Итак, Рею принадлежит часть этого острова! Просто наваждение какое-то. Куда бы Джина ни пошла, о чем бы ни подумала, тень Рея Хэмилтона преследовала ее.
Вскочив со стула, она подбежала к окну и прижалась пылающим лицом к холодному стеклу. Рей получил удовольствие, издеваясь над ней. Он хотел заставить ее выдать себя, свое знакомство с ним! Но никогда она не сделает этого! Никогда! Она… А сам Рей? Где гарантия, что он будет молчать? Не расскажет кому-либо из родственников о своих отношениях с ней? Учитывая взаимную ненависть между кузенами, разрыв ее с Эндрю тогда станет неизбежным.
Но нет, Рей не опустится до этого! Просто не сможет! А если все-таки… В его глазах было столько презрения и ненависти. Ведь это она сама заставила Рея возненавидеть себя, притворившись алчной хищницей, променявшей их искреннюю взаимную любовь на деньги. Теперь он может лишить ее этого богатства. Причем именно в тот момент, когда оно уже почти у нее в руках. Чем не праведная месть? В ней есть даже нечто возвышенное…
Несомненно, Рей стал опасен. И на это нельзя закрывать глаза. Более того, надо срочно с ним встретиться и выяснить его намерения. Джина горестно вздохнула: давно ли она ходила на свидания с бесконечно любимым и любящим человеком? Теперь он превратился в ее врага…
16
На следующее утро, когда Джина проснулась, солнце уже стояло высоко. День обещал быть жарким. Тягучий, густой воздух, казалось, насквозь пропитался влагой. Девушка встала и приняла холодный душ. Сразу стало легче. Теперь надо было постараться надеть на себя минимум одежды и полегче. Джина выбрала бирюзовую кофточку с короткими рукавами и ослепительно белые шорты. Этот костюм как нельзя лучше подходил к ее распущенным густым волосам, падавшим на плечи и спину. От грима пришлось отказаться: при такой жаре он неминуемо бы потек. Джина посмотрелась в зеркало и осталась вполне довольна.
Теперь необходимо выбрать время, чтобы исчезнуть на несколько часов из дома, не вызывая ни у кого подозрений. Откладывать встречу с Реем было нельзя. Его молчание накануне вечером еще ни о чем не говорило. Он мог появиться вновь в любой момент. И неизвестно — с какими намерениями на этот раз.
Обо всем этом думала Джина, спускаясь в гостиную к завтраку. Но из всего семейства за столом сидела одна миссис Хэмфри. Она встретила девушку приветливой улыбкой.
— Доброе утро, Джина! Надеюсь, сегодня вам лучше?
— Значительно. Спасибо, миссис Хэмфри.
— Я очень рада. Мы думали, что хороший сон вам будет полезнее раннего завтрака, потому и не стали будить. Берите все сами. Вот тарелки, сандвичи, фрукты. Если хотите, я попрошу принести кофе. Или вы предпочитаете чай?
— Кофе — это замечательно, — улыбнулась Джина, садясь за стол.
— Я хотела бы еще раз извиниться перед вами за поведение Рея Хэмилтона.
— Ради бога, не надо, миссис Хэмфри! Я не придаю этому никакого значения! Тем более что мы вряд ли часто будем встречаться с этим человеком.
— Вы не знаете Рея, милая! Это совершенно непредсказуемый и крайне неприятный тип! Он из кожи вылезет, лишь бы как-то досадить нам.
Джина взяла из вазы персик и, откусывая от него по маленькому кусочку, принялась смотреть в окно. Оно выходило в сад, где росли самые экзотические цветы. Чуть дальше возвышались пальмы и еще какие-то тропические деревья. Сквозь зелень их листвы просвечивала голубая морская гладь. Чуть слышался шум прибоя.
— Какой прекрасный вид из этой комнаты! — воскликнула девушка.
— Вы правы, Джина. Поэтому я так люблю ее. Кстати, Эндрю тоже.
— Он, наверное, еще слит?
— Нет, милая. Эндрю уже давно позавтракал и уехал по делам.
— По делам? Каким, если это не секрет?
— Приезжает Сьюзен. Ее должна была встретить Бриджит, но у нее вдруг разыгралась дикая головная боль. Кто-то же должен привезти Сьюзен, вот мой сын и поехал за ней. Причем вопреки своему желанию, я полагаю. Но мы не сомневались, что вы не будете против.
Джина подумала, что даже если бы захотела протестовать, то все равно уже было поздно. С другой стороны, это давало ей моральное право без спроса уходить из дома по своим делам. Что ж, прекрасно!
— Нет, я не имею ничего против поездки Эндрю, — ответила она с милейшей улыбкой. — Я пока осмотрю окрестности. Эндрю, к сожалению, не любит пеших прогулок. Так что, думаю, он меня простит.
— Ну и хорошо. Погуляйте в свое удовольствие. А теперь, извините, я пойду к себе. Надо написать кое-какие письма.
Миссис Хэмфри удалилась. Джина некоторое время смотрела ей вслед. Потом из соседней комнаты донесся голос экономки. Видимо, миссис Хэмфри давала какие-то указания по дому. Наконец все стихло.
Настало время действовать. Но ни в коем случае нельзя торопиться. Спешка всегда подозрительна. Ведь предполагается, что она просто пойдет погулять. А это означает, что надо выглядеть очень спокойной. И перед тем как уйти, сделать для виду пару-другую мелких дел. Например, позвонить сестре и узнать, как идет подготовка к операции. И вообще с кем-нибудь поболтать. Только после этого ленивым шагом, со скучающим видом…
Рей, конечно, ждет ее визита! Боже, через какое испытание придется пройти! Но она должна это сделать, пока он не разрушил все.
Прошло полчаса. Решив, что этого уже достаточно, Джина вышла из дома через парадное крыльцо. Где жил Рей, она толком не знала. Спросить было также не у кого. Но на таком крохотном островке найти чей-нибудь дом вряд ли составляло много труда. И Джина пошла по ведшей в глубь леса дороге, настолько узкой, что по ней еле-еле проехал бы небольшой грузовик.
Вскоре она очутилась на развилке. Одна из дорог круто спускалась к пристани, окруженной несколькими домиками. Эта дорога была плотно утоптана, видимо, ею часто пользовались. Джина, немного поразмыслив, тоже выбрала ее, и через несколько минут уже была внизу. Неподалеку, на самом склоне холма, стоял запущенный двухэтажный дом. На первый взгляд он казался давно покинутым. Девушка подумала, что, даже если кто-то и живет в нем, то уж, определенно, не Рей. Но все же решила проверить. На всякий случай…
К дому была пристроена веранда с видом на море. Джина поднялась на нее по небольшой лесенке и остановилась в нерешительности. Почему-то она была почти уверена, что ее сейчас непременно должны окликнуть. Но ничей голос не нарушил тишину. Кругом все будто вымерло.
Дверь в комнату оказалась открытой. Джина осторожно переступила через порог. У стены стоял дощатый стол, на котором горела керосиновая лампа. Все ставни были плотно закрыты, и при ее тусклом свете девушка разглядела наполовину выпитую бутылку виски на самом краю стола и раскрытую книгу. Но прежде чем она успела как следует осмотреться, знакомый, переполненный язвительностью голос произнес за ее спиной:
— Ты что-то ищешь?
Джина громко вскрикнула. Раздался дьявольский, опять же донельзя знакомый хохот.
