Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
– Скорее всего. Отравил вино и ждал. Только как он мог знать, что вы выпьете его именно в тот вечер? – задумался Молотов.
– Мы прожили почти десять лет. Он знал, что раз в неделю, по субботам, я позволяю себе расслабиться с бокалом красного сухого вина, – ответила Анжелика и отпила коньяк. – Какой крепкий, – поморщилась она.
– Да, нравы у вас, у артистов, весьма свободные, – посмотрел на нее следователь.
– Вы что думаете, что я пьющая? – возмутилась Анжелика.
– Да шучу я! Значит, ваш бывший проник в квартиру, подсыпал что-то в вино, а потом зашел, когда вы уже вырубились?
– Наверное, так… Я смутно помню, что меня куда-то несли, чей-то голос, а вот что говорил, не помню… Потом стало тепло, и я куда-то поплыла…
– Он обставил все как самоубийство, наверняка прибрал за собой и ушел… А если бы и нашли отпечатки его пальцев, так это еще ничего не значит. Он там жил. Умно придумано! Ну ничего. Наши ребята его расколют, не волнуйтесь! Двойное покушение на жизнь, скоро он не выйдет! Или вы пожалеете его?
– Я? Нет, конечно! Я так рада, что жива осталась! – воскликнула Анжелика.
– Если бы не твоя интуиция!.. – Георгий Игоревич с восторгом смотрел на приятеля.
– Да, успел. Замок, правда, вам разворотил, но не бойтесь, уже все отремонтировали, – заверил Анжелику следователь.
– А ведь вы чувствовали опасность? – спросил Георгий Игоревич.
– Да, мне было неуютно, я не знала, чего ждать.
– Поэтому-то вы и спрашивали, хорошая ли здесь охрана, – кивнул главврач и пригубил коньяк.
– Да, я хотела хоть здесь чувствовать себя в безопасности, но все равно боялась. Я предполагала, что со мной дома что-то произошло не по моей воле… Ой, как же я опьянела.
– Ничего, расслабьтесь.
– У меня прямо как гора с плеч свалилась, что мне наконец-таки поверили. Что открылась правда, – ответила Анжелика. – А подушка эта мне теперь долго будет сниться. Станислав Андреевич, – обратилась она к следователю, – а это не вы стояли в окне на третьем этаже и смотрели на меня, когда я была на улице? – спросила она.
– Я. Как Георгий мне высказал свои предположения, что никакая вы не самоубийца, я попросил его определить меня в закрытую палату, чтобы охранять вас. А затем с пункта охраны позвонили и сказали, что какой-то мужчина перелез через забор и двинулся в сторону клиники. Охрана же позвонила и в полицию, и Георгию. Вот мы все вовремя и появились!
– Он пришел меня добить! Какой кошмар! Сергей не мог остановиться! Я жила с убийцей, – покачала головой Анжелика.
– Да, это печально, – откликнулся Георгий Игоревич.
– Печально?! Да это отвратительно! Женщины всегда жалуются, что их разлюбили, ушли к другим! А мне что думать? Что меня не то что разлюбили, а возненавидели до такой степени, что захотели убить? – и певица смахнула набежавшие слезы.
– Я, конечно, не жил с вашим мужем долгих десять лет, – подал голос Станислав Андреевич, – но, похоже, меньше всего он думал о вас, так что не парьтесь. Ваш муж эгоист до мозга костей, думающий только о себе. Он бы маму родную убил, если бы смог поиметь с этого большой куш.
– Вы меня немного успокоили. А вообще не хочу больше думать о нем. Наконец-таки моя жизнь будет вне опасности, – проговорила Анжелика и впервые улыбнулась.
– Я тоже рад! – поднял бокал Станислав Андреевич.
– А уж как я рад, что в моей больнице все-таки не произошло убийство! А то бы разбирательств и проверок не избежать!
– То есть всем хорошо? – уточнила Анжелика.
– Ага! И у меня дело гражданки Раевской наконец-то закрыто! – радовался как дитя майор Молотов.
Анжелика даже обиделась. Складывалось впечатление, что он готов был под пули лезть, лишь бы избавиться от нее, точнее, от ее дела.
– Всем, значит, хорошо… – Анжелика обвела глазами мужчин. – Кроме Томочки и Олечки.
– Каких еще Томочки и Олечки? – не понял Станислав Андреевич.
– Томочка – утонувшая студентка, а Ольга – это жена вашего пациента, Георгий Игоревич, по имени Егор.
– Ах, Егор, – кивнул Георгий Игоревич.
– Ага! Жалкий ботан и неверная жена, которую он убил якобы в состоянии аффекта, – вздохнула Анжелика.
– Я не понимаю вас, – уставился на нее главврач.
– А чего понимать? Он убил и одну и другую – расчетливо и хладнокровно, – заявила Анжелика, и за столом воцарилась гробовая тишина.
Глава 7
– Я извиняюсь, конечно… – первым нарушил молчание Станислав Андреевич. – А ведь так хорошо все начиналось. Все признали, что вы вполне вменяемая, вы объяснили свое странное поведение страхом и тем, что у вас не было доказательств реальной угрозы. И на тебе!
– Да, все так, – радостно сообщила Анжелика, не понимая, почему оба мужчины так странно смотрят на нее.
– А что это за фраза про убийства? – не сводил с нее взгляда майор Молотов.
– Я так и знал! – Георгий Игоревич хлопнул себя по лбу и выглядел еще более ошарашенным, чем его приятель-следователь. – Но как вы это поняли?!
– Чего поняли?! Что вы от меня скрываете? – завелся Станислав Андреевич. – Что здесь, черт возьми, происходит?
– Да понимаешь ли, тут такое дело… – Георгий Игоревич протер очки. – К нам в клинику поступил один мужчина…
И Шашков рассказал Станиславу Андреевичу о пациенте по имени Егор и о том, что ему инкриминируют.
– То есть он здесь лечится от пережитого шока, а адвокат хочет получить подтверждение, что его клиент совершил преступление в состоянии аффекта? – уточнил Молотов.
– Все верно, – кивнул главврач.
– И?
– Так вот, состояние аффекта длится недолго и когда оно уже прошло, дать объективное заключение о поведении пациента практически невозможно. Разве что по косвенным признакам – по рассказам свидетелей или по тому, что помнит сам пациент.
– Не томи, док… – не выдержал Молотов.
– Так вот, я и говорю, находился ли пациент в момент совершения убийства в состоянии аффекта, я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть. – Шашков немного помолчал и добавил: – Это если по-честному.
Станислав Андреевич внимательно посмотрел на приятеля.
– А если по-нечестному? За подтверждение диагноза тебе предложили? – спросил он.
– Нет, не угадал. Они рассчитывают на объективное обследование, а я… – Георгий Игоревич замялся. – А я не знаю, что и сказать. Единственное, что могу утверждать, – у пациента наблюдается некоторая неустойчивость психики.
– И что означает? – поинтересовался Станислав Андреевич.
– У людей с подобными симптомами могут быть неконтролируемые вспышки ярости, – пояснил психотерапевт. – К тому же они страдают от патологических привязанностей, пристрастий, их преследуют какие-то надуманные идеи, собственные фантазии…
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
