С коротким шипением сошлись створки двери рубки. По полу передалась лёгкая вибрация работающих репульсоров.
– Падме, что ты делаешь? – воскликнул я.
– Я не отдам тебя Тёмной стороне, – голос голограммы зазвенел, на лице читалась отчаянная решимость. – Не позволю, чтобы это случилось вновь. Мы улетаем отсюда.
– Мы улетаем, – повторила Падме. Корабль уже проколол силовую стенку ангара и вырвался в открытый космос. Я кинулся к центральному пульту: может быть, с него удастся аварийно отключить маршевые двигатели, пока дух корабля не успокоится? Но верхнюю ступеньку подиума огораживало переливчатое силовое поле. Сгоряча я ударил по нему кулаком, рука отскочила, а я получил довольно чувствительный удар током и затряс головой, прогоняя искры из глаз. Чьи-то уверенные руки подхватили меня и усадили в кресло оператора левого бокового пульта. Когда в голове прояснилось, я увидел, как смазались в линии точечки звёзд. Корабль уходил на сверхсветовую скорость.
4
Корабль уходил на сверхсветовую скорость. Я попытался вскочить, но две сильные ладони прижали меня к креслу.
– Остынь, – строго сказала Бета. – Не то успокоительным накачаю.
– Её вон накачай! – возмутился я, кивая на голограмму Падме.
– Для неё, к сожалению, такого средства нет, – теперь на моих плечах покоились локти дройдессы, а предплечья были скрещены у меня под подбородком. Приблизив лицо из мягкого пластика к моему уху, Бета тихо-тихо продолжала: – Успокоить её способен только ты. Только тебя она послушает. А для этого сначала нужно самому взять себя в руки.
– Где ты этого нахваталась, психологиня самодельная? – с некоторым удивлением спросил я.
– Мне четыре тысячи лет, – просто ответила Бета.
– Эй! Хватит меня обсуждать, словно меня тут и нет! – сказала Падме. Она стояла над линзой центрального проектора, с явным вызовом скрестив руки под грудью, и взирала на нас сверху вниз.
– Падмочка, – ласково обратился к ней я, – не могла бы ты снизойти сюда? Эта извергиня даже встать мне не даёт.
– Правильно! Чтобы ты, чего доброго, не расшиб свою дурную голову о силовое поле, – Падме с неохотой, но, всё же, сошла с проектора, будто под ногами у неё были ступени, и остановилась передо мной. Присела на воздух. Долго смотрела на меня пристальным немигающим взглядом. Затем сказала:
– Алекс, ты должен подавить в себе гнев, не дать ему перерасти в ненависть. Тёмная сторона очень сильна, мощь её ужасна. Я-то видела, поверь мне.
– Да, Падме, – ровным голосом ответил я. – Я сделаю всё возможное, чтобы не дать гневу мной овладеть. Обещаю.
Лёгкое движение металлической перчатки, незаметное глазу: Бета считала, что линия поведения – правильная.
– Ты пойми, я ведь переживаю за тебя! – продолжала Падме. – А ты не ценишь!
Я принялся длинно и многословно убеждать её, что, напротив, очень ценю, что для меня было неожиданностью, как обо мне заботятся, оберегают меня, приятной неожиданностью. Постепенно с лица голограммы исчезло страдальческое выражение, разошлись нахмуренные брови, смягчилась линия скул, плотно сжатые прежде губы вновь стали мягкими, готовыми сложиться в улыбку. На миг я восхитился дьявольским талантом Тёмного Лорда, который вложил всё это в систему отображения, мельчайшие оттенки эмоций на лице. Как же досконально он знал эту потрясающую женщину и насколько любил… в своём извращённом стиле. Наконец, настал удобный, на мой взгляд, момент перейти к сути вопроса.
– Послушай, – сказал я. – Я ведь не джедай, я обычный человек. Мой гнев, даже самый сильный, к опасным последствиям привести не мог. Хватать меня и увозить за сотни световых лет – немного чересчур, не находишь? Не лучше ли было просто поговорить, вот как мы сейчас разговариваем?
– Наверное. Но я перепугалась.
– Со страхом тоже надо быть осторожной, Моя Госпожа, – мягко заметила Бета.
– Ну, теперь ты-то не драматизируй, – осадил её я. Не хватало ещё, чтобы Падме обвинила самоё себя в уходе на Тёмную сторону. И продолжал тактично: – Какой это страх? Это растерянность, неверная оценка ситуации, с кем не бывает. Падме, ты как? Успокоилась немного?
– Да, вроде, да.
– Может быть, остановимся?
– Прерывать прыжок – рискованный манёвр, можно во что-нибудь влететь. Стоит ли рисковать?
– Ладно, не будем. Хотя бы скажи, куда ты нас зафутболила?
– Не знаю, – беспечно пожала плечами Падме. – Да не всё ли равно? Ёмкости почти полны, на возвращение нам хватит.
– Всё же, не очень хочется месяц лететь в Магелланово облако, а потом столько же оттуда возвращаться, – полушутя заметил я. Похлопал по металлическому наручу Беты, та послушно разжала руки.
– Откроешь проход к пульту? – попросил я Падме, вставая.
– Да, конечно, – голограмма шевельнула рукой, и силовое поле погасло.
Разобравшись в показаниях навигационной системы, я увидел, что до выхода на досветовую скорость остаётся меньше часа. Прерывать прыжок, действительно, не стоило.
– Что за система Кейтум? – спросил я.
– Это я туда координаты ввела? – рассеянно отозвалась голограмма. – Система как система, ничего примечательного, на четвёртой планете живёт раса аборигенов.
– То есть, гипербуй там имеется?
– Ну, конечно.
– Тогда, дамы, давайте-ка подготовим нарезку наиболее красноречивых кадров касательно Знакомца. И, как выйдем из гипера, сразу связь с Дэей.
Дэя Р’Валуси, выслушав мой осторожный доклад, отнеслась к вопросу серьёзно.
– Возьмём мальчика на плотный контроль, – сказала она. – Пока с ним Осока, она не даст ему увидеть что-то важное, и, тем не менее…
– Я бы так на это не рассчитывал, – покачал я головой. – Они давно знакомы, и не исключено, что Осока…
– Что «Осока»? – переспросила Дэя, так как я, смутившись, не закончил фразу.
– Доверяет ему, – нашёлся я, возблагодарив святых всех пантеонов за то, что разговор идёт по комлинку, и зелтронка не может прочитать мои эмоции.
– Вряд ли она слишком ему доверяет, – скептически произнесла Р’Валуси. – В людях она разбирается.
– Надеюсь.
– Не тревожься, мои девочки этим займутся, и операторов видеоконтроля подключу. Сам ты где сейчас?
– В системе Кейтум. Одно неотложное дело образовалось. Скоро вернусь.
– Бывает. Я Рийо так и сказала.
– Спасибо.
– Будь на связи.
Едва изображение начальницы Карантинной службы в центральном фокусе погасло, заговорила голограмма Падме.
– Зачем ты меня покрываешь? – воскликнула она. – Сказал бы прямо: проблемы с кораблём, ведёт себя неадекватно.
