Книга Праздник теней - Марина Серова

Стук в дверь был громом среди ясного неба. Я открыла глаза. Оказывается, я так и заснула — в кресле, не удосужившись даже раздеться. Странное, однако, у меня положение — прежде чем открыть дверь, нужно не одеваться, а раздеваться. Я сняла с себя изрядно помявшийся плащ. Придирчиво осмотрев его, с грустью подумала, что без глажки теперь мне никак не обойтись. Только после этого я все-таки открыла дверь. На пороге стоял Фред.

— Ты, Тань, прости, что я так рано, — сказал он с робкой надеждой остаться неизгнанным из моего личного рая, — я тебя пришел на работу нанимать…

Я застыла. Признаться, меня еще в жизни не нанимали на работу бомжи. Даже интересно.

— Поскольку Софья решила Марона больше не искать, я и подумал, может, я его поищу с тобой? Какой ты оклад-то потребуешь?

— Для начала пройди, — ответила я, — кофе выпьешь?

— Конечно, — кивнул он, — я уже кофейку давно не пивал… Все, Тань, недосуг было…

Фред, ради визита ко мне, оделся в самый приличный костюм. На нем были штаны ослепительно зеленого цвета и ярко-малиновый, невесть где приобретенный, пиджак. Довершал сей туалет розовый галстук, освещающий голубую рубашку. Чувствовалось, что туалет тщательно продуман, а это свидетельствовало о безграничном уважении Александра Михайлина к моей персоне.

— Так чего, Танюш? Ты согласна?

Я кивнула. Мне было все равно, кто станет моим помощником. Вполне возможно, что от Фреда окажется больше проку, чем от Софьи.

Он счастливо вздохнул, но осторожненько поинтересовался:

— А сколько возьмешь?

Я задумчиво посмотрела на него. Он поежился под моим рваческим взором.

— Рубль в сутки, — решила я в знак протеста против его глобального падения. Буду последней поклонницей деревянного. У меня, когда его обижают, протест патриотический начинается. — Ты как, осилишь?

Он, подумав, кивнул.

— Но это не все… — задумчиво изрекла я. — Еще ты нарисуешь мне с натуры Аслана.

Он удивился, откуда я знаю про Аслана. У этих нарнийцев кастовое сознание — никто, кроме них, Льюиса не читал. Особенно такие с виду прагматичные тетки, как я. Но согласился. Чайник издал оглушительный призывный свист. Мы перебазировали наш военный совет на мою небольшую, но очень уютную кухню, я включила магнитофон, и мы начали выстраивать стратегическую линию наших поисков. Поначалу она страдала явными изгибами и шероховатостями, но постепенно выравнивалась.

— Нужно найти отца Андрея, — сказал Фред, — только он нам может помочь. Сначала идем к Андрею, а потом ищем Дашу Морозову.

— Хорошо, — согласилась я, — только надо еще раз попытаться договориться с Клавдеей по-хорошему. А то вдруг мы ее насмерть перепугаем? Кто нам тогда подскажет, где Марика найти?

Фред почесал в затылке. Его лоб при этом наморщился, придавая ему сходство с резиновым гномом. Клавдея ему явно не импонировала. У меня она, сознаюсь, тоже положительных эмоций не вызывала. Но в том, что мы придумали, присутствовал элемент садизма, а я стараюсь избегать крайних мер по возможности. Поэтому я постаралась убедить его в необходимости еще одной попытки мирных переговоров.

Договорившись встретиться через два часа, мы попрощались. Я обнаружила, что мой холодильник пуст и его срочно надо заполнить хоть какими-то продуктами, а посему я схватила пакет и вышла в направлении близлежащей продуктовой точки, ощущая себя разведчицей в стане врагов.

* * *

По дороге, волоча неподъемную сумку, я вспомнила. Сатанисты… Что ж это за блевотина такая?

К собственному стыду, я поняла — мои познания в этом вопросе минимальны. Я знаю о них так же мало, как о продукциальных иллюзиях в неофрейдистской концепции Эриха Букенваргена. Для меня это такой же словесный набор.

Где же мне узнать о сих славных молодцах? Ответ на это предстал моим глазам немедленно. Через дорогу была маленькая и скромная библиотечка.

Я подумала, что там смогу найти хоть какой-то ответ. Для того чтобы бороться с врагом, нужно видеть его лицо. А я ни черта пока не видела.

Только страшные сказки о черных мессах с человеческими жертвоприношениями… Да домыслы, рождающиеся в моей голове путем логических размышлений.

Ну, например, я знала, что большинство сатанистов проходят через увлечение Ницше. В самом Ницше я ничего плохого не видела — поэт как поэт. По ошибке его приняли за философа. А он просто стихи в прозе писал.

Но то, что повлекло повальное увлечение его творчеством, — это уже мне мало нравилось.

Почему сатанисты ставили Ницше так высоко? Из-за того, что тот объявил Бога умершим? Но ведь это плод его личной обиды… Или из-за того, что Ницше пытался найти супермена?

Значит, сатанисты люди ущербные. Непонятые. Скорее всего их обида на общество перерастает пределы нормы. Я тоже не в восторге от всего общества, но не бегу устраивать поджоги на еврейских кладбищах. Не устраиваю на дому черные мессы… Не протыкаю фигурки не нравящихся мне особей иголкой. Но я-то нормальная. А эти несчастные явно недополучили чего-то от Бога. Мне кажется, что они недополучили разума.