А тебе не приходило в голову, что это может касаться Росса?
Тамара пожала плечами:
— Да, приходило. Но я не думала, что какие-то дела вашего сына могут касаться меня.
Миссис Фалкон напряглась и как бы отпрянула в кресле.
— Не будь спесивой со мной, девушка! — гордо воскликнула она. — Я ведь знаю тебя с тех пор, как ты была еще в коляске, и я не хочу слышать от тебя дерзости!
Тамара вспыхнула:
— Я и не собиралась быть дерзкой, миссис Фалкон. Во всяком случае, сознательно. Однако я уже знаю, каким может быть ваш сын, когда рассердится, и мне не хочется снова испытывать это только из-за того, что он вообразит, будто бы я выслушиваю от его матери какие-то личные сплетни.
Миссис Фалкон удивленно уставилась на нее, а потом сердечно рассмеялась:
— Тамара Шеридан, я вижу, что недооценила тебя. Ты теперь совсем не такая, какой я запомнила тебя. В те дни ты была такой незаметной мышкой, едва способной произнести свое собственное имя, а теперь — теперь влиятельные люди тебя явно не пугают. Я рада.
Горничная принесла кофе, и миссис Фалкон разлила его. Поднос для ее удобства был поставлен на столик. Тамара поднялась, чтобы взять из ее рук чашку, но отказалась от предложенного бисквита. Сейчас она не чувствовала голода. Считала ли ее миссис Фалкон более смелой или не считала — не имело значения, но Тамара не могла себе представить, почему старая леди захотела, чтобы она оказалась здесь, и так настаивала на ее визите. Росс совершенно явно не одобрял этого. Может быть, он думал, что его мать будет излишне разговорчивой? Но в чем именно? Ведь Тамара уже знала о Люси, так что же еще тут могло быть? Если только… Если это не касалось Вирджинии, жены Росса. Она до сих пор еще не появлялась, и это было странным, противоречило ее характеру, насколько Тамара его знала.
Бриджит Фалкон медленно и осторожно пила свой кофе, ни разу не отняв чашку от губ. Допив, она опустила ее на стол и сказала:
— Итак, тебе интересно, почему же я захотела увидеть тебя, не так ли, моя девочка?
Тамара наклонилась вперед и поставила на поднос свою чашку:
— Миссис Фалкон, мы уже провели двадцать минут, не выяснив наших отношений. Если я и любопытствую, то это только потому, что из собственного опыта знаю: я в «Фалкон-Хэд» еще никогда не была желанной гостьей.
Миссис Фалкон кивнула в согласии:
— Это правда. Мне никогда не хотелось видеть тебя здесь, Тамара Шеридан. Твой отец был негодяем и никудышным человеком, он женился на твоей матери лишь потому, что был вынужден сделать это!
Тамара в негодовании вскочила на ноги:
— Как вы смеете!
Миссис Фалкон подняла руку:
— Сядь, девочка, сядь! Ты знаешь, что это правда!
— Я не знаю ничего подобного! Мой отец любил мою мать, и вам известно, что это так!
— Мне известно, что, как только ты родилась, а бедная Кэтлин слегла в могилу, он исчез, и его не видели в Фалкон-Уэрри до тех пор, пока за ним не послали! — настаивала на своем старая женщина.
Тамара отвернулась.
— Если это цель нашего разговора, я предпочла бы теперь уехать, — холодно заметила она. — Жизнь моих родителей не касается вас, какие бы неприятности ни были с этим связаны! И я не намерена больше стоять здесь и слушать, как со мной говорят, будто с какой-то неграмотной крестьянкой!
Бриджит Фалкон вздохнула:
— Ну хорошо. Может быть, я была немного резкой, но твой отец так или иначе доставил мне немало забот. Знаешь ли ты, что он выудил у меня деньги, чтобы вложить в свою галерею, которая, по его словам, должна была принести богатство? Да-да, и этих денег я больше никогда не видела!
Тамара обернулась:
— Мне очень жаль. Я не знала, что мой отец вам что-то должен.
— Откуда ты могла это знать? Ты тогда еще даже не родилась. Только потом, когда ты появилась… — Она вздохнула, вспоминая. — Ну да ладно, все это в прошлом. Я оскорбила гордость твоей семьи, извини! Может быть, теперь ты сядешь и мы покончим с этой глупостью?
Тамара хотела отказаться, она собиралась сказать этой старой аристократке все, что она о ней думала, но, пересилив себя и прогнав мелкие, эгоистичные мысли, вспомнила о Люси, об этом жалком и в то же время прелестном ребенке. И одновременно — о Россе. И она решила, что Бриджит Фалкон хочет поговорить с ней о чем-то личном.
Тамара, ослабев, снова опустилась на свое место и твердым голосом произнесла:
— Уважение к памяти отца — не глупость.
Бриджит Фалкон оставила эти слова без внимания и сказала:
— Теперь я подхожу к делу. Речь идет о моей внучке — Люси.
Тамара немного расслабилась.
— Как ты относишься к этому ребенку?
Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что Тамара взглянула на нее удивленно.
— К этому ребенку? — переспросила она в замешательстве.
— Она — дитя Росса, — сказала миссис Фалкон сухо. — Мне казалось… — она замолчала, подыскивая слова, — что ты в некоторой степени привязана к моему сыну.
Тамара наклонила голову:
— Да?
— Да. Так вот, недуг Люси вызывает у тебя сочувствие или это тебе безразлично?
Тамара негодующе подняла глаза.
— Такое ужасное несчастье никого не может оставить равнодушным! — воскликнула она.
— Ошибаешься, девочка! Еще как может! Особенно если ребенок — следствие возмутительного эгоизма женщины!
Тамара была совсем сбита с толку.
— Возмутительный эгоизм женщины? — пробормотала она. — Какой женщины?
— Вирджинии, — прямо ответила Бриджит Фалкон. — Господи, прости меня! — Она возвела глаза к потолку.
Тамара покачала головой:
— Миссис Фалкон, вы совсем запутали меня. Какое отношение Вирджиния имеет к состоянию Люси? И… и, кстати, где она?
