В машине они вели обычную беседу о дорожном движении и погоде. Неловкость из-за того, что они уже многое знали друг о друге, но притворялись едва знакомыми, связывала его язык. И ее язык тоже, догадался он.
Джон припарковался в подземном гараже. За эту роскошь он платил большие деньги.
— Но, это же твой дом, — сказала она, выпрямляясь на сиденье.
— Да. Надеюсь, ты любишь испанскую кухню?
После долгого неловкого молчания Скарлет робко улыбнулась.
— Очень люблю.
Они поднялись на лифте. Джон открыл дверь в квартиру и огляделся, пытаясь увидеть ее глазами Скарлет. Стол, накрытый для романтического ужина вдвоем. Все было готово, чтобы развести огонь в камине и зажечь стоящие на столе свечи. В воздухе витал аромат паэльи.
— Как все красиво, — сказала она, будто видя его квартиру впервые.
Он воспользовался этим, чтобы поставить компакт-диск с музыкой испанских гитаристов, что должно было соответствовать теме ужина. Затем зажег свечи, развел огонь в камине и прошел на кухню, чтобы налить вина. Когда он вернулся, Скарлет стояла у камина.
— Благодарю, — сказала она, принимая бокал. Он прикоснулся краем своего бокала к ее бокалу.
— За леди в голубом. Добро пожаловать в мой дом.
Она не смотрела ему в глаза, когда делала первый глоток. Что происходит? Совершенно очевидно, что что-то идет неправильно. Но, что?
— Давай присядем. — Джон показал на кушетку, стоящую перед камином. — Как прошел твой день? — спросил он, когда они сели.
— Я ходила в тренажерный зал. Поговорила в сауне с Фин и с дедушкой в его офисе. А твой?
Он провел весь день, готовясь к этому свиданию, беспокоясь о вещах, о которых раньше никогда не тревожился.
— Я провел день в ожидании вечера.
Время почему-то тянулось. Куда девалась та, полная жизни Скарлет, которую он знал? О, она улыбалась и даже смеялась, прикасалась к его руке кончиками пальцев, но их разговор нельзя было назвать искрометным. Он пытался развлечь ее смешными историями о работе и знаменитостях, но она держалась отстраненно.
Джон сказал, что одиннадцать роз, стоящих в вазе на столе, предназначаются ей в добавление к той, которую он подарил ей у нее дома, и она вежливо поблагодарила его.
И все же он никак не мог понять, как исправить то, что, казалось, шло, как-то не так.
Когда она извинилась, чтобы пойти в ванную, он оттолкнулся от стола, подошел к бару и налил две порции бренди. К черту это ухаживание. Он хочет, чтобы вернулась, прежняя Скарлет.
Он услышал легкий шум и повернулся. Скарлет стояла недалеко от него — и это была настоящая Скарлет. В ее глазах сверкал огонь, а на лице горел румянец. Она распустила волосы и выглядела точно такой, какой он видел ее в своих мечтах.
Джон начал протягивать ей стаканчик бренди, но она остановила его движением руки.
— Извини меня, Джон но, наверное, это была глупая затея.
Глава девятая
Увидев, как он отшатнулся от нее, Скарлет поторопилась успокоить его.
— Нет, погоди. — Она шумно выдохнула. — Я хотела сказать, что это… что эти свидания нам ни к чему.
Она пыталась, очень пыталась весь вечер быть просто девушкой, которую он пригласил на первое свидание… Но она слишком хорошо знала его, слишком сильно хотела, слишком крепко любила. И что же она надумала — научить его ухаживать за другими женщинами? Как же это смешно!
— Неужели? — Он поставил чашку на стол. — И в чем же это выражается?
— Твои костюмы скучны. И рубашки, и галстуки тоже.
Ему было слишком хорошо с ней, чтобы обидеться.
— Думаю, что по сравнению с твоей одеждой все кажется скучным.
— Нет. Вовсе нет. Ты прогрессивный рекламный деятель, и тебе во всем следует быть передовым. И выглядеть ты должен соответствующим образом.
Он никогда не думал об этом.
— И что мне делать?
— Позволь мне помочь тебе выбрать несколько новых вещей.
— Отдать себя в твои руки?
Образы, которые возникли у него в уме, не имели ничего общего с одеждой — скорее, с ее отсутствием.
Она поцеловала его нежно и целомудренно.
— Пойдем в кровать.
Они задули свечи, поставили посуду в раковину, выключили свет. В спальне они разделись, скользнули под одеяло и крепко обняли друг друга.
— Наши отношения ограничатся сексом, Джон, — сказала она, помолчав. — У нас не может быть ничего большего.
— Я знаю.
Они занимались любовью еще и еще, пока Скарлет не заснула, утомленная любовными ласками. А Джон еще несколько часов лежал, уставясь в потолок, как будто там мог найти ответы на мучившие его вопросы.
Но все, к чему он пришел, сильно смахивало на то, что эта женщина по фамилии Эллиот в конце концов разобьет его сердце.
Скарлет проснулась первой и с любовью посмотрела на спящего Джона. Его волосы были спутаны, а подбородок потемнел от щетины. Скарлет проспала до девяти часов, не просыпаясь ни разу. Она не могла вспомнить, когда в последний раз так хорошо спала.
У нее защипало в глазах. Ей до сих пор всегда удавалось добиваться своего. Но с Джоном все иначе. Никаких ее сил не хватит даже для того, чтобы просто продлить их любовную связь после приезда Саммер.
Предательство. Слово, произнесенное дедушкой, снова прозвучало у нее в ушах.
Скарлет выбралась из кровати, накинула халат Джона и направилась в кухню. Там она разыскала кофе и приготовила целый кофейник.
Она вымыла посуду, оставшуюся с вечера, и, открыв холодильник в поисках завтрака, нашла там яйца, сыр и английскую сдобу.
Около десяти часов Скарлет услышала шум воды в ванной. Уютно свернувшись на диване, она наслаждалась второй чашкой кофе и чтением «Таймс». Несколько минут спустя появился Джон, небритый, но причесанный. На нем были те же футболка и боксерки, что и вечером. Она боялась, что он может выйти в брюках и свитере или в чем-то подобном, одетый для делового дня.
Джон остановился в дверях. На его лице медленно возникла улыбка.
— Доброе утро! Как спала?
— Прекрасно, — сказала она, подвинув свои ноги так, чтобы он мог сесть рядом с ней. — А ты?
Она налила ему кофе. Он взял чашку, наклонился и нежно поцеловал Скарлет.
— Великолепно. Спасибо. Чем ты обычно занимаешься в воскресенье?
— Если я в «Морском приливе», то иду в церковь с дедушкой и бабушкой. Если я в городе, то бездельничаю. Читаю газету, гуляю, перекусывая по пути. Еще рисую какие-нибудь эскизы и шью. А ты?
Ей еще так много надо выяснить о нем. Она знала его тело. Знала его запах, его смех. Но ничего не знала об обыденных делах Джона, о том, что он любит и чего не любит. Чем увлекается.
