Книга Проклятые - Эндрю Пайпер

Прежде чем я сообразил, что происходит, Эдди полез в мой вещмешок, вытащил футбольный мяч и начал бегать с ним вокруг нас. Я посмотрел на Уиллу, которая склонилась над бумажной скатертью и в эту минуту наливала сок в пластиковый стаканчик. В голову пришла мысль, что неплохо было бы сейчас повалить ее прямо на траву и зацеловать до головокружения. Но я не успел привести в исполнение свой план, так как Эдди окликнул меня и сделал пас, так что мне пришлось вскочить на ноги и броситься за мячом.

Тут я сделал то, чего не должен даже пытаться совершить человек в моем положении и возрасте, – поддел мяч так, что тот взлетел вертикально вверх, затем принял его передней поверхностью бедра и завершил «номер», отправив мяч назад ударом головой. Вышло эффектно. Во всяком случае, я удивился. Эдди тоже.

– Папа! Ты гений! – воскликнул он.

Я был почти уверен, что услышал не «Дэнни». Он сказал «гений», а еще – «папа».

Я посмотрел на него, чтобы убедиться, нет ли тут ошибки, однако Эдди отвернулся, и его лицо при этом не выражало ничего особенного. Видимо, в этом случае просто сказалось мое желание испытать всю полноту бытия. Возможно, я навсегда останусь для него только Дэнни и буду вечно мечтать о большем.

В следующее мгновение знакомый запах заставил меня отшатнуться.

Жженый сахар. Аромат духов, который не смог перебить зловоние гниющей плоти. Густое, тяжелое и влажное, оно окутало меня подобно одеялу. Все вокруг точно пропиталось омерзительным сладковатым трупным запахом. Так пахнет смерть.

Я посмотрел по сторонам, пытаясь обнаружить ее. Однако парк выглядел таким же, как прежде: дама, выгуливающая собаку, разговаривает по телефону; Уилла сидит на одеяле и ест печенье.

И Эдди. Мальчуган ударил по мячу, и тут его внимание что-то привлекло, потому что он уставился куда-то мне за спину.

А мяч катился ко мне. Когда до него оставалось футов пятнадцать, я услышал шелест приминаемой им травы. Наконец мяч закатился за огромный клен.

Я попытался его найти, чтобы продолжить игру и избавиться от зловония, которое намеренно старался не замечать, но был поражен тем, что ноги мои налились свинцовой тяжестью так, что я даже шага не мог ступить. Но это еще оказалось не самым страшным, потому что я все-таки дошел. Почти дошел до клена…

Две руки показались из-за дерева. Схватили мяч. И скрылись с ним.

Обнаженные руки. С белыми волосками и длинными, тонкими пальцами, больше похожими на кости. Эти конечности можно было бы назвать изящными, не будь они слишком белыми и слишком длинными, настолько, что вызывали чувство омерзения.

Я не видел мяч или того, кто его сейчас держал, – их закрывало дерево. Мне требовалось пройти до него около пяти шагов.

…три… четыре… пять…

Я считал собственные шаги, будто ребенок, играющий в прятки.

Дэнни! Посмотри!

Она была там. Моя сестра. С мячом в руках.

Мне надо было приказать ей уйти, сказать, что она не может здесь находиться, однако горло у меня перехватило, и из него не вырвалось ни звука.

А Эш улыбалась.

Я оглянулся на Эдди. Он отошел на несколько шагов от одеяла с разложенной на нем едой, чтобы занять более удобную позицию для приема мяча, и теперь, как и я, мог видеть Эш, стоявшую за кленом. И вдруг он замер. Совершенно точно понимая, кто это там стоит. Зная, что красивая девушка, которая держит его мяч, – вовсе не человек. Она не живая.

Я сделал шаг по направлению к мальчику, но тут же был остановлен приступом сильнейшей боли. Нестерпимое жжение возникло в ногах и стремительно захлестнуло грудь, словно разгоревшееся пламя.

Это Эш. Ее пальцы сжали футбольный мяч так, что он приобрел овальную форму. Мертвая кожа натянулась на костяшках, готовая порваться.

Она держала не мяч, а мое сердце. И выдавливала из него жизнь. До последней капли.

Я оказался на земле раньше, чем понял, что падаю.

Моя щека прижималась к земле, но боковым зрением я все-таки видел сестру. Мяч вот-вот мог лопнуть в ее руках. А на бесстрастном лице Эш читалось только холодное любопытство. Ей было интересно наблюдать за тем, как брат испытывает ужас и судорожно бьется за глоток воздуха.

Потом я услышал то, что мне показалось моим собственным криком. И тут же пришло почему-то совершенно спокойное логическое рассуждение: «Это не ты. Ты даже дышать не можешь. Как же ты можешь кричать?»

Когда сознание немного прояснилось, я узнал голос. Это был Эдди. Его крик всполошил весь парк, с деревьев взлетели тучи воробьев.

И тогда Эш бросила мяч. Он покатился ко мне по траве, по мере приближения вырастая в размерах. Теперь я мог видеть только его. Я попытался вытянуть руки ему навстречу, чтобы остановить, однако не смог пошевелить даже пальцем. Мои руки не двигались. Я сам не двигался.

Ты умер.

Понимание этого пришло ко мне, бесспорное и ясное. Не требовалось никакого подведения итогов или видений прошлой жизни, проносящихся перед глазами. Я узнал этот бесцветно-мертвенный голос, он принадлежал моей сестре.

А мяч продолжал катиться ко мне, словно его подталкивал кто-то невидимый.

Я снова услышал, словно издалека, как Эдди зовет меня. Но он звал меня по имени – Дэнни. Эдди бежал ко мне в отчаянной попытке помочь и заставить мертвую девушку убраться отсюда.

Мяч коснулся моего лица. Кожаный поцелуй.

Ты умер!

И я действительно умер.

Снова.