– Валяй.
– Я думаю, что «Данди» чертовски повезет, если удастся заполучить такого человека, как ты.
– Спасибо, мэм.
– Платят там очень хорошо, и есть страховые и другие пособия. Некоторые задания опасные, некоторые трудные, бывают рутинные и откровенно скучные. Но Сойер Макнамара – первоклассный босс. Умный, проницательный, справедливый. Кроме тех случаев, когда дело касается Люси Эванс. Между ними вражда не на жизнь, а на смерть. Не слушай ничего, что Люси говорит о Макнамаре и наоборот. Они страшно ненавидят друг друга.
– Как же они могут работать вместе? Почему Люси не уйдет, или почему Макнамара не уволит ее, если между ними такая вражда?
Кейт пожала плечами.
– Люси никогда не уйдет, чтобы не доставить Сойеру удовольствия. Он не уволит ее, потому что тогда все будут знать, что он сделал это по личным причинам.
– А что представляет собой Данди? Если Макнамара занимается текущими делами, какой вклад вносит владелец агентства?
– Сэм Данди приезжает в Атланту не реже одного раза в год; иногда чаще, если его особенно интересует какое-либо дело. Он хорошо информирован, и если возникает конфликт с Сойером, в дело вступает Сэм. Он тебе понравится. Он всем нравится. И нигде нет таких профессионалов, как в «Данди».
– Скажи мне кое-что, Кейт Мелоун. У вас там все агенты-женщины такие красивые?
– Гмм. – Кейт не удержалась от улыбки. – Это можно посчитать шовинистским утверждением.
– Прими это как комплимент.
– В таком случае все агенты-женщины привлекательны по-своему. Кроме меня, сейчас работают только две. Менеджер – тоже женщина, как и трое из четырех служащих. Люси Эванс, моя подруга, – бывший сотрудник ФБР, как Сойер. Их вражда уходит корнями в совместную работу в Бюро, но они никогда не говорят об этом. Люси великолепна. Рост – почти метр восемьдесят. Современная кареглазая и рыжеволосая амазонка.
Моран протяжно присвистнул.
– Может, она слишком женщина для Макнамары?
Кейт громко рассмеялась.
– Смотри, чтобы Сойер этого не услышал.
– Мне не терпится познакомиться с Люси.
– Джей Джей – наш второй агент. Она – одна из самых красивых женщин, которых мне приходилось встречать. Представь себе молодую Элизабет Тейлор. Черные волосы, голубые глаза и миниатюрная женственная фигура.
– И она агент?
– Когда ты встретишься с ней, постарайся, чтобы ее внешность не обманула тебя. Она знаток всех видов оружия, каратистка, имеет черный пояс и ездит на «Харли».
– Жду не дождусь, когда познакомлюсь с Люси и Джей Джей. Есть ли правила, запрещающие агентам встречаться друг с другом?
– Насколько я знаю, нет. Такое случалось… агенты вступали в личные отношения, но чаще дружеские, а не любовные.
– А ты, Кейт? Тебя интересуют любовные отношения?
Захваченная врасплох, Кейт посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Ты… ты имеешь в виду – между мной и тобой?
– Конечно. Почему нет? Если ты не помиришься со своим бывшим.
– Этого не произойдет.
– Почему? Ты же еще привязана к этому парню, разве нет?
– Может быть, но это не означает, что отношения между нами наладятся. Кроме того, почему ты интересуешься мной, если думаешь, что я все еще люблю Трентона?
– Я сказал «любовные отношения», а не любовь и брак. – Моран хитро улыбнулся.
– На твоем языке любовные отношения означают секс?
Официантка кашлянула, приблизившись к их столу с подносом в руках. Она расставила тарелки перед Мораном и Кейт и осведомилась:
– Что-нибудь еще?
Кейт отрицательно покачала головой.
– Нет, спасибо, – ответил Моран.
– При других обстоятельствах мы могли бы прекрасно подойти друг другу, – сказала Кейт, когда официантка отошла. – На временной основе, то есть. Мы находимся в одинаковом затруднении, говоря романтическим языком.
– Почему ты так думаешь? – Моран разложил на коленях бумажную салфетку и взял вилку.
– Мы оба влюблены в тени нашего прошлого, не так ли?
Рука Морана замерла в воздухе. Помолчав, он положил вилку на стол и посмотрел на Кейт.
– Возможно, ты все еще любишь мужа или память о нем, но не делай поспешных выводов в том, что касается меня.
– Вы – большие, сильные, крутые парни – не любите говорить о своих чувствах, но мне ясно, что ты тоскуешь по потерянной любви. Я никогда не любила никого, кроме Трентона, и то, что я с ним, смущает меня. Не могу понять, люблю ли я мужчину или память о нем.
– Может, пора разобраться? Ты здесь со мной, хотя тебе хочется быть с ним. Перестань убегать, рано или поздно тебе придется понять, что происходит между вами. И если одна из девочек окажется вашей дочерью, вы не сможете расстаться друг с другом, не оглянувшись назад.
– Ты очень умный человек, Данте Моран. Как же получается, что ты даешь мне такие хорошие советы, а сам не способен решить свои собственные проблемы?
– Послушай, Кейт, я знаю, ты желаешь мне добра, и я ценю твою заботу, но ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моем прошлом.
– Так расскажи.
– Мне не свойственно вскрывать себе вены и эмоционально истекать кровью на публике.
– Скажи только одну вещь, и я перестану приставать к тебе. Обещаю.
– Что ты хочешь знать?
– В твоем прошлом есть некто, кого ты не можешь забыть, кого до сих пор любишь?
– Больше не будет вопросов, если я отвечу на этот?
Кейт кивнула.
– Да.
– Да – что?
– Да, есть кто-то из моего прошлого.
Кейт едва смогла совладать с любопытством. Она ведь обещала ему. Кроме того, копание в прошлом Морана может только на время отвлечь ее от собственной проблемы с Трентоном. Моран был прав, когда сказал, что рано или поздно ей придется решить, что происходит между ней и Трентоном.
Кейт взяла вилку и равномерно нанесла медово-горчичный соус на внушительный кусок жареной курятины. Моран с аппетитом расправлялся с цыпленком. Во время еды они ограничивались замечаниями по поводу блюд и качества кофе, удивительно хорошему для такого недорогого ресторана.
Поужинав и допив третью чашку кофе, Кейт посмотрела на часы – без пятнадцати девять. Надо позвонить Трентону. Он, вероятно, гадает, где она может быть; возможно, даже беспокоится.
– Ты что-то притихла, – заметил Моран.
– Просто думаю.
– О своем бывшем?
Отрицательный ответ вертелся у нее на кончике языка. Но зачем лгать Морану? Кейт кивнула.
