Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
– Ганти… погоди!
И в этот момент дверь резко, без предупреждающего стука, распахнулась и на пороге возникла встрепанная и запыхавшаяся Шенлия.
– Ганти… – начала она, рассмотрела Таэльмину, замершую почти рядом с успевшим полуобернуться наставником, и зашипела зло, как змея, которой наступили на хвост: – Оказывается, она жива!
– Никакой выдержки, – кротко заметила Таэль, успевшая мгновенно оценить ситуацию, – придется тебе ее наказывать.
– Придется, – так же безучастно вздохнул мастер-тень, пытаясь незаметно проглотить вдруг подступивший к горлу комок, и пошел прочь, подхватив под руку онемевшую от возмущения ученицу.
Нечего ей тут делать.
– Таэль, – пристально всмотрелся в лицо вернувшейся к столу напарницы герцог, – ты решила его простить?
– Ничего я не решила, – помолчав, вздохнула она, – первый раз в жизни со мной такое. Просто почувствовала: он говорит правду и ему еще больнее, чем мне. И словно что-то подтолкнуло, ноги сами понесли. И это не интуиция, нет, я точно знаю, когда подсказывает мое предчувствие. Это ощущение мне не знакомо, но я не жалею. И сразу не жалела, и теперь, когда успела обдумать, тоже. Он ведь собирается идти с нами… Как я начинаю подозревать, для кого-то очень важно, чтобы мы нашли эту фею. И знаешь, какая мысль пришла мне в голову? Не случайно стражи границы спасают попавших в беду людей. Именно среди тех, кто испытал всю тяжесть потерь и горечь предательства, могут оказаться люди, наиболее чуткие к чужой беде. Давай попытаемся еще раз поговорить с Ительсом… или нет, сначала с Изором. Не зря огры так защищают своих создателей, если бы вампиры не пользовались уважением, то мохнатые в лучшем случае смолчали бы.
– Мин, а может, ты просто отдохнешь? Ведь уже сколько дней мы не спим и не едим спокойно… – Хатгерну очень не хотелось напоминать тени о тех вещах, которые открылись ему несколько минут назад и потрясли до глубины души.
А он еще считал, будто у юных герцогов трудное детство! Подъем и тренировки строго по расписанию, а между ними – учителя всевозможных наук, от финансов до танцев, ведь герцог не имеет права хоть в каком-то вопросе показать себя невеждой. Это только молоденькие нахальные пажи, которых обожала держать при себе Ральена и немедленно после смерти отца выдворил из дворца он сам, всегда истово завидовали Харну, так как именно ему преданно улыбались придворные прелестницы, в упор не замечавшие зеленых ловеласов. А те распространяли упорные байки, будто легко заучивать бесконечные дипломатические выражения и артикли молодому герцогу помогает особое зелье, сваренное Бринлосом.
