Диана кивнула ему сквозь стекло и убедилась в том, что он убежал.
— Ура! — радостно пробормотала она. Хоть какое-то везение. Удача. Наконец-то им улыбнулась удача.
Вдруг одна из дверей резко открылась. Девушка подпрыгнула на месте: во время диалога с полицейским она совершенно забыла о Дэнни.
— Давай! Давай! Давай! — кричал тот.
Диана повернулась, глядя, как он кладет Реву на заднее сиденье. Тяжелое пальто было обмотано вокруг ее головы. Она не двигалась.
— Я ее просто вырубил, — тяжело дыша, ответил парень.
Он устало опустился на сиденье рядом с Ревой, схватив ее за плечи и придерживая пальто.
— Давай, давай, давай! — повторил Дэнни, захлопывая дверь машины и наваливаясь на Реву — на случай, если она придет в себя.
— Просто не верится… тебе это удалось! — воскликнула Диана.
— Заткнись, и поехали наконец! — рявкнул тот в ответ.
Крепко сжав руль обеими руками, девушка отъехала от платформы. Машина рванула вперед, выехала с площадки и повернула на улицу. Диана посмотрела в зеркало заднего вида в поисках полицейского. Ей почему-то казалось, что он будет их преследовать. Никого. Она сделала еще один резкий поворот и оказалась на шоссе, которое вело к Уэйнсбриджу.
— Мы сделали это! — радостно восклицала девушка. — Просто не верится! Мы сделали это!
Дэнни усмехнулся. Рука его по-прежнему лежала на пальто.
— Мы будем миллионерами! — воскликнул он. — Миллионерами!
— Как в кино! — подхватила Диана.
«Если бы только Прес был здесь, — думала она, чувствуя привкус горечи, присутствовавший в их победе. — Если бы только Прес тоже мог радоваться этому». Но он скоро выйдет из участка. Они выкупят его и вместе насладятся победой. Они будут богатыми — богаче, чем могли когда-либо мечтать. Рождество уже совсем скоро. Какое это будет замечательное Рождество!
Миллионеры. Совсем скоро они будут миллионерами. Диана была в таком восторге, что даже не заметила, как проехала знак «Стоп». Долби охотно выложит миллион за то, чтобы вернуть свою дочь. Теперь уже ничто не может им помешать. Ничто.
Глава 19 Небольшая проблема
— Я думаю, что Долби будет вне себя, — сказала Диана, дожевывая бутерброд с арахисовым маслом.
Дэнни ухмыльнулся и отбросил спортивный журнал, который перелистывал.
— Да уж. Мы продержали девчонку тут целый день. — Он махнул рукой в сторону спальни. — Наверное, папаша уже с ума сходит.
— Я хотела подождать хотя бы сутки, — откликнулась Диана, моя тарелку под струей холодной воды. — Иногда богачи так заняты, зарабатывая деньги, что даже не знают, где члены их семьи.
Дэнни встал и потянулся, выставив на обозрение свой полный живот.
— Дня вполне достаточно. Может быть, он уже сидит над телефоном, потеет и мечтает, чтобы ему кто-нибудь позвонил.
— Надеюсь, — сказала девушка, вытирая руки бумажным полотенцем. — Дочь Долби — это вам не шутка.
— Да уж, — подхватил Дэнни. — Представляешь, она ничего не ела и не промолвила ни слова.
— И очень хорошо, что она ничего не говорит! воскликнула Диана, бросая в его сторону нервный взгляд. — Ты ведь вставил ей кляп?
Дэнни кивнул.
— Я все проверил. Она связана, глаза завязаны, во рту кляп.
— Нужно убедиться, что кляп невозможно вытолкнуть. Я не хочу, чтобы она кричала, — озабоченно сказала Диана, надевая пальто. — Ты же знаешь, в этом доме очень тонкие стены.
— Ничего, скоро ты переедешь в большой и красивый дом, — подшутил над ней Дэнни. — У тебя будет горничная, дворецкий и шофер.
Диана почему-то не нашла шутку смешной.
— Восемнадцать мне исполнится только через четыре месяца, — заметила она. — И до этого времени нельзя показывать деньги, иначе их заберут мои родители.
Дэнни поцокал языком.
— Куда ты собралась? Я думал, ты позвонишь Долби и скажешь, что его дочь у нас.
— Я и намерена это сделать, — резко ответила Диана. — Но неужели думаешь, что буду звонить из дома? Они установят адрес и накроют нас в одно мгновение.
Парень повернулся к окну.
— Да, я знаю. Просто испытывал тебя. — Он снова взялся за свой спортивный журнал. — Знаешь, что я сделаю, когда получу свою долю? Татуировку.
— Ты всегда отличался потрясающей разумностью, — сухо заметила Диана, застегивая пальто и направляясь к двери.
— Интересно, почему от Преса ничего не слышно, — пробормотал Дэнни, не отрываясь от журнала.
— Тихо! Никаких имен, — прошипела девушка, указывая в сторону двери. — Мне тоже интересно, — добавила она, берясь за ручку двери. — Надеюсь, в участке он ничего не натворил.
— Может быть, они узнали о том, что он угнал машину.
— Что? — ахнула Диана. — Я никогда об этом не слышала.
Дэнни покраснел и отвернулся.
— Ну ладно. Прес просто одолжил ее… на время. На самом деле он ее не воровал.
Девушка рассмеялась.
— Странно, что он не предложил прокатиться! Этот старый «Плимут» мне уже надоел.
— После того как мы продадим Реву обратно, ты сможешь купить пять машин.
Диана кинула еще один взгляд в сторону спальни.
— Присматривай за ней, Дэнни. Знаю, что тебе хочется спать, но лучше все-таки быть повнимательней. Все должно пройти без сучка без задоринки, ты не забыл?
— Да, хорошо, хорошо, — проворчал он, почесывая голову. — Я присмотрю за ней. Иди звони, а то я тут состарюсь.
Диана вышла и осторожно закрыла за собой дверь. Снаружи был яркий теплый день, скорее сентябрьский, чем декабрьский. На земле виднелись отдельные белые пятна старого снега — один из немногих признаков зимы. Она наклонилась и потрепала по голове старую собаку, которая всегда бродила возле дома.
— Чья ты? Или ты сама по себе?
Собака вяло пошевелила хвостом.
Диана забралась в машину и с третьей попытки завела ее. Потом поехала по направлению к Дивижн-стрит, где рассчитывала найти уединенную телефонную будку. Радио в машине не работало, но девушке оно и не было нужно. Она радостно напевала про себя, шлепала ладонями по рулю и в тысячный раз прокручивала в голове текст, который намерена была сказать мистеру Долби.
Отец Ревы, Роберт Долби, поежился в своем кресле и отложил номер «Уолл-стрит Джорнал». Он сидел перед камином и некоторое время наблюдал за игрой языков пламени. Тяжело вздохнув, поднял газету и снова принялся за чтение. Когда на журнальном столике зазвонил телефон; мужчина издал сдавленный крик, взял трубку и опрокинул при этом маленький стаканчик шерри. Жидкость разлилась, и на полированной поверхности возникла коричневая лужица. Не обращая на нее внимания, мистер Долби поднес трубку к уху.
