Она успокоешю вздохнула, будто из шара выпустили воздух, и слегка откинулась на спинку стула. Сейчас она, что называется, подставила себя под удар, дав ему прекрасный выход. Но ведь она не хочет, чтобы он им воспользовался. Круглая дура! Если он примет ее предложение — написать о любой новости, — она утром сядет на первый же поезд и отправится в Вулверхемптон. Ну и что с того, что у нее целый месяц будут заплаканные глаза? Зато он по-доброму будет относиться к ней.
Он по-прежпему смотрел на нее. И, как она удрученно думала, взвешивал, можно ли доверять ее слову. Она поерзала на стуле. Ее снова захлестнули эмоции. Обычное состояние, когда рядом этот мужчина.
— «Тащить» тебя в Испанию, как ты элегантно выразилась, — спокойно произнес он, — вовсе не доставляет мне забот.
Ей ничего не оставалось, как пожелать ему спокойной ночи и, позабыв о достоинстве, спешно ретироваться в свою, комнату. Во всяком случае, если судить по его поведению, он не намерен снова заниматься с ней любовью. Он не повторит ошибку. Но мысль об этом не принесла ей внутреннего покоя.
Сейчас почти десять утра. Она не привыкла так поздно оставаться в постели. Но картина томительно долгих часов пребывания с Себастианом в мертвом молчании удерживала ее в кровати. Совершенно очевидно, он не верит, что она сдержит слово. Почему он должен доверять ей? Он ведь совсем ее не знает. Как и она его. Поэтому она не представляет, что он имел в виду, когда говорил, что серьезно относится к своей ответственности.
Как могли два человека, ничего не знающие друг о друге, оказаться в постели? Почему они это сделали?
Она заерзала под стеганым одеялом. Очередная волна стыда окатила ее.
Именно в этот момент Себастиан вошел в комнату и пророкотал:
— Шевелись, лежебока! Пора завтракать. Глаза у Рози засверкали. Взгляд, приглашающий в постель. У Себастиана пересохло в горле. Ее прекрасные волосы разметались по подушке. Его пальцы запыли от желания коснуться их, пригладить, убрать с лица. Сбросить одеяло с ее хрупкого, но совершенного тела и снова забыться в ней.
Спрятав в карманах брюк предательские руки, он резко отвернулся. Искушение слишком велико. С ним трудно справиться.
— Надень что-нибудь теплое, там холодно, — вяло проворчал он.
Подчеркнуто спокойно закрыв за собой дверь, он пошел в кухню и налил кофе, который приготовил перед тем, как отправиться к ней.
Десять минут спустя Рози нашла его там. Себастиан сидел за кухонным столом, уставившись в кофейную гущу на дне кружки. Он не слышал, как она вошла. Рози позволила себе роскошь с минуту разглядывать его.
Он выглядел таким привлекательным, что у нее закружилась голова и сердце чуть не выпрыгнуло из груди. На нем был серый костюм, прекрасно облегающий мускулистое тело, бледно-серая рубашка и темно-голубой галстук.
Единственное, что нарушало впечатление совершенства, — беспорядок на голове. Черные, как ночь, волосы были спутаны так, будто он долго в отчаянии ворошил их пальцами. Его голова напоминала раздуваемый ветром стог сена. Это придавало Себастиану уязвимый вид, что глубоко тронуло Рози.
Как мог такой роскошный мужчина считать ее настолько желанной, чтобы захотеть заняться с ним любовью? Если бы она не знала, что это и на самом деле случилось, она бы никогда не поверила, что такое возможно. Ей пришла в голову обескураживающая мысль. Ему просто был нужен секс. Неважно с кем. С любой подвернувшейся женщиной.
Должно быть, она громко вздохнула. Потому что он повернулся и взглянул на нее. Губы крупного рта сжаты в полоску. Глаза проинспектировали ее наряд: ее самые приличные джинсы, куртку и под ней ярко-красный шерстяной свитер. Джин связала его к прошлому Рождеству.
Наконец напряженные плечи Себастиана расслабились, рот смягчился в полуулыбке. Он медленно поднялся.
Прошедшие двадцать четыре часа он занимался собственными запутанными, смятенными мыслями. И эгоистично забыл о Рози. Что должна была она испытывать, пока он старался привести в порядок содержимое своей головы?
Одна во всем мире. Возможно, до смерти напуганная перспективой вероятной беременности. А кроме того, естественно, волнующаяся из-за того, что ей предстоит провести несколько недель в чужой стране с чужими людьми.
Он должен представлять ее положение. Успокоить ее. Дать понять, что будет заботиться о ней. Тем более, что заботиться о ней — настоящее наслаждение.
Достав из кармана мягкий белый платок, он расправил его и принялся нежно тереть ей рот, пока не стер все следы яркой помады. Он старательно избегал ее ошеломленного и недоуменного взгляда.
Слава богу, что на ней нет того ужасного дешевого платья! На несколько размеров больше, чем нужно, ужасно сшитое, кричаще голубое — оно было явно не для нее. Когда она появилась в нем, его окатила гигантская волна нежности. Ему захотелось сорвать с нее эту оскорбительную тряпку. Одеть ее в самое лучшее, что можно купить за деньги. Отдать дань ее очарованию.
Нда, перспектива стать отцом сильно повлияла на него! Стараясь говорить без эмоций, Себастиан сообщил:
— Так лучше. — Он опустил руки и посмотрел на часы. — Машина нас ждет. Проголодалась?
Они спустились на лифте вниз. Рози шла к выходу, чувствуя, что внутри у нее воцарилась полная неразбериха. Мягкие губы воспалились и стали чувствительными. Будто он поцеловал ее. На самом деле все это означало лишь одно: ему не нравится вызывающий макияж. Она-то думала, что пятно яркого цвета придаст ей более живой вид. А то она будто сделана из дерева.
Он усадил ее на заднее сиденье лимузина с ожидающим их шофером. Собрав кое-как в кучку разбегающиеся мысли, Рози решилась спросить:
— Зачем нанимать эту громадину, когда у вас есть такая симпатичная собственная машина?
Себастиан опустил створку стеклянной перегородки и дал указания шоферу. Большая машина влилась в движение, а он поудобнее устроился рядом с девушкой.
— Я не люблю водить машину в Лондоне. Это требует слишком большой концентрации. А сегодня я хочу сосредоточиться на тебе.
Рози судорожно сглотнула и быстро отвернулась, почувствовав, как загорелось лицо. Она не успела прийти в себя, как машина остановилась. Себастиан вышел и открыл перед ней дверцу.
Когда лимузин отъехал, Себастиан улыбнулся.
— Водитель вернется через час. — Он по-дружески обхватил ее за плечи. — Ну как, поедим? Это кафе, может, выглядит и паршиво, но, уверяю тебя, еда здесь хорошая, хотя и простая.
Оно могло паршиво выглядеть для Себастиана, но для Рози — самое то. Толстый веселый гарсон приветствовал Себастиана как старого знакомого и усадил их за свободный столик у окна. Рози готова была взлететь от счастья.
Богатый, сногсшибательно красивый испанец привел ее сюда не потому, что стыдился появиться с пей где-нибудь в более роскошном месте. Он не был снобом. Здесь его знал хозяин. Значит, он часто захаживал сюда, когда бывал в Лондоне. Так приятно расслабиться после долгого напряжения!