– Харн, – мягко улыбнулась вдруг тень, – не нужно меня жалеть. Тебе и самому, как я понимаю, тоже не очень-то пришлось полоботрясничать. Мне известно, как учат герцогов и графов, мой брат занимался почти столько же, сколько и я, только учителя и науки были разные. Наверное, если бы я не привыкла много заниматься с раннего детства, мне было бы намного труднее, но этого не было. Во мне всегда жило искреннее желание научиться тем вещам, какие умели другие, и делать это не хуже, а если удастся, то и лучше учителей. И я всегда чувствовала себя искренне счастливой, одержав очередную, хоть и маленькую, победу. Поэтому мне и не жалко саму себя, и ты не жалей. Вспоминая сейчас то время, я начинаю понимать, как много делал отец, чтобы у нас с Зарвесом все-таки было детство. Очень часто по вечерам нам устраивали маленькие праздники, и там было все лучшее. Фокусники и кукловоды, заставленные редкими сладостями столы и роскошные наряды. Ну и, разумеется, гости. Дети знатных соседей и придворных герцога, такие же, как мы, графы и графини. Теперь я понимаю, почему неотъемлемой частью этих вечеринок были различные викторины и игры на сообразительность, отгадывание головоломок, загадок и шарад. Наверняка и ты знаешь, как приятно выходить из них победителем, хотя лет с десяти побеждать явно мне уже не разрешали. Зато я вела тайный блокнотик и всегда точно знала, кому на самом деле должна была принадлежать очередная шкатулка или собачка, назначенная призом. Но и тогда я не считала себя несчастной или обделенной, мне нравилось иметь самую настоящую тайну и нравилось считать чужие промахи. Но мне никогда не грозила опасность заразиться спесью и высокомерием, уже на следующее утро я убеждалась, как мало знаю и умею по сравнению с тем же Ганти. Хотя был и в моей жизни трудный момент, когда умер отец и рядом не оказалось ни одной близкой души. Абсолютно никого, с кем я могла бы поделиться своим горем, заботами и сомнениями. Зарвес сразу же стал совсем другим человеком, и это было обиднее всего. И поэтому на эту тему я стараюсь никогда не говорить. А теперь… теперь пора звать спутников и начинать собираться в дорогу. Как мне кажется, новое промедление принесет нам очередные трудности, да и Ганти сегодня тоже заикнулся о потерянной возможности.
– Так, может, следует позвать его? – скрепя сердце предложил Хатгерн, предпочтя сделать вид, будто его успокоили ее слова.
– Ему нужно разъяснить своей ученице ее ошибки, он теперь и сам придет, как освободится, – уклончиво сообщила тень, спокойно допила чай и окликнула возившегося с посудой слугу: – Тук! Пожалуйста, пригласи сюда Изора и Ительса.
– Подожди минутку, Тук, – внезапно решился Харн, незаметно присматривавший за домовым, – я хочу тебя спросить… Если хочешь, отвечай сразу, если не можешь, так и скажи. Что такое запечатление? И какими неприятностями оно тебе грозит? И хоть словечком намекни, чем я обидел Ительса?
Домовой замер, как пойманный на месте преступления воришка, немного посопел и наконец, подняв на хозяев печальный взгляд, тихонько пробормотал:
– Так ведь нас… того… феи создали. А они владеют самой легкой и светлой, солнечной магией. И чувства у них светлые, а мы, как фейлы, этими чувствами кормились. А теперь их нет, и нам голодно, вот и привязываемся к тем, от кого такие же теплые эмоции исходят. Фейлов люди берут в приграничье, но там магии маловато, потому они и светят слабо, а мы начинаем сжиматься. – Тук виновато опустил плечики и выскользнул за дверь, а напарники, изумленно переглянувшись, принялись заново перекраивать уже почти сложившуюся у них картинку туземных отношений.
Глава седьмая
– Звали? – Ительс с Изором пришли вместе, и оба были одеты так, как будто намеревались идти в гости. Ну или в храм.
– А вы куда собрались? – вмиг заинтересовалась тень, и туземцы дружно заухмылялись.
– Так мы ведь в город приехали! А у Ита жемчужина, нужно продать и погулять! Идете с нами? Рыночная площадь недалеко, а там сейчас осенняя ярмарка.
– У нас нет денег, – бесцеремонно объявила Таэльмина, – и пока нам не объяснят, на что мы будем жить и как сможем заработать, никаких магазинов и ярмарок.
– Теперь у вас есть деньги, – широко улыбнулся Изор, – ведь вам пожаловано звание горожан. В придачу к дому новичкам дают пособие на обустройство и на первое время. А еще положены возмещения, в банке все узнаете.
– Ты тоже можешь объяснить, не стесняйся, – насмешливо глядя в хитрые глазки огра, объявила тень и приглашающе махнула в сторону кресла, – чем быстрее все подробно расскажешь, тем меньше времени я обещаю затратить на сборы. И можешь доложить своему начальству, что я применила к тебе особо жестокие способы выуживания этой информации, шантаж и угрозы. Неправдой это может и не оказаться.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
