Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 141
— Очень интересно. — Я не знал, как на все это реагировать, верить или нет, принимать всерьез или плюнуть.
— И с работой на студии тоже придется распрощаться, — со вкусом добавил Кирилл. — Ты ведь не сценарист, понимаешь? Ты снайпер. И нужен ты мне именно как снайпер. Сценаристов я из училища пачку найму за копейки. За обещание карьеры. И будут работать.
— А снайперов мало?
— Тех, кто не у дел, действительно мало. Я не могу нанимать тех, кто служит. А кого мог, всех уже нанял. Здесь есть свои трудности с подбором кадров. К тому же тяжелая снайперка, ты же сам знаешь, вещь особая.
— Я остался последним, кого ты можешь нанять?
— Нет, конечно. В реальности идут войны, народ обучают, потом увольняют. И большинство попадает ко мне. Ну, те, конечно, кто того стоит. Пушечное мясо мне не нужно, мне нужны победители.
— Тогда это не ко мне.
— Хреново ты себя ценишь, Саша. Я погонял тебя на тренажере и теперь знаю тебя лучше, чем ты. Не вдаваясь в подробности, ты годишься, дело лишь за твоим согласием.
— Так, хорошо, — мне надоело упираться впустую. — Давай поговорим об условиях.
— Условия очень простые. Ты воюешь здесь, а деньги получаешь там. Шесть сотен, как договаривались, в качестве сценариста и три тысячи за здешние подвиги в качестве снайпера.
— Долларов? — от неожиданности суммы я несколько опешил.
Это было в десять раз больше, чем я получал за реальную службу.
— Конечно. И это не предел, я тебя уверяю. Хеберсон вон младше тебя по званию, служит при штабе, чуть ли не писарем, а получает пять косарей на руки. С учетом того, что налогом такое жалованье не облагается даже в Америке, он весьма доволен. В России же это еще более приличные деньги. Но есть условие. Вообще-то я с него начал, но ты меня грубо прервал. Хорошо было бы, если бы в следующий раз ты так не поступал. Ладно?
— Субординация?
— Типа того. Так вот, дорогой, жалованье я тебе буду платить независимо от трудности задания, независимо от того, на базе ты будешь торчать несколько снов подряд или надрываться в тяжелых боях. Может, вообще ты мне здесь не будешь нужен и у тебя будут обыкновенные сны, без войны. Деньги ты будешь получать независимо от всего этого — каждый месяц. Но если погибнешь в бою — все. Кормушка захлопнется. Ты не получишь более ничего, и со студии тебя тоже уволят.
— А если не в бою ?
— Нет разницы. Если хоть как-то умрешь во сне, я утрачу к тебе всякий интерес. Так что осмотрись поначалу, на амбразуры не кидайся.
— Понятно. Таким образом дается стимул халявщикам? — догадался я.
— И это тоже. Закон вступил в силу с момента встречи с лейтенантом Хеберсоном, поэтому я и не советовал тебе пускать себе пулю в лоб. В общем, мне нужны победители, а не смертники. И имя у тебя подходящее. Искандар.
— Да?
— Так персы называли Александра Македонского. Всю Ойкумену захватил, шельмец.
— Завидуешь? — я позволил себе усмехнуться.
— В общем-то нечему. Он в тридцать три года коньки отбросил. То ли от малярии, то ли от сифака. Да и именем я не вышел. Ладно, дорогой, скоро будильник зазвонит. Нужен твой ответ — да или нет.
— Кто со мной будет в команде?
— Хватит трепаться! — вспылил Кирилл. — Времени остались секунды.
— Ладно, согласен!
— Хорошо. Ты нанят. Звание остается прежним. Но нагрузка будет не только снайперская, здесь деньги зря не платят. В общем, разберешься. Только поосторожнее поначалу.
Наконец затрещал будильник. От его звука, усиленного громкоговорителями, дрогнули бетонные стены. Ну у тебя и машинка, — недовольно пробурчал Кирилл. — Мертвого поднимет.
Я вскочил с постели и шарахнул ладонью по кнопке будильника. Он крякнул и заткнулся. Я сел на край дивана и растрепал волосы — старый способ быстро прийти в себя после сна. Можно было еще уши потереть, но это уж для совсем тяжелых случаев. За окном было уже темно.
Натянув брюки, я первым делом сделал запись в тетрадке. Коротко описал происшествие с Андреем, Искоркой и Цуцыком, сделал пометку о тренажере, потом целый абзац посвятил Базе, решив написать это слово с прописной буквы. Подумав, нарисовал здание на отдельном листе. Почему-то мне очень хотелось запечатлеть его на бумаге — бетонный куб с черточками окон и огромными воротами. Подрисовал солнце с короной лучей.
Хотел написать про Кирилла, но призадумался. Закурил, походил по комнате, оставляя серые ленты дыма. Кирилл нанял меня в реальности, нанял сценаристом, а то, что было во сне, было всего лишь сном. Я не осмеливался смешать два мира. А точка смешивания была лишь одна — Кирилл. В общем, у меня решимости не хватило сделать главную запись о моем найме. В сущности, я вел дневник для упорядочивания того мира, больше в качестве памятки о свойствах местности, вооружений и техники противника. К этому Кирилл отношения не имел, так что можно было смело оставить его за кадром. Я докурил и написал, что внутри Базы находится штаб хозяев тренажера. Без подробностей.
ГЛАВА ТРЕТЬЯОкурок
Выйдя из дому, я привычно поспешил на автобус, но вовремя одернул себя. Нет ничего глупее, чем ждать его после девяти часов, когда час пик миновал и ходят они раз в полчаса. Шиковать на такси я зарекся, так немудрено и за неделю все деньги спустить, а вот прокатиться на маршрутке — самое дело. Надо сказать, что гарантированное сидячее место в «Газели» ничуть не хуже такси, а вот стоит намного меньше — всего десять рублей против пятидесяти. И ходят они вереницей, забравшись в микроавтобус, я выбрал одинарное сиденье и вольготно на нем устроился, ощущая себя гораздо более значимо, чем обычно. Как-то помимо воли даже плечи расправились. Я достал из кармана десятку и протянул водителю, стараясь всем видом показать, что для меня это вовсе не деньги, что я не первый раз сел в маршрутку, а только и делаю, что езжу на них взад-вперед. Мне не хотелось выглядеть среди присутствующих гражданских ущербно, а ощущал я себя именно так. Трудно сказать почему. Как будто меня не в живот на войне ранило, а в какое-то другое, очень важное для повседневной жизни место. Словно на мне написано было, что я, как дурак, бегал под пулями за чужие интересы, когда другие, более сообразительные, устраивали собственный быт и личную жизнь.
Водитель погасил свет в салоне, погрузив пассажиров в приятную полутьму, и наконец маршрутка тронулась. Поначалу я не обращал внимания на музыку из приемника, работавшего в кабине водителя, но вдруг голос Леонида Федорова из группы «Аукцион» вывел меня из забытья.
Сон, приснилось мне,
Что я воюю в чужой стране.
Рок, неравный бой…
Я ранен в голову, я герой…
У меня озноб пробежал по коже, я отвернулся к окну и закрыл глаза. Свет фар от встречных машин пробивался сквозь веки, создавая убаюкивающий световой ритм.
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 141
