Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
Он вдруг вспомнил с горькой усмешкой, что батя никогда не читал книг. Наверное, и «Крестный отец» прошел мимо него, иначе обязательно прозвучала бы сейчас аналогия. Да, ситуация до абсурда похожа на книжную, и что с этим делать, непонятно.
– Так что о Москве пока забудь, – усмехнулся отец, – лучше быть тут королем, чем там шмокодявкой.
Олег развеселился вдруг от такой вольной трактовки крылатой фразы.
– Значит, ты мне предлагаешь стать королем?
Отец не торопясь закурил.
– Ну уж министром-то точно! – хохотнул он. – Конечно, для начала придется в шутах побегать, но ведь не у кого-нибудь, у отца ж родного!
Олег поднялся и, откашлявшись, сказал, что шутом быть не намерен даже у Папы Римского.
– Молодец, сынок, – снова засмеялся отец, – а я-то уж подумал, тютя вырос, лишь бы на диване валяться, книжки читать да по вечерам с телками развлекаться. Гляжу, характер у тебя есть.
– Есть, – кивнул Олег, – поэтому я сделаю так, как задумал, а не так, как ты за меня решил.
– То есть? – прищурился отец.
– Я еду в Москву.
Долгое мгновение Морозов-старший смотрел младшему в глаза, мрачно и тяжело.
Влиять на сына так, чтобы он того не замечал, было просто, и Андрей был уверен, что однажды это влияние даст результаты. Какие – он тоже знал. Но только сейчас понял, что воспитывал свою безвольную копию, и это было глупо. Подростковый ли максимализм взыграл в мальчишке, гормоны и все такое прочее, но жажда противоборства вырвалась наружу.
Хм… Действительно глупо. Но озлобленность сына ему нужна меньше всего.
– Конечно, – с силой выдохнул Андрей, – конечно, раз решил…
Черт с ней, с Москвой, пусть катится. В конце концов, она не так далеко, как кажется, и там тоже люди найдутся. Год, максимум два, слепой кутенок приковыляет обратно домой зализывать раны. Главное, правильно их нанести – так, чтобы можно было скоренько восстановить дыхание, проникнуться благодарностью к отцу, покаяться и постараться стать, наконец, достойным сыном своего родителя.
В тот же вечер Олег улетел в столицу, хотя до вступительных экзаменов было еще больше месяца. Но находиться дома он не мог и, наврав отцу с три короба, облегченно вздохнул у трапа самолета. За одну только ночь он стал другим человеком, или ему показалось, что это так.
Может быть, слишком поздно Олег распрощался с детством, может быть, слишком долго закрывал глаза на очевидное, может быть, на самом деле, за все в жизни надо платить.
И в итоге на его счету остались одни нули. Много нулей. Не было дома, куда он мог вернуться без страха посмотреть в глаза отцу. Не было друга, который выслушал бы. Не было денег, привычных легких денег. Не было ничего, что всю жизнь он считал важным.
И пришлось искать другие ценности – вокруг и в себе. И он бы нашел, обязательно нашел, если бы знал, что отец издалека уничтожает любые следы, путает указатели, ставит подножки, валит на дороге столбы. Если бы Олег знал… Он бы сумел защититься, злость помогла бы. Но ничего подобного он даже не предполагал, и злиться на отца не мог, только слегка презирал его, слегка жалел, а по большому счету пытался забыть последний разговор и почти убедил себя, что этого разговора и не было вовсе.
Однако, забыть – не значит вычеркнуть из жизни. Бывает, что прошлое врывается в настоящее без разрешения, как бы прилежно ни ставила память заслоны.
ГЛАВА 12
– Морозов? Это хто ж такой? – призадумалась бабка, открывшая Тине дверь. – Да ты проходь, проходь, милая.
Она прошла, оглядывая исподлобья квартиру, которая должна была стать ее семейным гнездышком. Типичное жилище одинокой пенсионерки – краны капают, обои еле держатся, повсюду вязаные финтифлюшки: салфеточки, прихваточки, весьма странного вида игрушки, то ли зайцы, то ли слоны, на кухне – колченогая табуретка в единственном экземпляре и запах лекарств.
Вот тебе и гнездышко.
– Так, Морозов-то, это ж сосед наш! Он поперву тут квартиру снимал, а потом купил, а потом мы сюда въехали, – вспомнила старушка и, внезапно решив проявить бдительность, взглянула на Тину строго: – А он тебе зачем?
– По личному вопросу, – в тон ответила та. – Как это вы въехали в его квартиру, а?
– Ну, он же только первый взнос внес, а потом перестал платить, вот квартира снова государству и отошла, а мы…
Тина поморщилась, досадуя, что задала какой-то совершенно никчемный вопрос, и быстро придумала другой:
– А куда он переехал, знаете?
– Да не говорил он, дочка, – пожала плечами хозяйка, – и лет-то много прошло, у него, поди, адрес не раз менялся!
– А что, он давно здесь не живет? – уточнила Тина просто так, чтобы отвлечься и не разглядывать пристально чужие стены, которые когда-то могли стать своими.
Или не могли?! Судьба – она все-таки одна или много разных? Вот самое время думать об этом! Когда все так нелепо, странно, даже страшно, и хочется немедленно оказаться дома, в ванной, и чтобы за дверью топали Сашка с Ксюшкой, а на бортике сидел Ефимыч в обнимку с подносом и горестно вздыхал, глядя как Тина руками таскает огромные куски мяса. Чтобы телефон трезвонил, и домашний, и сотовый, и, как обычно, она нужна была всем сразу. И в зеркале проступала синим под глазами усталость.
Как всегда. Ничего другого не было и не будет.
– …так что, считай, уж больше десяти лет прошло, это точно!
Тина кивнула. На самом деле больше. Значит, Морозов переехал почти сразу?
– …ни дня он тут не жил, даже вещи не перевез, – бабка вдруг быстро перекрестилась и сжала Тине запястье. – Тут ведь дело-то, дочка, страшное приключилось, Морозова этого ну до слез жалко!
– А что такое? – без интереса спросила Тина, думая, как теперь этого, блин, Морозова искать.
– Невеста у него погибла, да прямо перед свадьбой! – выпалила старуха вроде как жалостливо, но сияла при этом чище медного таза. Вероятно, не каждый день попадались слушатели, которых интересовала страшная и печальная судьба незнакомца.
Впрочем, Тина тоже была не из их числа. Какое ей дело до событий десятилетней давности?! Даже если речь идет о Морозове! Вернее, нет – тем более, что речь идет о Морозове! Или опять не так…
…Невеста у него, значит, погибла? Одну он предал, вторая погибла, не стоит ли парню задуматься?
Тина ужаснулась собственным мыслям и, чтобы переключиться, стала слушать бабушку внимательней. Однако сосредоточиться на рассказе не удалось, и Тина все думала: «Как он мог, как он мог, как он мог?!»
– А вы не помните, в каком точно году это было? – спросила она, решив доконать саму себя окончательно.
Мысленно гадала, на сколько его хватило: год, два? Или вторая невеста появилась сразу? Или она была не вторая, а Тина, соответственно, не первая, и он обыкновенный бабник, хотя тринадцать лет назад ей казался необыкновенным. И вовсе уж не бабником!
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
